Князья Хаоса. Кровавый восход норвежского блэка - Седерлинд Дидрик (читать книги бесплатно .TXT) 📗
Насколько серьёзна была «идеологическая» подоплека блэка в период его зарождения? Ни капли. Все амулеты, краги, Сатанинская атрибутика, насупившиеся в потугах казаться чрезвычайно серьёзными физиономии всё это было не более чем погремушка в руках ребёнка, недавно научившимся ходить и выпущенному из манежа, а следовательно, получившему невиданную доселе свободу и сотрясающему вокруг себя воздух громкой цацкой, привлекая к себе внимание домашних. Впрочем, обострённая потребность самовыражения в глазах окружающих и отождествления себя с определённой общественной прослойкой свойственна всем без исключения подросткам. Те же, кто пытается доказать существование "Сатанинского заговора" или представить "Чёрный Круг" некой организацией с внутренней дисциплиной, могут с таким же успехом рассказывать басни об Оззи, вкушающем на ужин летучих мышей под маринадом и бродящем безлунными ночами с топором в руках по пустынным улицам Бирмингема, или о «Графе», пьющим кровь из вен "Сатанинских сестер". Но людям свойственно развиваться. Мозг — та же мышца, которая тренируется как бицепсы одноклеточных в тренажерном зале. И теперь мы можем констатировать, что за довольно непродолжительный период блэк-метал претерпел значительные метаморфозы, как в идеологическом, так и в музыкальном плане. Самым интересным моментом, открывающим большие перспективы дальнейшему развитию металлической музыки, явился отказ многих команд от псевдо-сатанизма и идеи прославления "зла в чистом виде" в пользу более естественной, природной или языческой идеологии. Справедливости ради надо заметить, что первооткрывателем фольклора и язычества в современной тяжелой музыке был ведомый гениальным Мартином Уолкайером Skyclad, но тем не менее в процентном отношении большинство фолк-металлических команд вышло именно из среды блэк-метал. Но обо всем по порядку.
Говоря о блэк-метал, нельзя обойти стороной тему христианства, а точнее, антихристианства. Глубоко убежден, что хэви метал вообще, а не только лишь блэк, есть музыка категорически антихристианская. Война с христианством началась в нем задолго до шестого июня 1992 года, когда Варг Викернес поджёг первую церковь — она началась ещё с первых аккордов Black Sabbath, под шум дождя и колокольный звон. Это война не с деревянными церквями — в таком случае она была бы битвой с ветряными мельницами — поле сражения лежит в умах металлистов, на котором учение древнего иудея терпит сокрушительное поражение. Далеко не все металлисты считают себя антихристианами, многие носят кресты и верят в бога, но все они никогда не станут той божьей паствой, что привыкли видеть поводыри человеческого невежества и серости — во всех живёт здоровый, неукрощённый дух, пробужденный богохульными риффами электрогитар. Музыка всех металлических команд, даже не поющих о Сатане или валькириях, несет на себе печать свободолюбия и необузданной природной страсти, которой вольно иль невольно проникаются слушатели.
Блэк-метал объявил христианству «войну» под хоругвями Сатанизма. Давайте же попытаемся определиться с тем, что такое Сатанизм, христианство, нужно ли, и если нужно, то как, бороться с последним. Как верно подметил Эрик Ланцелот из Ulver, "христианство есть ни что иное, как проявление стадного инстинкта". Христианство, как и любая устоявшаяся религия, есть одна из форм проявления догмы, то есть остановившегося в своем развитии, подверженного стагнации учения, единственным предназначением которого является поддержание общества в уравновешенном состоянии покорности. В обмен на свободу совести и мысли религия предлагает среднестатистическому "колбасному любителю" ощущение умственного комфорта и спокойствия, обещание райских кущ в абстрактном царствии небесном, аусвайсом в которое будет расписка в отречении от любви к себе и окружающим в пользу идеального бога, а индульгенцией — принесённая в жертву химере земная жизнь. Всё прочее — разговоры о так называемой христианской морали, нагорных проповедях и заповедях в камне, каждодневно нарушаемых православными и свидетелями по делу Иеговы, не более, чем ложь я лицемерие. А лицемерие, замешанное на крови — это уже религия. Внешняя же оболочка этого лицемерия, обрядовая и «историческая» его надстройка, ширма в театре кукол, и вовсе недостойна критического анализа — проделав оный, вы лишь пожалеете о потерянном времени. Противоречащие друг другу жизнеописания «снятых» и апостолов, бессовестный плагиат из мифологий других народов, при том оскорбительно называемых "во языцех", сомнительного толка чудеса и порождённые больным воображением «откровения», исполненная садистскими и извращенческими подробностями история «богоизбранного» народа, почему-то преподносимая как история всего человечества — вот и все "благие вести", принесённые христианством в мир. Но в отличие от догмы, которая действительно вечна, так как формирует закон совместного проживания общественного большинства, христианство, одно из ее воплощений, похоже, доживает свое. Два первоисточника любой религии — любовь и вера, в христианстве давно иссякли. То, что происходит в христианском обществе в течение нескольких последних веков, есть не что иное, как инерция, удовлетворяющая интересам, прежде всего, "сильных мира сего". Христианство в скором времени неизбежно уступит место другому учению, которое qlnfer раскрыть перед новообращенными новые горизонты сознания. Будем надеяться, что это «новое» будет более гуманным и естественным, чем отмирающее сейчас старое. Когда это произойдет никому не ведомо, но! Каждый желающий может увидеть смерть христианства своими глазами — когда убьёт его в себе самом или, пользуясь отточенной терминологией Авдеева, «преодолеет» его.
Борьбу с христианством, как с опухолью мозга, нужно начинать вести в своей голове. Переборовший христианские предрассудки и страхи, избавится от тяжких вериг в своём сознании, доселе неизвестный язык природы станет постепенно становиться родным, с каждым вздохом человека в лёгкие будет проникать новая порция жизни, а не доза ядовитого страха перед неумолимо приближающейся с каждой секундой смерти и последующей расплатой за грехи. Жизнь — это сегодняшний день, а не "светлое завтра" для праведников, день этот надо проживать так, чтобы после не в чем было «раскаиваться». Carpe diem!
Поджогами же церквей нанести, пусть даже локальное, поражение христианству нельзя. Наша земля очистится от всех стоящих на ней церквей лишь тогда, когда в умах наших детей не останется и следа христианской болезни. Поджоги имели только символическую ценность — они вскрыли присутствие в современном обществе антихристианских сил, готовых не только на словах, но и на деле доказывать свою ненависть к ветхозаветной догме, Наградой поджигателям было, как верно подметили авторы, чисто эстетическое наслаждение: ибо в человеке, решившимся на поджог церкви, деяние уголовно наказуемое, нерезонно подозревать даже последние остатки страхов вечных мук и проклятий или же оплёски христианской «морали». Зато, какой неописуемый восторг, должно быть, испытывает человек, наблюдая за тем, как языки пламени пожирают "божий храм"!
Ещё более бессмысленным «антихристианским» деянием, а если называть вещи своими именами, просто актом вандализма, является осквернение могил. К тому же, не стоит делать из этого прерогативу блэк-метал. Осквернение могил происходит в любой стране мира перманентно, вопрос лишь в том, в каких масштабах, и какое этому уделяется внимание. То же самое можно сказать и о «насилии», или, точнее, стремлении выглядеть Чарльзом Мэнсоном в глазах окружающих. У тех же скинхэдов насилие является куда более обыденной, естественной и регулярной вещью, не говоря уже о гопниках и прочей шпане, для которых это просто нормальное состояние. Не стоит с микроскопом искать поджигателей церквей и осквернителей могил, являющих собой "угрозу обществу" — просто сходите на вокзал, там вы найдете вандалов куда более жестоких, к тому же не отягощенных никакими «идеологическими» посылами. А между тем, это "обычные, нормальные парни", некоторые из которых ходят в церковь, большинство носят крестики или другие атрибуты христианской веры, "чьи глаза, нелепо торчащие, отражают восторг с умилением, на экран с Пугачёвой глядящие".
