Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II - Мейер-Стабли Бертран (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Итак, рабочее утро королевы продолжается, иногда оно посвящается аудиенциям и приемам официальных гостей. Четырнадцать раз в году в большом Бальном зале проводится церемония награждения, в ходе которой Елизавета воздает почести и вручает награды своим известным и заслуженным соотечественникам. По большей части королева жалует наградами по представлению премьер-министра, но некоторые государственные награды вручает и по своему усмотрению: орден «За заслуги», орден Кавалеров почета, орден Королевы Виктории, орден Подвязки и орден Чертополоха. Так, Чарли Чаплин и Альфред Хичкок стали кавалерами ордена Британской империи в 1975 и 1980 годах. Члены ансамбля «Битлз», удостоенные этого ордена в 1965 году, вернули свои награды несколько лет спустя в знак неприятия политической системы; а Ванесса Редгрейв, спокойная и трезвомыслящая, доверительно сообщила: «Мне, пожалуй, даже стыдно, что я приняла крест кавалера ордена Британской империи. Это доказывает, сколь велика надо мной власть притягательной силы общественных институтов».
Всем известно, что королева способна мгновенно распознать главное в человеке, это ее свойство сравнимо разве только с тем блеском, с которым она выполняет свои монаршие обязанности. Она может принимать группы, включающие от ста сорока до ста шестидесяти человек, и при этом будет создаваться впечатление, что она с каждым успела переговорить лично и при этом вроде бы без спешки. Когда она желает кого-либо задержать и пригласить на обед, то имя этого человека фигурирует в самом конце списка тех, кто удостоен королевской аудиенции, а супругу приглашенного просят прибыть во дворец к половине первого.
В мае 1956 года королева придумала новый тип приемов во дворце. Итак, на обед приглашаются гости, числом не более полудюжины. Это был своеобразный ответ лорду Олтринхему, написавшему: «Двор остается небольшим анклавом британских плутократов, не позволяющим королеве иметь контакты с разными людьми и сталкиваться с различными мнениями». Обеды эти проходят в столовой на втором этаже, где стоит китайская мебель, покрытая черным лаком. Многократно в течение года на эти обеды собираются самые известные представители английского общества, более всего находящиеся на виду. Так, Джоан Коллинз сидела за одним столом с Джекки Стюарт, П. Д Джеймс — с Ширли Басси, Айрис Мёрдок (Мэрдок) — с Эндрю Ллойд Уэббером…
Королева во время этих обедов не боится демонстрировать свое остроумие. Однажды, когда на обед подали спаржу, один из гостей, сидевший слева от королевы, с облегчением отметил для себя, что королеве положат на тарелку это кушанье первой, а ему — последнему. Он не без любопытства смотрел, как Ее Величество управляется с длинными стеблями, плававшими в соусе. После того как и ему положили на тарелку спаржу, королева повернулась к нему и с лукавой улыбкой сказала: «А теперь моя очередь! Теперь я посмотрю, как вы с этим управитесь!»
Собачки королевы присутствуют на всех завтраках, обедах и ужинах; королева любит их баловать и угощать под столом чем-нибудь вкусненьким. Один из лакеев рассказывает, что он однажды чуть не умер от смеха во время обеда, данного в честь артистов, когда Хетер, самая старая из собачек породы корги, принялась под столом тереться об ноги всех присутствующих. «Хетер! — строго сказала королева. — Довольно!» И Хетер Харпер, знаменитая английская оперная дива, обладательница редкого сопрано, подскочила чуть ли не до потолка, к большому удовольствию принца Филиппа. В другой раз Елизавета должна была терпеть соседство какого-то профсоюзного деятеля, очень несимпатичного. Мужчина имел неосторожность уронить на ковер кусочек картошки. Он надеялся, что никто этого не заметил, но под столом как раз пробегала одна из собачек; она подошла к кусочку, обнюхала его, шумно втягивая воздух, и с громким лаем убежала. Королева не отказала себе в удовольствии рассмеяться.
Однако жесткий протокол все же сохраняет свои права в некоторых областях. Так, если для обычных семейных завтраков, обедов и ужинов королева предпочитает использовать простую посуду, белую с цветной каймой, то для парадных обедов по торжественным случаям и для обедов в честь официальных визитов глав других государств используют золотую посуду с выгравированными символами королевской власти, то есть с гербом, где на четырехугольном щите изображены лев и единорог. Для менее важных обедов и ужинов во дворце есть десятки сервизов Викторианской эпохи, в основном из севрского фарфора или из фарфора лучших английских заводов.
Но вернемся к графику, или расписанию, Елизаветы и посмотрим, чем занято ее послеобеденное время (имеется в виду обед в российском понимании этого слова по времени. — Ю. Р.) После завершения обеда у королевы есть в запасе несколько минут, чтобы переодеться (умение быстро переодеваться — это настоящий талант, который она в себе развивала с юных лет) и затем посвятить себя послеполуденным делам, а именно официальным или государственным визитам. В сопровождении одной из своих придворных дам (фрейлины) и одного из своих секретарей, а также двух личных телохранителей она садится в один из своих королевских «роллс-ройсов», который подают прямо к подъезду. Окна в ее машине всегда наглухо закрыты из-за ветра, который может растрепать прическу или стать причиной простуды. Здоровье королевы — дело государственной важности! Страховая компания «Ллойд» регулярно страхует ее жизнь и удостоверяет, что королева здорова, уверяя коммерсантов, владельцев гостиниц и телевизионные каналы в том, что ни в коем случае не следует отменять или запрещать торжественные церемонии с участием коронованных особ. Во время коронации Елизаветы котировка премии по полису страхования была невысока; говоря иным языком, эксперты компании «Ллойд» сделали ставку на жизнеспособность королевы. И действительно, единственной ее проблемой со здоровьем является хронический синусит, который она лечит гомеопатическими средствами.
Итак, после полудня Елизавета покидает дворец: она посещает действующие и открывающиеся больницы, проводит военные смотры, восседая верхом на лошади во главе кавалерийского полка своей гвардии, открывает новые дороги, выставки, мемориальные доски. Лучше, чем кто-либо, она умеет разбивать бутылку шампанского о носовую часть корабля при спуске его на воду, произносить речи, совлекать покрывало со статуй, разрезать ленточки и получать ключи от какого-нибудь города. Она умеет улыбаться, казаться внимательной, задавать уместные вопросы, принимать подносимые ей букеты цветов и улыбаться, улыбаться, улыбаться. Одна из ее придворных дам свидетельствует: «Королеве было трудно понять, что когда она с кем-то встречается, то для этого человека данная встреча — единственный случай увидеть Ее Величество. Вот почему она всегда должна улыбаться. Но ей было трудно сохранять на устах улыбку на протяжении всего времени следования торжественных процессий (примерно сорок пять минут), у нее начинались судороги. Итак, иногда ей приходится расслаблять мускулы лица. Само собой, в такие минуты она не улыбается, и некоторые думают, что она пребывает в дурном расположении духа…»
Бывший премьер-министр Макмиллан однажды коснулся вопроса о королевской улыбке. Между тем, как выглядит Елизавета в обычные дни, и между ее величественным видом, который она напускает на себя на публике, он увидел поразительный контраст и открыл по сему поводу свою душу одному из членов королевской семьи, задав сокровенный вопрос: «А нельзя ли попросить королеву не быть столь серьезной и важной?» Елизавета об этом узнала и удивилась. Она всегда говорила себе, что в большинстве случаев при любых обстоятельствах люди хотят, чтобы у нее было торжественное, церемонное выражение лица. По крайней мере, такова была традиция, почитаемая ее отцом и дедом, которые на людях стремились выглядеть величественными. Но телевидение и необходимость общения с народом обязывают ее немного «подрастерять» свой важный вид.
