Реконизм. Как информационные технологии делают репутацию сильнее власти, а открытость — безопаснее п - Петров Роман
● очень быстро устареют;
● будут заменены технологиями, полностью меняющими рынок;
● будут моментально скопированы конкурентами, которых просто море и тьма тьмущая;
● пропаганда будет конкурировать с отзывами потребителей;
Посмотрите, что случилось с ноу-хау Kodak или Agfa в области производства фотопленки. Имело ли смысл хранить эти «секреты»? Кто знал, что «цифра» догонит пленку по качеству в течение каких-то пяти лет? Посмотрите на судьбу защиты от копирования на DVD дисках. В конечном итоге, сама защита в виде региональной привязки стала проблемой для добросовестных пользователей, а не для тех, кто копировал фильмы.
И если еще 20 лет назад закрытость кода у программного обеспечения считалась нормой и разумеющимся фактом, то сейчас эту закрытость вменяют компаниям в вину.
Это были примеры того как технологии, полностью меняющие рынок, не давали компаниям, хранящим свои секреты, даже успеть сманеврировать. И если крупным компаниям еще есть резон поддерживать асимметричность, то для мелких производителей, которые не способны выделять серьезные средства на безопасность, это теряет смысл полностью.
Уже сейчас Массачусетский Технологический Институт разработал оборудование, представляющее собой мини- или даже микро-фабрику, которую можно установить дома, скачать дизайн и технологический процесс изделия из интернета и изготовить предмет на дому при помощи умных машин — начиная от трехмерного принтера и заканчивая фрезерным станком с ЧПУ[83]. Мы идем к тому, что один-единственный человек или домохозяйство самостоятельно или с минимумом помощников будут способны производить все основные потребительские товары.
Компания Boeing смогла произвести свой новый, революционный самолет, только разделив между тысячами подрядчиков не только задания на производство, но и всю, считавшуюся ранее секретной, документацию к самолету[83]. Китайские производители мопедов не сосредотачивают все производство под одной крышей, а работают как облако мелких фирм, каждая из которых специализируется на каком-то определенном узле, процессе или агрегате. В результате чего получается дешевле, больше и уже даже лучше, чем у японцев. Признак викиномики — стремление компаний к полному аутсорсингу, когда все работы выполняются сторонними фирмами, а сама компания берет на себя лишь функции управления системой и брендом. Аутсорсится все: бухгалтерия, маркетинг, продажи, производство переносится в страны третьего мира, даже персонал уже не работает на конкретно этого работодателя, а работает на компанию, которая занимается лизингом персонала или «аутстаффингом».
Такое дробление производительных сил на мелкие специализированные предприятия, вплоть до индивидуумов, владеющих знаниями, навыками и инструментом, возможно только при наличии серьезной информационной инфраструктуры. Той самой информатизации, которую толкает правящий класс. Эффективность «облачной» экономики в некоторых отраслях уже доказана делом. Сравните Википедию и Энкарту. Обе энциклопедии были очень похожи как по целям, так и по аудитории. Только первая делалась методом массового сотрудничества, а вторая — централизовано, корпорацией Microsoft. И что вышло? Сегодня большинство людей будут искать значение незнакомого слова «Энкарта» в Википедии, а не наоборот.
Один из доводов против идеи викиномики заключается в том, что «никогда никакое надомное изготовление алюминиевых кастрюль не будет рентабельнее массового производства». Мы остановимся на этом замечании, чтобы подробнее показать, что такое викиномика.
● Викиномика не требует того, чтобы у каждого в доме стоял, скажем, трехмерный принтер. Посмотрите, что сейчас происходит в фотоделе. Каждый, при наличии лишних денег, может дома напечатать фотографии, купив принтер, однако все идут в фотолаборатории, которые давно стали «минизаводами», обслуживаемыми одним человеком. Викиномика не требует именно надомного производства. Викиномика подразумевает только максимальную децентрализацию производства и максимально открытый информационный обмен.
● В нашем мире себестоимость алюминиевой кастрюли и ее розничная цена — «две большие разницы». Можно не сомневаться, что себестоимость массовой штамповки будет ниже индивидуального изготовления, но будет очень тяжело определить, что обойдется потребителю дешевле — индивидуальная дорогая кастрюля, сделанная дома или на ближайшем вики-робозаводике, или массово изготовленная дешевая кастрюля, продаваемая вместе с услугами транспортировки, складирования, рекламы, размещения на полке, зарплатами всех сотрудников от кассира в магазине до упаковщика на производстве и, конечно, взятками и откатами.
● Стоит понимать, что без вовлечения в расчет финансовой составляющей, то есть стоимости оборудования и времени его эксплуатации, себестоимость изготовления кастрюли равна стоимости энергии и сырья, потраченного на это. И в случае локального робозаводика, и в случае мегакорпорации речь идет практически об одних и тех же деньгах.
● Викиномика не говорит «нет» массовому производству. Викиномика говорит, что основные производительные силы будут принадлежать облаку вики-кооперации. Если сейчас, в эру массового централизованного производства, можно найти мануфактуры или ручной труд, то только потому, что они нашли свои ниши и продолжают оправдывать свое существование. Сувениры, пошив одежды, уборка помещений, услуги сиделок и нянь, работа дворника, работа экскурсовода, работа пасечника — это все «остатки» доиндустриальной экономики, которые уместны и продолжают существовать сейчас. При викиномике массовое производство тоже будет иметь смысл. Но оно не будет основным генератором валового продукта. Вот и все. Сколько раз в жизни мы покупаем кастрюли, в конце концов?
Развитость финансовой системы позволила не считаться с такой проблемой любого бизнеса как наличие стартового капитала. Теперь понятие «порог входа на рынок» стало достаточно виртуальным. Даже для рынков крупных игроков, типа авиа- или автомобилестроения теперь всегда найдутся крупные инвесторы, например, государственные стабилизационные фонды[72]. Для рынков помельче — банки и приватные инвесторы.
Добавим фактор миграции трудовых ресурсов от компании к компании, и у нас образуется чудная картина мира, в которой просто нет места секретам, и любое успешное ноу-хау моментально копируется всеми вокруг. Единственным способом выжить будет постоянное движение. Как велосипедист не ищет стабильности в остановке, так и компании не должны теперь зацикливаться на консервации статус-кво, а просто идти дальше и дальше в инновациях, чтобы быть лидерами и чтобы копировали у них, а не они.
Производительные силы вступают в такие рыночные условия, когда наличие у компаний неких бизнес-идей или технологических секретов дает им сравнительно небольшое временное преимущество, которое очень быстро исчезает с выходом первого экземпляра продукции на рынок. Патентная система не работает в том виде, в котором она существовала раньше. Тем более для мелкого производителя, который просто не сможет позволить себе судебные тяжбы.
Большое число мелких поставщиков приводит к тому, что потребитель теряет понимание того, в чем именно разница между двумя товарами и руководствуется единственным понятным ему критерием — ценой. А на конкурентном рынке асимметричность информации работает на недобросовестных производителей. Ускорение научно-технического прогресса и гиперконкуренция делают все более неэффективными прежние методы снижения асимметричности — брендирование и сертификацию. О каких брендах, лицензиях и сертификатах может идти речь, если технология, используемая для производства продукта, может быть актуальной лишь пару-тройку лет или сама компания не просуществует дольше без разного рода слияний и поглощений? Кто дает гарантии того, что засветив технологию чиновнику, компания не получит завтра мощного конкурента, да еще и с государственной поддержкой?
Бизнесу необходимо снижение асимметричности информации, поддерживаемой сейчас властью. Необходимо для того, чтобы безопасно раскрывать информацию о себе в своих же целях. Сейчас во многих экономиках власть рассматривается как агент, перед которым раскрывать информацию нужно в самую последнюю очередь и то по принуждению. Итак, старые методы снижения асимметричности не работают, потребители в растерянных чувствах и не знают, у кого купить продукт или услугу, а рынок все более конкурентен и асимметричность, поддерживаемая ноу-хау и патентами, уже не работает. Что делает бизнес в таких условиях?
