Индокитай: Пепел четырех войн (1939-1979 гг.) - Ильинский Михаил Михайлович (мир книг txt) 📗
Полпотовщина, вышедшая из подполья, проявила себя как самый жестокий, человеконенавистнический военно-политический режим второй половины XX века. Народу Камбоджи с помощью Вьетнама потребовалось почти четыре года борьбы, чтобы свергнуть псевдореволюционную клику Пол Пота. 25 января 1979 года я был на первом митинге – празднике победы на пномпеньском стадионе. В 8 часов утра 21 орудийный залп возвестил о начале митинга. Впервые по радио прозвучал государственный гимн Народной Республики Кампучии. 25 апреля 1979 года 65 тысяч пномпеньпев, те, кто успел вернуться в столицу, впервые за столько лет встречали свой традиционный новый год – Чоулчхнам. В городском театре «Четыре рукава Меконга» прошел первый концерт артистической молодежи.
Победа в Камбодже была достигнута, но полпотовцы ушли в горы и джунгли, создали базы на таиландской территории и продолжали чинить кровавые злодеяния. «Партизанская война» фактически не прекращалась до 1999 года.
Теперь нет Пол Пота и его ближайшего окружения. Порядок, стабилизация установлены огромной ценой, ценой миллионов человеческих жизней. Но отдельные выстрелы еще раздаются в Камбодже.
Итак, мы побывали на трех фронтах Индокитая: на Вьетнамском, и его флангах – в Лаосе и Камбодже. Но была и еще одна война. С «пятой колонной», с международным гегемонизмом. И на этом фронте опыт народов Индокитая уникален. Он, так сказать, в единственном экземпляре. У нас на Дальнем Востоке (о. Даманский) и в Казахстане (Жаланашколь, Джунгарские ворота) тоже был свой опыт боевого соприкосновения с маоистами, но все-таки он, к счастью, был не тех масштабов. Итак, о вьетнамско-китайской войне в феврале – марте 1979 года.
Глава XII.
Китай-Вьетнам: Четвертый фронт
Если снова война?
Мы, иностранные журналисты, аккредитованные в Ханое, собрались в отделе печати МИДа Вьетнама. И здесь вновь зазвучало страшное слово: «Война!»
«Надо быть готовыми работать на боевых позициях. Семьям предстояла эвакуация за пределы СРВ, а те, кто может не успеть, должен иметь полную заправку бензина в автомашинах, чтобы дотянуть как минимум до Дананга. Это километров 700 от Ханоя». (Моему сыну Василию было всего восемь лет. Он не собирался уезжать. И даже просил пистолет. Настоящий, конечно! Не дали.)
Запас пищи, одежда… маленькие дети… Говорили о многом. Но разве все предусмотришь, если срочная эвакуация… Если уже сегодня, а не завтра – война. А китайская граница – всего в 140 километрах от Ханоя. Дэн Сяопин заявил, что может позавтракать в Китае, а пообедать уже в Ханое…
После организационных вопросов слово взял полковник госбезопасности СРВ, старый знакомый еще по временам американской войны. Он давно «переквалифицировался» и теперь занимался пограничными вопросами на Севере Вьетнама. Иначе говоря, отношениями с Китаем.
– Как готовился пограничный конфликт? – первый вопрос.
– Кратко немного истории, – начал полковник. – Последние годы приходилось трудно работать с хуацяо (китайскими эмигрантами). Пекин пытался их активно использовать в интересах своей гегемонистской политики. 29 сентября 1977 года заместитель председателя ЦК КПК Дэн Сяопин заявил, что «вопрос о работе среди заморских китайцев надо поднять на повестку дня». И вопрос этот был поднят сначала на специальном совещании по проблемам хуацяо, в котором, по сообщению агентства Синьхуа, приняли участие восемнадцать «заинтересованных» центральных ведомств и организаций КНР, а затем на сессии Всекитайского собрания народных представителей в феврале – марте 1978 года.
В кулуарах и в открытую воспроизводились слова Мао Цзэдуна, сказанные еще в 1959 году на военно-дипломатическом совещании: «Мы должны покорить мир, это – наша цель. Мы должны любыми средствами захватить Юго-Восточную Азию, в том числе Южный Вьетнам, Таиланд, Бирму, Малайзию, Сингапур. Этот район богат сырьем, которое себя с лихвой окупит…»
– При этом, – заметил полковник, – широко известно, что стратегические планы «покорения» планеты разрабатывались в КНР еще в более ранний период. По сведениям, например, американской разведки в канцелярии Мао Цзэдуна в 1953 году была составлена программа действий, рассчитанная на 20 лет. Она предусматривала, например, захват всей Азии к 1965 году. Потом на очереди – Африка. «Отторжение» ее природных богатств должно было привести к «капитуляции» самоуверенную старую Европу. Но этого, как видим, пока не произошло. – Полковник закурил.
– В отношении Вьетнама, других стран Индокитая и всей Юго-Восточной Азии Пекин делал ставку на свою «пятую колонну» – хуацяо, которых насчитывается в регионе примерно 20 миллионов. Значительная их часть занята в промышленности и торговле. Совокупный капитал китайской эмиграции в ЮВА достигал почта 20 миллиардов долларов США. Именно в состоятельной прослойке хуацяо пускали корни и орудовали агенты КНР. Им нужны не только «души», но и содержимое их сейфов – золотые слитки, драгоценности, опиум. Подбираясь к богатствам, китайские разведчики проповедовали те же идеи, что и циньские наместники: «Китай везде, где есть китайцы». А они – представители Пекина – видите ли, будут проводить политику покровительства «зарубежным соотечественникам». Но каким соотечественникам? Пекин проявляет заботу только о тех, кто может принести пользу и нарочито игнорирует судьбу многих сотен тысяч китайских эмигрантов, разбросанных по разным районам мира и подвергающихся эксплуатации. И понятно, почему весной 1978 года китайская пропаганда, подняв кампанию в «защиту хуацяо», пыталась взять под свое «крыло» именно тех китайцев, на которых распространялись законные права правительства Социалистической Республики Вьетнам, проводившего национализацию крупной частной промышленности и торговли в южной части страны, прежде всего в городе Хошимин.
Пекинская операция «наныдяо» входила в силу. Ее поддержали и за океаном, где в различных кругах стали муссировать тему «исхода китайцев», о преследованиях китайских промышленников и коммерсантов во Вьетнаме. Заранее спланированные действия Пекина по оказанию давления на СРВ, в связи с вопросом о якобы «бедственном положении» лиц китайской национальности во Вьетнаме, продолжали принимать все большие размеры. 1 мая 1978 года китайские власти выступили с открытым заявлением о будто бы начавшейся кампании по «преследованию лиц китайской национальности во Вьетнаме».
– Правительство СРВ, – подчеркивал полковник, – не раз предлагало китайской стороне обсудить вопрос о лицах китайской национальности, не отравлять атмосферу, не обострять отношения между странами, не подрывать традиционные связи двух народов. Но Пекин отказывался сесть за стол переговоров. «Вопрос» о хуацяо был нужен для вмешательства во внутренние дела Вьетнама.
Китайцы стали создавать трудности на различных объектах, сооружаемых во Вьетнаме. Поставки необходимых чертежей и машин задерживались. Оборудование приходило некомплектным. Китайские рабочие и инженеры неожиданно уезжали. Все это отрицательно сказывалось на строительстве и сдаче в эксплуатацию необходимых СРВ объектов, тормозило развитие экономики республики.
12 мая правительство КНР приняло решение отменить все поставки оборудования, предоставляемого СРВ. Пекин заявил, что высвобожденные средства будут использованы для трудоустройства лиц китайской национальности, которых Вьетнам якобы «выгнал» из страны. Затем последовали новые акции давления Пекина: он отозвал большую часть технических специалистов, начал затягивать выполнение торговых контактов, односторонне аннулировал ряд соглашений, подписанных правительствами двух государств.
Пекин предпринял также ряд мер, затрагивающих интересы других стран. Так, он стал запрещать или ограничивать транзитные перевозки из Европы через территорию Китая оборудования и материалов для Вьетнама. В отношении поставок из СССР трудности были еще в 60-х годах, во время войны с США. Не доходила военная техника, другие товары. В Хайфонском порту были введены так называемые «белые» и «желтые» дни, чтобы русские и китайцы не «соприкасались»…
