Элевсинские мистерии - Лауэнштайн Дитер (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Прометей замечает Гефеста, когда тот нагибается, и жестом велит Евбулею и Ямбе окончательно уйти от кузнеца в Дом посвящений. Те повинуются и уводят за собою Гермеса, Геру, Афину и вереницу мистов. Затем Афина и Гера с помощью "мертвых" охраняют изнутри шесть дверей Телестериона, чтобы ни один волк не пробрался в дом. Своему господину Гефесту, богу, они препятствий чинить не могут, и он обосновывается за Анактороном.
Конец Второй оргии.
Мисты занимают места в Телестерионе, слабо освещенном факелами нескольких "мертвых"; ступени у внешних стен — самые удобные. Посередине маленький храм, вроде часовни, — "Дом владычицы" Персефоны, Анакторон; вокруг него пустое пространство, ограниченное красной веревкой, которую держат "мертвые". У этого храма нет ни крыши, ни окон, узкий бездверный проем неподалеку от трона иерофанта ведет внутрь. Постройка воспроизводит храм XV века до Р.Х. Внутри и теперь находится микенский очаг из желтого кирпича, низкий, круглой формы, — алтарь, столь любезный эллинским подземным богам. На коньке крыши Дома посвящений устроена башенка, через которую уходит дым. Для священнодействий в Анакторон входят только иерофант и его мальчик-прислужник; кроме того, богини Гея и Афина, но они сугубо пассивно; далее, туда втаскивают в беспамятстве одного из Близнецов; однако же взрослым мистам доступ категорически заказан. Когда мисты входят в Дом посвящений, в Анактороне находится девяти-двенадцатилетний "отрок очага".
У восточного угла Анакторона, возле входного проема, — трон с высоко обмурованной спинкой, предназначенный для иерофанта, верховного жреца, ибо именно он в надлежащий миг "предъявляет священные знаки". Когда входят мисты, он восседает там в одеждах бога Диониса — длинном синем химатионе и пурпурно-красном хитоне, поверх которых на плечи наброшено подобие столы. В правой руке иерофант, словно скипетр, сжимает цельную тростинку, в левой — золотой колос. На расстоянии нескольких шагов лицом к трону стоит дадух-Гермес со своими факелами, слева от него — девушка Ямба, справа — юноша в дубовом венке.
Подле глухой западной стены Дома владычицы притулился Гефест; рядом справа сидит праматерь Гея, она в черном, в правой руке у нее яйцо. Слева от древней богини — Геката, тоже в черном, с двумя факелами; с северной стороны — две женщины в белом. Одна из них, в шлеме, со щитом и копьем, стоит лицом к трону, это Афина; вторая глядит на Гефеста, это его мать Гера, легко узнаваемая по зубчатой короне с двенадцатью драгоценными камнями. Внутри красного веревочного кольца вокруг этих групп в медленном величавом танце кружатся Мойры.
"Мертвые" с красной веревкой молят танцующих старух:
О змеекудрые девы, полночницы, страшные взору!
Вы, потаенные, вы, о ночные, живете сокрыто,
Возле потока священного Стикса в глубокой пещере,
Чистые дщери Хтонийского Зевса, великого бога,
И Персефоны, прельстительной девы прекраснокудрявой!
Вы наблюдаете жизнь нечестивого люда всечасно,
Вмиг к преступленьям летите, неся нечестивым отмщенье.
О вседарящие, о избавители смертных в несчастьях!
Вас призываю! Грядите к питающим чистые мысли!185
Гефест в черном хитоне и красном плаще встает и славит Гею. Семь "мертвых" с западной стороны, которым видна Праматерь, подхватывают:
Гайя богиня, о матерь блаженных и смертного люда,
О всекормящая, о всецарящая, всепогубитель,
Ты — основа бессмертного мира, всепестрая дева.
О плодовитая, роды твои — урожай многовидный,
Любишь дожди ты, а космос, искусник всехитрый, светила
Вертит вокруг тебя вечнотекущим могучим потоком186.
Юноша на западной стороне — тот, что под бычьим шлемом, — возобновляет славу Гефесту:
Духом могучий Гефест, многомощный огонь безустанный!
В пламени ярких лучей горящий и греющий демон!
Внемли, блаженный, тебя призываю к честным возлияньям,
К радостным нашим делам всегда приходи, благосклонный!187
После этого прославления иерофант с восточной стороны жестом подзывает к себе девушку Ямбу, набрасывает на нее свою "столу" так, что спереди свисают как бы фиолетовые ленты, и прикрепляет на горле, против сердца и ниже украшения в виде цветов; кончики завязанной над лбом головной повязки Ямбы он ставит торчком. Потом он поднимается, достает из тронного балдахина багряно-фиолетовый шестнадцатилепестковыи анемон и двумя пальцами долго вращает его перед глазами девушки, после чего касается им украшения у нее на горле. Те же манипуляции он проделывает с двенадцатилепестковым лотосом, в заключение касаясь им украшения, прикрепленного над сердцем; прочие украшения согревает наложением руки.
Затем он вместе с девушкой поет, обращаясь к входу
Анакторона:
Гестия, о благовластного Кроноса дочерь, царица!
Ты, чей дом — средь огня величайшего, сущего вечно!
К таинствам чистым своим допусти этих мистов и сделай
Вечно цветущими, полными святости, счастья, веселья!188
Призыв верховного жреца заставляет встрепенуться Гефеста и Гекату (в западной части Телестериона). Геката заклинает Гор:
Оры, о дщери богини Фемиды и Зевса владыки!
Ходите кругом, прелестные ликом и юные вечно,
Вы с Персефоной святой играете вместе в ту пору,
Как возвращают богиню на свет Хариты и Мойры,
Пляску ведя круговую свою, на радость Зевесу,
Равно и матери, щедро плоды приносящей богине.
О, явитесь же к тем, кто впервые на таинствах наших!189
Геката поет, а Гефест меж тем посылает юношу в бычьем шлеме направо вокруг Дома владычицы к трону, чтобы он, обнажив меч, устремился в атаку. Задача его — "помешать девушке в украшениях создавать иллюзию". Юноша в дубовом венке замечает его; перед троном Близнецы скрещивают мечи, восклицая: "Реальна двойка!" и "Истинно единое". Воин в рогатом шлеме, поборник двойки, обращается в бегство; слуга единого преследует его, трижды обегая вокруг Анакторона. И снова поют "мертвые":
Звучные медью куреты, владельцы доспехов Арея!
Вы, многосчастные, сущие в небе, на суше и в море,
Животворящие духи, святые спасители мира!
Ныне грядите к священному действу, даруя подмогу!190
На третьем круге быковоин оборачивается и, вытянув вперед меч, неподвижно замирает между троном и Домом владычицы. Поборник единого налетает на острие, одновременно сам поражая соперника. Оба падают мертвые. Гермес воздевает над телами увитый змеями жезл и возглашает финикийскую жалобу: "Ай-лену! аи Линон! Айлинон, тон Айлинон!" Мисты вторят: "Увы нам, увы!"
Слыша эту заплачку, кузнец у западной стены догадывается, что его наскок потерпел неудачу, и решает действовать по-другому: он больше не противостоит девушке Ямбе, а, полностью приняв сторону Геи, которая находится рядом с ним, ополчается против Гестии в Анактороне. Кузнец молится Гее:
Гайя, о матерь блаженных и смертного люда,
Трон твой среди мирозданья ныне займи, о царица,
Дабы ни дочь, ни служанка на нем восседать не посмели191.
Великанша впервые поднимается во весь рост. С яйцом в деснице она величаво вступает в Анакторон. Мойры замедляют шаг. Если мир будет поделен заново, вернется ли он к древнейшему порядку? Затем они устремляются к тому месту у западной стены, где сидела Гея.
Гера, мать кузнеца, отходит от северной стены Дома владычицы и приближается к сыну, а тот возлагает все свои надежды на новую владетельную троицу в божественных сферах: словно перед Парисом на троянской Иде, должны явиться перед ним и стать рядом с Герой Афина и Афродита. Поэтому Гефест кличет Афину как свою невесту, как в храме на аттическом рынке. Афина же, заметив, что Гера покинула свое место у северо-западного угла Анакторона, переходит туда и видит Гефеста с Герой и Гекатой. Не желая прислушиваться к его зову, Афина, выступающая здесь вместо Афродиты, хоть и не выказывает враждебности к старшей Гере, зато обрушивается на привратницу таинства:
