Пирамида Кецалькоатля - Портильо Хосе Лопес (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

— О господин! Но в чем тут добродетель, кто распознает в том добро, что я прибью огонь, сжигающий мое нутро, заставлю тело забыть о продолженье рода?!

— Бог распознает. Ты должна Ему в дар принести желание свое и жажду род свой продлевать!

— Но, господин, тогда иссякнет кровь моя живая! И для меня ход времени прервется! Не заструится больше кровь моя в веках. Та кровь, что от тебя пришла, во мраке прошлого была сотворена, бурлила, а теперь ее бег скорый вдруг оборвет покой?! Но почему, мой господин? Или велика я и так достойна, чтобы дать крови вечное спокойствие? Пожертвовать потомством, но добро ли это? Не самое ужасное ли это себялюбие, Властитель, или положено мне стать концом? И прекратить продленье рода?

Был несказанно удивлен Кецалькоатль, услышав вдруг от дочери своей такие речи, в ней женщину открыв. Он молвил тихо:

— Сделай так во имя своего отца! И дочь ответила в слезах:

— Пусть будет так.

И удалилась.

Недуг, однако, не прошел, и с каждым днем ей становилось хуже. Служанки-женщины пришли к Кецалькоатлю. Он сидел, застыв, подобно изваянью.

— Наш господин! — Они ему сказали. — Дочь страдает. Мечется ее душа и борется с природой, с призванием женщины вступает в спор. За что такие муки?

— Нет! — закричал Кецалькоатль. — Это хворь. Болезнь. Недуг, сразивший ее тело. И его надо победить. Его осилит ее воля!

— Да, господин, но лишь ценою жизни! Дочь твоя зачахла. Хворь эту, господин, зовут любовь. Но любовь не хворь.

— Это желанье, тигром бросившееся на ее невинность.

— Это удел всех женщин. Молодость ее зовет к продленью рода. О повелитель наш, как тигр, жестока и сильна природа, если перечить ей. Она иссушит и убьет.

Но был Кецалькоатль тверд и непреклонен. А девушка все чахла и хирела и еле говорить могла, когда отец пришел взглянуть на дочь. Взглянул и испугался:

— Нет! Ты не больна, ты побеждаешь свое тело! Ты грех свой искупаешь, честь ты моя и моя радость.

— Нет, я побеждена! И скоро кровь моя, как ты того желаешь, спокойствие найдет. Ты сможешь предложить ее Всевышнему, Который ценит добродетель. Я скоро перестану быть твоей радостью и буду только памятью твоей великой чести.

— Дочь свою, — сказали женщины, — приносишь в жертву ты словам, ей непонятным: грех, добродетель и раскаянье. Тобою ее воля связана! И две любви причиной будут ее смерти: одна — к отцу, другая — к детям. Смерть — за прошедшее и за грядущее.

— Нет, не умрет она! — вскричал Кецалькоатль. — Я не желаю.

— Но она желает.

Дочь молчала, и долго царствовала тишина, которую отец нарушил:

— Пусть приведут Тобейо. — Он сказал и вышел, удрученный, сломленный.

В дни свадебных торжеств, которые в великое смущенье Тольтеков привели, он во дворце своем уединился. Вот так, при помощи любви и жажды продолженья рода, посеял Титлакуан — а им и был Тобейо — распри среди Тольтеков, недовольных Кецалькоатлем, дочь отдавшим голому и дикому торговцу колдовскими травами. Но девушка, став женщиной, вновь расцвела, хотя ушла из дома своего отца Кецалькоатля.

Так начался обратный путь Тескатлипоки, бога страшного, который через тринадцать лет повергнет в прах Кецалькоатля.

ИСХОД

Богатства Тулы не скудели. Она владела всеми землями Анауака. Ее могущество и миролюбие вершины дальних гор перешагнули. Жизнь справедливая, торговля и культ Брата-близнеца способствовали благодатной жизни.

Но в самом сердце Тулы тигр не спал, готовился когтями рвать ее утробу. Тигр гордый и веселый, сильный, смелый, как сам Кецалькоатль. В расцвете мощной юности своей он отвечал презрением и смехом на ненависть Тольтеков, не сумевших сорвать цветок Кецалькоатля. Он ходил всегда полунагим, в одном набедреннике-мацтле.

Ловкий хищный тигр. В игре в пелоту он не имел соперников. Могучий тигр, он побеждал сильнейших и над всеми всегда смеялся злобно.

Отцы, смотревшие, как их сыны валяются в пыли и молча терпят оскорбления в ответ на смех победный, так однажды сказали Уэмаку:

— Видно, много сил у Тобейо. Ловок в играх он и дерзок в речи, нагл в смехе. Он хитростью взял дочь Кецалькоатля. Чужеземец, явившийся к нам ниоткуда, гость незваный, торговец травами, бродяга, дикое животное. Настало время силу применить Тобейо в деле трудном, не только здесь, у стен для игр в пелоту. Там, далеко за снежными горами, за озером большим, народ земли Коатепека [29] препятствует торговле нашей и грабит наши караваны. Скажи, пусть воинов возьмет и силу всю свою и злость в сражении покажет.

— Верные слова вы говорите, — им сказал Уэмак и велел призвать Тобейо-Титлакуана. — Слышал я, силен ты, за мячом гоняешься, как тигр. Время тебе пришло гоняться по-тигриному за недругами Тулы. Время расстаться с брачным ложем, где обрываешь лепестки утех у дочери-цветка, отобранного у Тольтеков. Коатепек покажет нам, взаправду ль ты силен. С отрядом воинов пойдешь в поход.

Титлакуан с презреньем усмехнулся, пожал плечами.

— Выйдешь завтра, — сказал Уэмак.

— Выйду завтра, — кивнул Титлакуан.

В поход отправился большой торговый караван: носилыцики-тамемы с грузом, а с ними воины, которые уговорились бросить Титлакуана с грузом одного, без всякого оружия на земле Коатепека. Так добрался караван до места с яркими красивыми цветами, и воины все разбрелись кто куда, поодиночке иль по двое, чтобы не вызвать у него ни подозрений, ни боязни. Вскоре остался Титлакуан один с тамемами. Испуганные люди притаились возле своей тяжелой клади. Он им сказал:

— Сюда придут рожденные в Коатепеке, чтобы убить нас. Воины прославленные Тулы с бабочками [30] ушли сражаться! Славная победа ждет их, воинов храбрейших! А нам надо готовиться к сраженью. Жуйте травы, которые даю вам, храбростью наполнятся сердца носящих грузы, силою нальются ваши руки.

Страх тех сковал, кто кладь, а не оружие носить привык, но голосу его они повиновались.

— Мы будем ждать их здесь, потом мой клич на бой поднимет вас. И ничего вы не страшитесь.

Вот появились люди Коатепека. Гнаться за воинами им не захотелось, и теперь, от радости крича, они собрались поживиться легкой и богатою добычей. Самые ретивые уже приблизились к товарам. Тут Титлакуан со страшным воплем кинулся, как мяч-пелота, пущенный рукой умелой, на предводителя людей Коатепека и мощным палочным ударом череп ему, что тыкву зрелую, разбил. Тамемы, брызгая слюной и выпучив глаза, хмельные от травы, с рычаньем диким бросились на коатепеков. Те замерли, не ждали встречу. И через миг враг был повержен и пленен.

После сраженья краткого и давшейся легко победы сказал Титлакуан:

— Свяжите пленников друг с другом. Кладь нашу пленники теперь потащат на себе. Мы путь продолжим, донесем товары все туда, куда идем.

И караван пошел своей дорогой, чтобы потом вернуться в Тулу с новым грузом, который пленные с трудом на спинах собственных тащили.

А днями раньше возвратились в Тулу воины-Тольтеки и торжествующе кричали:

— Титлакуан погиб! Остался в землях Коатепека! От страха с места двинуться не мог, в сражение вступить не захотел! Он предпочел судьбу тамемов разделить! В мячи играть — одно, играть со смертью — другое! Титлакуан к нам больше не вернется! — сказали воины Уэмаку.

Уэмак в радости пошел к Кецалькоатлю:

— Зять твой, Тобейо, лишь годился на то, чтоб девушек влюблять в себя, играть в пелоту и смеяться. Когда же важное мы дело ему дали, он оробел, остался в Коатепеке и разделил судьбу носильщиков трусливых. Он недостоин был разбавить кровью слабой Кецалькоатля кровь. Великую обиду ты нанес Тольтекам, дочь отдал безродному и голому, как рыба, дикарю! Но люди смелые Коатепека за Тулу отомстили и за нас!

Кецалькоатль — состарился он после свадьбы дочери и стал прихварывать — в ответ не произнес ни слова. Лишь на Уэмака смотрел в упор. Тот смолк и вышел из покоев.