Русские горки. Конец Российского государства - Калюжный Дмитрий Витальевич (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
А. Чубайс — 311 млн 580 тыс. «старых» руб. в «Мост-банке»;
М. Бойко — 311 млн 796 тыс. в «Альфа-банке»;
Жена А. Коха — 311 млн 769 тыс. в швейцарской «Credit Suisse»;
П. Мостовой — 316 млн 872 тыс. в банке «Менатеп»;
А. Казаков — 311 млн 904 тыс. в ЗАО «Сегодня-прессу. [3]
Ясно, что появление в прессе этого компромата произошло не случайно, и не гонорары «команды Чубайса» интересовали инициаторов скандала — они имели денег ничуть не меньше, чем «приватизаторы».
Непосредственным поводом к скандалу стал очередной «липовый» залоговый аукцион, на этот раз с крупнейшим телекоммуникационным оператором ЗАО «Связьинвест». На контрольный пакет акций этого второго по значению после «Норильского никеля» ЗАО нацелились новые медиамагнаты — Березовский (ОРТ) и Гусинский (НТВ). Но выиграл, как всегда, «ОНЭКСИМ-банк» Потанина. И ясно, что не без поддержки Чубайса, ибо почему-то на счета «писателей» сразу после этого аукциона было перечислено 450 тысяч долларов.
Также можно предположить, что за этой акцией стояли политические интересы Березовского, стремившегося оттеснить Чубайса от «семьи» и занять его место.
Чубайс оправдывался тем, что размеры гонорара — сугубо договорное дело между авторами и издательством, а книжка, дескать, вполне реальная. Известно, что 14 ноября 1997 года он имел разговор с Ельциным. Известно, что затем Чубайс обещал отдать «неправедный» гонорар на благотворительные цели. Конечно, Ельцин понимал, что именно Чубайс обеспечил ему перевыборы на второй срок, вытянув, благодаря олигархам, почти проваленную Сосковцом, Коржаковым и Барсуковым избирательную кампанию.
С другой стороны, он учитывал и скандалы, связанные с именем «регента», с ваучерной, денежной и залоговой приватизацией, неудачи экономики, провал политики привлечения иностранных инвестиций — в 1997-ом они составляли всего 20 % от уровня 1991 года, зато нарастал обратный процесс: за границу «сбежало» несколько сот миллиардов долларов. Налоги платили всего 17 % предприятий, неплатежи зарплаты бюджетникам продолжались, целые отрасли экономики (пищевая промышленность, текстильная, микроэлектроника и другие, не говоря уж об аграрном секторе) «лежали на боку».
Ельцин поступил с проштрафившимися «писателями» круто. Казакова выгнал из заместителей главы администрации президента, а Чубайса лишил поста министра финансов, оставив первым вице-премьером. Только в апреле 1998 года он был выведен и из правительства и окончательно отдалён от «семьи», хотя и получил неслабую синекуру — пост главы РАО «ЕЭС России».
Между тем деятельность самого Ельцина вызывала критику.
27 января 1997 года были проведены выборы президента Чечни и парламента, а 22 августа в Грозном собрались представители 35 исламских партий и движений Северного Кавказа, провозгласившие, что Чечня и Дагестан впервые со времён Шамиля объединяются в одно государство. Это уже была политическая заявка на установление господства Чечни на всём Северном Кавказе.
В июне 1997 года Чубайс внёс на рассмотрение Думы проект нового налогового кодекса. Одобрения этого кодекса настойчиво требовал Международный валютный фонд, рассматривая его как непременное условие для выделения очередного кредита. Отклонение кодекса могло привести к досрочному роспуску Думы, но она отказалась его утверждать. В октябре президент решил не идти на новый конфликт с Думой и отозвал спорный кодекс, к тексту которого было высказано в ходе обсуждения более четырех тысяч замечаний, исправлений и дополнений.
Ещё один провал этого периода был связан с внешней политикой. 27 марта 1995 года в Хельсинки Б. Ельцин подписал Заявление по вопросам европейской безопасности, согласно которому был открыт путь расширения НАТО на восток. Это огромное политическое поражение России в 1997 году было оформлено юридически.
Авторитет Б. Ельцина, «надутый» перед выборами, опять достиг нулевого уровня.
С января 1998 года в России провели деноминацию рубля, убрав с банкнот три нуля. Эта реформа не дала никаких особых финансовых успехов; даже купюры с новыми цифрами оставались по виду прежними.
Были введены конкурсы на размещение государственных заказов, закупку продукции для государственных нужд.
Был упразднён институт «уполномоченных» банков; ликвидирована система спецэкспортёров нефти, при которой юридические или даже физические лица, не имевшие никакого отношения к добыче и транспортировке нефти и её переработке, получали за счёт своих связей в кремлёвских верхах право на экспорт из государственных ресурсов.
В. Черномырдин, посчитав, что Ельцин непрочно держит власть, стал готовиться к занятию главного поста страны' то ли по этой причине, то ли ожидая финансового потрясения, Ельцин снял его с поста. Новым премьером неожиданно для всех стал совершенно не подходящий на эту должность человек — С. Кириенко. Его в мае 1997-го привёз в Москву Боря Немцов, предложив ему должность первого заместителя министра топлива и энергетики. И вот в марте 1998 года, в свои 36 лет, Кириенко стал премьер-министром Российской Федерации.
Правда, с его назначением вышел казус. 23 марта 1998 года всё правительство во главе с Черномырдиным было отправлено в отставку. С. Кириенко в соответствии с Законом о правительстве не мог даже формально занять пост и.о. премьер-министра, потому что не был вице-премьером. Пришлось срочно, задним числом, писать новый указ о назначении С; Кириенко первым вице-премьером, а уже через несколько часов очередным указом назначить его исполняющим обязанности премьера. Документы на утверждение этой кандидатуры были направлены в Государственную Думу.
Дважды кандидатура нового премьера не получала необходимого количества голосов, и лишь в третий раз, 24 апреля, не желая ставить Думу под угрозу роспуска, депутаты 251 голосом одобрили кандидатуру С. Кириенко.
Не исключено, что киты российской политической и экономической элиты с самого начала предполагали списать на него большую финансовую аферу.
Финансовый крах и импичмент
Начиная с 1995 года российское правительство, стремясь поправить своё финансовое положение, создало свою собственную, государственную финансовую пирамиду: министерство финансов выпустило специальные ценные бумаги, получившие название ГКО (государственные краткосрочные облигации) и ОФЗ (облигации федерального займа). Их размещали в основном среди частных банков.
Правительство побуждало банкиров приобретать ГКО-ОФЗ, соблазняя их высокой доходностью этих ценных бумаг. Даже в бюджет 1998 года была заложена их доходность на уровне 15–18 %, но в действительности она превышала эти показатели в несколько раз и достигала 80 %, а в критические моменты и 140 %. Курс рубля искусственно поддерживали на уровне 6 рублей за один доллар. За российскими бумагами потянулись финансовые спекулянты из-за рубежа; в 1996-м в их руках находилось 16 % всех выпущенных ценных бумаг, а к началу 1998-го доля иностранных держателей возросла до 28 %.
Игры в финансовую пирамиду не оставляли денег на самые необходимые платежи внутри страны. В норму вошла система задержки заработной платы; во многих отраслях люди не получали зарплату по году; периодически задерживали выплату пенсий. С весны 1998 года взбунтовались шахтёры: они отправили в Москву свой «десант», который занял место возле Белого дома.
Правительство делало вид, что ничего не замечает, «демократические» СМИ как воды в рот набрали. А между тем, экономические требования шахтёров быстро трансформировались в политические лозунги: «Правительство в отставку!», «Долой Ельцина!».
2 июня в Кремле президент встретился с одиннадцатью крупнейшими банкирами России. Было образовано, по словам А. Смоленского (главы банка «СБС-Агро»), своеобразное экономическое Политбюро. Банкиры заявили, что внутренних ресурсов России не хватит для преодоления финансовых трудностей, и настойчиво требовали возвращения А. Чубайса в состав правительства, назначения его на пост специального представителя президента по связям с международными финансовыми организациями.
