Причина твоей болезни. О чем вам не расскажут врачи - Евдокименко Павел Валерьевич (читаем бесплатно книги полностью TXT, FB2) 📗
Причем для излечения, по данным Чикагского института психоанализа, во многих случаях достаточно устранить один из них: либо аллергический, либо эмоциональный. Остающегося фактора может оказаться уже недостаточно, чтобы спровоцировать приступ.
О том, что астма имеет под собой психосоматическое основание, говорят опыты американских исследователей. Они заметили, что у больных, которые реагируют приступом астмы на цветы определенного вида, приступ развивается даже тогда, когда они видят аналогичные искусственные цветы.
Какая из эмоций является ключевой в развитии данного заболевания, ученым доподлинно не известно. В прежние годы наиболее вероятной причиной бронхиальной астмы периодически объявляли то испуг, то ревность, то ярость и т. д. В середине XX века Э. Вейсс выдвинул теорию, что приступ астмы представляет собой подавленный плач.
Действительно, позднее исследователь Дж. Холлидей подтвердил: большинство больных астмой сообщают, что им трудно плакать. Но когда пациент дает выход своим чувствам через плач, приступы астмы часто прекращаются.
То, что подавление плача ведет к затруднениям дыхания, можно наблюдать у ребенка, который пытается не заплакать или долго и тщетна старается перестать плакать. Характерная одышка и возникающие при этом хрипы во многом напоминают приступ астмы.
Из книги Ф. Александера «Психосоматическая медицина»
После опубликования работ Э. Вейсса, Дж. Холлидея и Ф. Александера теория о преобладающем влиянии подавленного плача на развитие бронхиальной астмы приобрела многочисленных сторонников во всем мире. Так,
о связи астмы с плачем в своих книгах упоминают психологи Александр Васютин, Луиза Хей, Валерий Синельников и другие.
Отчасти соглашаясь с уважаемыми психологами, вынужден, между тем, заметить, что представленный взгляд на развитие бронхиальной астмы выглядит несколько однобоким и не совсем понятным неискушенному читателю. Поэтому, имея некоторый опыт работы с больными бронхиальной астмой, я хотел бы добавить конкретики и расширить ваше представление о психосоматических предпосылках для развития данного заболевания.
По моим наблюдениям, бронхиальная астма чаще всего развивается у людей, у которых дома сложилась невозможная для нормальной жизни обстановка. Например, когда между проживающими в одном жилище людьми сложилось неразрешимое взаимное «напряжение» или когда люди и животные долгие годы живут чрезмерно скученно, в маленькой квартире. А иногда астма возникает у людей, которых близкие просто «душат» своей заботой.
В ряде случаев бронхиальная астма как бы выталкивает человека из неблагоприятного окружения или жилищной ситуации, заставляет его сменить квартиру, место обитания или даже переехать в другой город, чтобы разорвать неблагоприятные связи (в том числе семейные). В частности, я знаю ситуации, когда астма исчезала без всякого лечения у людей, оказавшихся в местах лишения свободы. Значит, с точки зрения психического и физического здоровья пребывание на зоне оказывалось для этих людей менее травмирующим фактором, чем общение с «горячо любимыми» родственниками.
Сказанное вовсе не означает, что бронхиальная астма возникает только у людей, живущих в асоциальных семьях. Напротив, дети, подростки и молодые люди обоего пола, живущие в благополучных семьях, но «под надзором» чересчур властных или склонных к чрезмерному контролю родителей, болеют астмой особенно часто. Такие родители, сами того не понимая, оказывают на психику ребенка постоянное давление своими требованиями, претензиями или завышенными ожиданиями. «Будь таким-то… Добейся того-то… Ты должен стать… Ты должен учиться на одни пятерки… В нашей семье все имеют высшее образование (все профессора, академики, гении — нужное подчеркнуть)… Мой ребенок просто обязан…»
В общем, сплошные «должен, обязан, будь, добейся и т. д.». Далеко не каждый человек, а тем более ребенок, способен безболезненно жить под таким прессингом и соответствовать чрезмерным ожиданиям родителей. А если ребенок к тому же изначально обладает повышенной ответственностью, не способен «взбрыкнуть», то он постоянно живет в колоссальном стрессовом напряжении.
Конечно, не только ошибки родителей приводят к появлению бронхиальной астмы у молодого поколения. Бывают ситуации, когда астма подталкивает засидевшегося подросшего ребенка «выпорхнуть из гнезда», перебороть свою лень и покинуть отчий дом, пустившись в самостоятельное плавание. Такие молодые люди, переехав от родителей в отдельную квартиру, пусть даже съемную или коммунальную, выздоравливают практически сразу, даже при минимуме медицинской помощи, т. е. в их случае астма играет положительную «воспитательную» роль. И так бывает гораздо чаще, чем вы можете себе представить.
В общем, если у меня на приеме оказывается человек, болеющий бронхиальной астмой, я обязательно стараюсь выяснить, в каких условиях он живет и какой стиль отношений принят в его семье. Кроме того, я стараюсь помочь болеющему выявить провоцирующий фактор, чтобы он мог найти решение своей проблемы.
История болезни
На приеме Ольга, 28 лет. К моменту нашей первой встречи Ольга болела бронхиальной астмой уже больше 2 лет.
История Ольги по нынешним временам выглядит достаточно банально. Пять лет назад Ольга приехала в Москву из маленького молдавского городка, жизнь в котором показалась ей слишком унылой и бесперспективной. «Главную московскую задачу» девушка сформулировала для себя так: выйти замуж за москвича с квартирой, желательно обеспеченного, и закрепиться в этой квартире, родив ребенка.
Первая часть плана, хоть и не сразу, Ольге удалась. Искомый москвич с квартирой был найден. Богачом он, правда, не был, но все-таки зарабатывал достаточно, чтобы Ольга могла не работать. А вот со второй частью плана вышла осечка. Забеременеть от нелюбимого мужа никак не получалось (почему — это уже другая история).
Впрочем, 2–3 года девушка ни о чем особо не беспокоилась. Муж Ольгу баловал, дома бывал редко, а неудобства в виде интимных контактов случались от силы раз в неделю.
Проблемы начались позже, когда бизнес мужа «завис» и он стал большую часть времени проводить дома, с женой.
Очень скоро Ольга почувствовала, что «задыхается» от присутствия нелюбимого мужчины. Ее все раздражало и бесило, но она изо всех сил сдерживалась, чтобы не высказаться и не «вылететь» из квартиры, которая являлась единоличной собственностью мужа.
Девушка, конечно, понимала, что надо бы предпринять какие-то шаги: найти работу, снять комнату или квартиру. Но где-то мешала лень, а где-то пугала мысль о необходимости опять жить на съемной квартире. Ольга тянула время, сама не понимая ради чего.
Взаимное напряжение между девушкой и ее мужем росло, и чем дальше, тем больше. Совместное многочасовое пребывание в одной квартире стало тяготить уже обоих. Муж начал «срываться» на Ольгу, девушка «отвечала взаимностью». Однако ей все время приходилось контролировать себя, чтобы не перегнуть палку; у нее всегда оставалось чувство недосказанности.
И вот однажды, после очередной ссоры, закончившейся для Ольги невероятной по силе, но сдержанной яростью, у девушки заболело горло. На следующий день у нее развилась тяжелая ангина, которая затянулась на 2 недели. А когда Ольга только-только стала выздоравливать, произошла еще одна ссора. В самый ее пик Ольга почувствовала, что задыхается уже по-настоящему, физически. Девушка с ужасом ощутила, что ей никак не удается полностью вдохнуть воздух в легкие, но еще труднее было его выдохнуть. И лишь приехавшие врачи скорой помощи смогли купировать затянувшийся приступ.
С тех пор астматические приступы стали периодически повторяться, стоило Ольге понервничать или перенапрячься. Врачи, к которым девушка обратилась за помощью, поставили ей диагноз «инфекционно-аллергическая бронхиальная астма» и порекомендовали пользоваться гормональными ингаляторами («ничего страшного, это слабо гормональный препарат» — успокоил Ольгу доктор).
Теперь Ольга плотно сидела на этих «слабо гормональных» ингаляторах. Она была вынуждена пользоваться ими практически каждый день, а то и по нескольку раз в день. Редкие ремиссии случались лишь в те периоды, когда девушка уезжала к родителям в Молдавию. Те пару недель, которые Ольга проводила «на отдыхе» у родных, приступы ее почти не беспокоили.
Данное обстоятельство дало врачам основание предположить, что девушке не подходит московский климат. Доктора не пытались выяснить, как Ольга живет, какая у нее обстановка в семье. Они решили просто: раз в Молдавии приступов почти нет, а в Москве они есть, значит, дело в климате. И девушке надо уезжать из Москвы.
Что ж, по крайней мере, в логике им не откажешь. Проблема заключалась только в том, что Ольга ни в коем случае не планировала покидать Москву. И продолжала жить с нелюбимым мужем, находясь в состоянии напряжения, раз за разом переходящем в болезнь.
Так прошло 2 года с момента первого приступа астмы. Иногда Ольге становилось чуть лучше, иногда чуть хуже. Но в целом состояние оставалось стабильно «так себе», пока однажды совершенно случайно девушка не оказалась у меня в кабинете.
Честно признавшись, что никаких гарантий излечения дать не могу, я по просьбе Ольги и ее мужа все-таки решил попробовать ей помочь. Мы начали с мануальной терапии грудного отдела позвоночника, гимнастики для улучшения кровоснабжения внутренних органов, энтеросорбирующих лекарств для очищения организма и вакуумного массажа для «прокачки» бронхов. Попутно, во время лечебных сеансов, я тет-а-тет беседовал с Ольгой, выясняя обстоятельства ее жизни, приведшие к появлению бронхиальной астмы. И как раз к моменту окончания курса лечения у меня сложилась более-менее полная картина.
Ольга на тот момент чувствовала себя относительно нормально; по крайней мере, она уже могла обходиться без ингалятора. Но я понимал, что если ничто не изменится, возобновление приступов — лишь вопрос времени. Поэтому я счел своим долгом перед нашим расставанием задержать Ольгу для получасовой беседы.
Я изложил девушке свой взгляд на ситуацию (с которым она безоговорочно согласилась) и предложил подумать над тем, как ей самой разрешить свою жизненную проблему. Немного поразмыслив, Ольга сказала, что видит только одно логичное решение: надо выходить на работу, снимать комнату или квартиру вместе с кем-то из знакомых (так как «одна она не потянет») и уходить от мужа. Я, естественно, поддержал ее решение, но намекнул на еще один возможный вариант: выйти на работу, изменить отношение к мужу и научиться чувствовать к нему хотя бы благодарность, а затем, возможно, «снять комнату» у него. На этом мы и расстались.
О дальнейшем развитии истории я узнал лишь полтора года спустя. Ольга забежала ко мне слегка подправить спину, мы разговорились, и девушка рассказала мне о произошедших в ее жизни переменах. Она поведала, что примерно через неделю после нашей беседы набралась смелости и, спокойно объяснившись с мужем, переехала с вещами к подруге. Та как раз переживала не лучшие в финансовом отношении времена и согласилась разделить на двоих расходы по оплате квартиры, которую давно снимала.
Ольга вышла на работу и, хотя с деньгами была напряженка, физически и морально чувствовала себя гораздо лучше и свободней. Но самое любопытное, что, прожив отдельно от мужа 3 месяца, Ольга почувствовала, как начала по нему скучать.
За это время она увидела мужа другими глазами и как-то незаметно для самой себя смогла изменить к нему отношение. Поэтому, когда однажды муж позвонил по пустяшному поводу, Ольга напросилась на свидание. Еще не разведенные муж и жена вновь начали встречаться. А через пару месяцев Ольга «второй раз вошла в одну и ту же реку», переехав к нежданно полюбившемуся мужу. И даже спустя год семейной (но спокойной) жизни у девушки не было и намека на возможное повторение астматических приступов.
Таким образом, для исправления здоровья Ольге не пришлось менять климат и уезжать из города, как советовали некоторые врачи. И даже не пришлось надолго менять мужа и квартиру. Все, что потребовалось для исцеления — кардинально изменить отношение к ситуации и по-новому взглянуть на свою семейную жизнь, исправив собственные ошибки.
