Призванные исцелять. Африканские шаманы-целители - Кемпбелл Сьюзен (читать книги полностью txt) 📗
Но начальник сказал: «Никому не говорите об этом сновидении, иначе вас будут подозревать в покушении на Машела. Если вы заговорите об этом в ЮАР, вас могут арестовать».
Не прошло и двух недель, как все, что я видела во сне, произошло на самом деле. Я прочитала в газетах, что Машел погиб при взрыве самолета, но вся история таки осталась загадочной. Самолет Машела разбился именно в том месте, которое я видела во сне. Если бы я что-то рассказала о своем сне, меня могли бы посчитать осведомителем.
Итак, то, что мне приснилось, произошло на самом деле. Я должна была начать обучение. Мой начальник привез меня на машине в Коматипорт, к границе. Сновидения показали мне мою будущую учительницу, беззубую старуху — ту самую, что в одном из снов приходила к моей двери. Но я не знала, где она живет. Начальник мог говорить на шангаан — языке жителей этой местности. Он стал расспрашивать, где живет эта целительница. Мы нашли одну такую старую женщину в Коматипорт и еще одну — в заповеднике Маньялети, но ни одна из них не была той, что мне снилась. На следующий день мы расширили круг своих поисков и продолжали расспрашивать людей.
Наконец один мужчина сказал: «Да, тут есть одна женщина, такая, как вы описываете». Мы пошли с ним, и она встретила нас, стоя у двери, в точности как во сне. Я была совершенно счастлива. К тому времени я уже приняла решение стать целительницей. Старая женщина тоже была рада меня видеть, так как ей снилось, что я приду. Она сказала мне, что мой предок, моя бабушка — большой человек, важный человек. Она хотела, чтобы все было сделано как следует. Я должна поехать домой и рассказать всей семье, что я была призвана и что я это принимаю. Я должна зарезать козу.
Моя семья была рада за меня. Они с самого начала знали, что я была избранной. Это не было для них неожиданностью.
В 1988 году, когда мое обучение завершилось, мне было сказано во сне, что я должна создать организацию, которая будет называться по имени, данному мне при обучении, — Ньянга Йе Сизве. К моей наставнице во сне приходила моя бабушка и сказала, что таково должно быть мое имя. Ньянга Йе Сизве означает «Целитель мира». Организация, которую я создала, называется Ньянгазезизве, или «Целители мира». Мне приснилось, что эта организация сумеет помочь всем южноафриканским целителям. Сперва мы работали у меня дома, в Транскеи. Это было очень хлопотно, а кроме того, мне приходилось принимать многих пациентов и работать в профсоюзе. В 1990 году я начала встречаться с другими традиционными целителями в Зимбабве и других местах. В 1991 году мне пришлось отказаться от работы в профсоюзе. Пора было полностью посвятить себя работе моей бабушки — целительской деятельности.
Очерк 6. Нхлавана Масеко — целитель королей Свазиленда
Доктор Масеко — как его называют и в традиционных, и в медицинских, и в правительственных кругах — это, пожалуй, самый признанный и уважаемый традиционный целитель в Свазиленде. Основатель Организации традиционных целителей Африки (ОТЦ) и личный целитель предыдущего и нынешнего королей Свазиленда, доктор Масеко — преданный своему делу, увлеченный и порой весьма несговорчивый человек. Бывали времена, когда, приезжая в штаб-квартиру ОТЦ в Ситеки, чтобы захватить с собой переводчицу, я надеялась, что доктора Масеки не окажется на месте. Я знала, что если он будет там, это может означать для меня задержку на несколько часов. У него очень много дел, и его работа связана с частыми поездками. Когда он возвращается в Свазиленд, ему нужно вести дела ОТЦ — устанавливать и отслеживать связи с международными финансирующими организациями и частными спонсорами.
Я с удовольствием консультировала доктора Масеко по деловым вопросам, как мы и договаривались, но начинала чувствовать сильное давление с его стороны. У меня было мало времени, и его нужно было проводить с самими целителями. Я знала, что нахожусь там с конкретной целью, и она состояла отнюдь не в расширении организационной структуры ОТЦ. Это казалось странным, поскольку мои профессиональные навыки хорошо подходили именно для решения организационных проблем. Но когда я сблизилась с миром предков и целителей, заботы делового мира часто становились для меня раздражающей помехой. Моя миссия оказалась для доктора Масеко не столь важной, как он вначале надеялся. Он был разочарован, что я не смогу внести решающий вклад в достижение финансовой независимости ОТЦ. Но мое отношение к нему стало более теплым, когда он сказал, что должен смириться с моей ролью и моей миссией. Ему было нелегко говорить со мной об этом. К тому же человеку, занимавшему подобное положение, не было необходимости решать такие вопросы. Я всегда буду ценить этот жест с его стороны. Он открыл мне путь, чтобы я могла следовать собственному призванию.
Доктор Масеко и целители, с которыми я встречалась, были весьма одаренными и опытными в том, что касалось их целительских способностей, но, сталкиваясь с реальным миром бизнеса, они порой оказывались в невыгодном положении. В этом нет ничего необычного. Я знаю по собственному опыту, что люди, обладающие «даром» или большим талантом, могут быть очень непрактичны в обыденной жизни. У меня есть подруга, которая, обладая блестящим академическим складом ума, может застрять по дороге на конференцию потому, что забыла заправить машину. Что же касается целителей, то преодолевать препятствия и ловушки повседневной жизни им помогает, прежде всего, их вера в предков и прочный контакт с ними. В конечном итоге тонкая интуиция помогает им получить необходимую финансовую поддержку. Зачастую они получают помощь от той бюрократической системы, в которой они абсолютно не разбираются.
В 1993 году Нхлавана Масеко было шестьдесят три года, и он к тому времени занимался традиционной медициной уже в течение тридцати четырех лет. В отличие от других целителей, с которыми я встречалась, доктор Масеко рос в семье знаменитого традиционного целителя. Более того, его воспитывали в традиционной манере, но он убежал из дома, чтобы жить в семье христианского миссионера. Именно в этой религиозной обстановке он получил свое целительское призвание. Вот как он сам рассказывает свою историю.
— Мой дед был одаренным традиционным целителем, великим провидцем. Я рос у его ног. Он пользовался широкой известностью. У него было много коров, коз и овец. Он был очень могущественным. Между племенами суто и свази существовал закон, касающийся земли. Закон требовал, чтобы мой дед и другие переселились. В то время мы жили в Свазиленде, но дед решил, что мы найдем более обильные пастбища сразу за границей ЮАР. Он подыскал хорошее место вблизи Уитбэнка и переселился туда со всеми домашними и скотом. Он привел с собой множество людей. Он дал этому месту и своей общине название, которое на сисвати означает «дальше мы не пойдем». Дед жил там до самой смерти.
В то время я был совсем маленьким мальчиком, и мне приходилось ухаживать за пациентами моего деда. Я чувствовал, что дед меня порабощает. Он бил меня, если его скот не пасся как следует. Однажды я недосмотрел, и скот заблудился. Чтобы избежать очередных побоев, я убежал из усадьбы Сикхууньяне. Мне было десять лет. Я убежал в христианскую миссию. Именно там я начал ходить в школу. В доме миссионера я мыл посуду и работал в саду. Хозяин дома был священником и директором приходской школы. Я начал посещать воскресную школу, а затем и начальную школу. Священник видел, что я быстро учусь. Но у меня были кое-какие проблемы. Я все сильнее и сильнее заболевал. Священник и его семья любили меня. Я так хорошо справлялся со своей работой и с учебой в школе. Они хотели, чтобы я поправился, и считали, что в этом может помочь только современная медицина. Врачи, с которыми они советовались, пытались вылечить меня всеми возможными способами.
Во время приступов болезни я кричал, и они беспокоились, думая, что я схожу с ума, что у меня развивается психическое расстройство, но это было не так. Странные ощущения и галлюцинации всегда проходили, я снова успокаивался и был совершенно нормальным. Так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось 15 лет. Я продолжал свое обучение. Каждый вечер я занимался с этим миссионером, несмотря на то что порой ко мне возвращалась болезнь. Я мыл посуду и потом учился. В классе я был первым учеником.
