РЕЛИГИЯ И ПРОСВЕЩЕНИЕ - Луначарский Анатолий Васильевич (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Язык владеет громадной способностью убеждать, воспитывать. Если вы хотите воздействовать на другого человека так, чтобы он жил и действовал сообразно вашим понятиям, то вы можете достигнуть этого действия страхом, т. е. запугать его,, но это не прочно и это не перевоспитывает, а подавляет человека. Самая действительная форма воздействия — это форма убеждения. Воспитание посредством убеждения на нашем партийном языке мы называем пропагандой. Пропаганда есть распространение известного рода убеждений. Например, вы встретили антисемита, — если это не сознательный враг, — дворянин, кулак или купец, а скажем, темный крестьянин, у которого неправильная установка в этом вопросе, неправильный взгляд на евреев, — то вы можете переубедить его, рассказав ему историю этого народа, представив ему настоящее положение и объяснив, как классовый враг стремится посеять национальную рознь среди трудящихся.
Но сильнее, чем переубеждение, действует перевоспитание, которое базируется не только па уме человека и на логических аргументах, но и на его воображении, на его чувствах и воле. Если бы вместо того, чтобы рассказывать, я показал бы ему в театре пьесу, — например «Чудака», пьесу т. Афиногенова [327], — то он увидел бы в ярких картинах, как на одном заводе несколько хулиганов благодаря халатности и расхлябанности профессионального союза и коммунистов затравливают до смерти ни в чем неповинную девушку только за то, что она еврейка. И когда он увидел бы эту пьесу, то почувствовал бы невольную симпатию к этой девушке, потому что пьеса художественно построена именно так, чтобы вызвать сочувствие зрителя 1; этому затравленному зверьку, которого всю жизнь травили и который не знает, за что его травят. Он почувствовал бы глубочайшее негодование к тем хулиганам, которые использовали первую возможность, чтобы проявить свою зверскую натуру. Эти сцены потрясли бы его сильнее, чем какие угодно доводы.
Можно сказать, что доводы, рассказ о фактах, соображения — это все важно, но показ, прямое изображение фактов воздействует сильнее, чем все аргументы. Надежда Константиновна Крупская часто и совершенно правильно говорит об этом.
Все знают, что кроме пропаганды существует агитация. Какая разница между пропагандой и агитацией? Под агитацией мы понимаем искусство волновать массу, воздействовать на ее чувство с тем, чтобы повести ее за собой. Агитирующая сила — есть сила такого убеждения, которое проникает прежде всего не через головы, не через рассудок, а мощно действует на чувства. Эта сила принадлежит искусству. Об ораторе, который сильно действует на массу, говорят обычно: этот человек знает ораторское искусство, он говорит художественно, он говорит образно. Это значит, что он может влиять на чувство, он может заражать своим чувством других. Он говорит образно, он рисует факты в ярких и конкретных красках, которые действуют как любая хорошо написанная картина. Художественной бывает и книга, написанная талантливым публицистом, который своим произведением оказывает определенное воздействие и на наш разум, и на чувства.
Почему церковь объединилась с искусством? Да потому, что ей выгодно было пользоваться искусством как орудием воздействия на народные массы. Церковь приспособляла искусство к своим целям, вкладывала в него определенное содержание, которое могло магически действовать на воображение масс. Так, у диких народов оружие заклиналось торжественными стихами, и люди верили, что лук или стрела становятся более крепкими только потому, что они посвящены богам. С этой стороны искусство с самого начала возникновения религии тесно с ней связано.
До настоящего времени шаманы (жрецы, муллы, попы) являются теми же колдунами, которые якобы отличаются от всех прочих людей тем, что они умеют молиться, т. е. умеют добиваться от духов и богов, которые распоряжаются природой и жизнью людей, таких поступков, которые нужны им или молящимся; при помощи их молитвы божества воздействуют на природу в положительном или отрицательном смысле, могут воздействовать и на провинившихся людей в смысле какого–либо наказания.
Религия, как вы знаете, развивалась параллельно с развитием общества. Как только начали образовываться классовые общества, так и духи божественные стали разделять на добрых и злых, на «своих» духов и духов чужих народов.
Когда государства сильно увеличиваются, государственная власть сосредоточивается в руках одного могущественного правителя, и на небе происходят важные перемены.
Царство духов построено целиком по образцу земных царств. Вот возьмите представления православных. Бог–отец является царем в царстве небесном, у него имеется наследник — сын–божий, а раз есть сын, следовательно, есть и мать; затем уже идут ниспадающие чины — военные, высшие гражданские чины (с указанием, к кому за чем обращаться и кому о чем молиться — кому от лихорадки, кому от падежа скота и т. д.). Воинские, т. е. ангельские чины имеют многочисленные подразделения — архистратигов, серафимов и пр. И самая низшая ступень воинских чинов — это просто ангелы, иначе говоря, курьеры, и действительно эти ангелы только и заняты тем, что распоряжения высшей власти приносят на землю, а просьбы верующих отправляют на небо. В царстве божьем имеются и земные чиновники — это попы, через них только и можно молиться, потому что они говорят с богом на том языке, который бог лучше понимает, ну, например, по–латыни, по–гречески или по–славянски, — по–французски или по–английски он плохо знает, и ему трудно слушать просьбы верующих на этих языках. Прежде чем начать молиться, поп наденет фелонь — это одежда, которую употребляли чиновники при византийском дворе. Видеть выступающих в такой одежде более приятно, более привычно для божественного глаза, чем если бы слуга его явился в поддевке или во френче…
Церковь не только по внешнему виду отражает всю картину земного царства, земных взаимоотношений, но она также и служит этим земным целям. В древневосточных религиях самый старший бог считался прямым предком царствующей династии. Говорили даже, что царь — это сын божий, это «помазанник». Таким образом существовала тесная связь между властью небесной и земной. Отцом царей земных являлся бог, который все видит и все знает, поэтому нужно повиноваться царю, как богу. Церковь поучала, что если ты пойдешь против властей предержащих, которые от бога, будешь бунтовать и не исполнять их приказаний, то если и минет тебя земная полиция, так небесная уж никак не выпустит, — если ты уйдешь от палачей земных, то от небесных не уйдешь. К тому же земные палачи могут только замучить тело, больше этого уже ничего сделать нельзя, смерть пришла — и конец; а вот душу можно мучить сколько угодно, потому что она–де бессмертна. Такую картину будущего рисует «самая любвеобильная книга в мире» — евангелие, которое говорит, что грешники будут ввергнуты во тьму и там веки–вечные их будут глодать черви. Это очень страшно для верующих, и потому каждый из них старается творить волю божью, — а бог предписывает рабское повиновение «властям предержащим». Вы знаете, товарищи, что религия становится все более и более заинтересованной в том, чтобы эта паства, или попросту стадо, которое пасут, — и не только пасут, а и стригут слуги господа, — чтобы эта паства была покорна власти, т. е. эксплуататорскому государству. Для того чтобы добиться этого, нужно было пускать в ход все средства, в том числе и могучее искусство.
Первобытная религия диких племен пользовалась искусством в виде украшения одежд, украшения жилищ, в виде плясок, пения и заклинаний. Но с развитием общества развиваются и средства, при помощи которых религия привлекает к себе на службу искусство для того, чтобы давить на воображение, на чувства трудящегося, утешать его в земных горестях обещанием будущих благ и тем самым порабощать его. Для полноты овладения человеком религия пользуется музыкой, которая имеет в «богослужении» громадное значение; дома молитвенных собраний получают особую форму — «дом божий» высится над всем городом, шпиль колокольни как бы вкалывается в самое небо; вся церковь построена так, что каждая линия, каждый штрих устремляется ввысь, как молитва к богу. Войдите, например, внутрь костела: длинные узкие окна с разноцветными стеклами, раскрашивающими в различные цвета проникающие солнечные лучи и дающими таинственный полусвет; звучит музыка, поет хор, разносится дым кадильного фимиама, — так что не только производится воздействие на слух и зрение молящихся, но даже на их обоняние!
