Уникальная и парадоксальная военная техника - Каторин Юрий Федорович (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
Запуск монгольфьера в Версале 19 сентября 1783 года
в России были осуществлены лишь в 1803 году, когда в нашу страну приехал известный французский воздухоплаватель Ж. Гарнерен. Им было совершено два полета в Петербурге (во время второго полета с Гарнереном поднимался генерал C. Л. Львов) и один — в Москве. Последний из указанных полетов продолжался 7 ч 15 мин и был одним из самых длительных среди предпринятых до этого времени.
Все эти полеты и те, которые происходили в Европе, носили чисто развлекательный характер. Человек наконец поднялся в небо. Но зачем? В 1804 году в России попытались дать ответ на этот нигилистический вопрос. Академия наук организовала первый в мире полет воздушного шара с научными целями. 30 июня академик Я. Д. Захаров поднялся на воздушном шаре, управляемом бельгийским воздухоплавателем Робертсоном. Во время полета были проведены замеры давления, температуры, взяты пробы воздуха на различных высотах, выполнены опыты со статическим электричеством и магнитом, некоторые простейшие физиологические эксперименты. Но подобное исследовательское начинание вскоре закончилось. Во второй половине XIX века в России были предприняты шаги в направлении использования привязных аэростатов для военных целей. В 1869 году Военно-ученый комитет образовал специальную комиссию под председательством генерала Э. И. Тотлебена. Работа, проведенная этой комиссией, доказала полезность применения аэростатов для военных целей.
Стоили ли все те жертвы и мечтания безумцев,, влюбленных в небо, стремившихся более 2000 лет к свободному полету, столь низкого завершения? Человеческая ли сущность оборачивает красоту духа в грязь материи или же это законы мироздания? Кто знает! Однако даже для военных целей аэростаты не использовались в полной мере, что вообще нельзя объяснить какими бы то ни было доводами.
Так, Наполеон, вернувшийся из Египта, без объяснения причин расформировал воздухоплавательный отряд Кутел-ля. Этот выдающийся физик развил гипотетические рассуждения своего современника Гитона де Морво об использовании аэростата на привязи для подъема в воздух наблюдателей. В 1793 году Кутелль отправил в действующую армию первый аэростат для полевых испытаний, а в апреле 1794 года особым декретом была организована первая воздухоплавательная рота французской армии.
Появление привязных аэростатов над позициями французских войск ошеломляло противника. 26 июня 1794 года в ожесточенной битве недалеко от города Флерюса французская армия, которой командовал генерал Журдак, разбила войска коалиции. Эта победа имела решающее значение, устранив опасность вторжения во Францию. Благодаря ей военные действия были перенесены в Бельгию, Голландию и в Рейнскую область. При этом следует отметить, что французы впервые использовали воздушный шар для наблюдения за ходом битвы и корректировки огня артиллерии именно во время этого сражения. Аэростат мог подниматься на высоту 500 м, наблюдатели могли заглянуть далеко в глубь обороны противника. А разведывательные данные передавали на землю в специальных коробках, которые спускались по шнурку, прикрепленному к гондоле.
Но как было сказано выше, эта победа и аналогичные с участием аэростатов не показались достаточно вескими причинами Бонапарту для дальнейшего развития воздухоплавания. Это, однако, не означало, что воздухоплавание погибло. Неуправляемые воздушные шары еще не раз сыграли значительную, а порой и решающую роль в военных операциях XIX века.
Именно благодаря использованию, как это ни парадоксально, беспилотных аэростатов с привязанными к тросам бомбами с часовыми механизмами, 22 августа 1849 года австрийские войска смогли захватить последний оплот свободы Италии — Венецию. Три месяца этот город не сдавался неприятелю, но именно «осуществленная мечта человечества» сломила волю защитников. Что должны были ощущать горожане, когда над их городом величественно поплыли десятки воздушных шаров? Необыкновенное зрелище, манящее своей неизвестностью, неожиданно обернулось другой стороной — пламенем, грохотом, разрушениями и страданиями.
В России тоже был свой «Бонапарт». Возможно, что его действия определялись теми же мотивами, что и французского императора. Речь идет о Николае I. Когда И. М. Манцев попытался применить аэростаты в Крымской войне (1853—1856 гг.), Николай I нашел, что это «не рыцарский способ ведения войны». После чего проект был запрещен. Таково было желание русского царя, в руках которого была судьба и авиации, и всей России. От одного желания властелина открывались и закрывались научные разработки. Со сменой правителя Российских земель коренным образом порой менялось и отношение к изобретениям. Так, Александр I, царствовавший четверть века до Николая I, никоим образом не усматривал ничего предосудительного в использовании воздушного шара в военных целях и даже проявил себя удивительно либерально, поддержав совершенно новое изобретение, предложенное московским генерал-губернатором Ф. В. Растопчиным на рассмотрение.
Противоречивые, парадоксальные события наполняли историю авиации, историю человечества. Проект генерал-губернатора был разработан на основе гениального предвидения Леппиха, опередившего свое время на полвека. Таким образом, оно было впервые реализовано и испытано в России!
Это изобретение, по мнению генерал-губернатора, должно было «сделать бесполезными войны, освободить человечество от адского разрушения». Император дал свое согласие на постройку управляемого воздушного корабля. Первая «дирижабельная верфь» под началом Леппиха была построена в селе Воронцово под Москвой. В помощь ему назначили кузнецов и слесарей, доставленных из Петербурга. В 1812 году, когда Наполеон со своей армией приближался к Москве, граф Ф. В. Растопчин заявлял о дирижабле в одной из своих знаменитых афиш: «Он сделан к вреду и погибели злодея».
Леппих уверял, что с этого шара можно будет бросать взрывчатые вещества на неприятельскую армию. В предприятии Леппиха принял участие и всесильный в то время военный министр граф А. А. Аракчеев. Поэтому в финансировании на строительство воздушного шара отказа не было. 13 августа 1812 года в письме к Александру I Растопчин сообщил, что Леппиху уже выдано 163 000 рублей — огромная в то время сумма.
По сохранившимся архивным и литературным записям, «воздушный корабль» имел матерчатую оболочку хорошо обтекаемой каплевидной формы. Но постройку первого в мире дирижабля не успели окончить, так как войска Наполеона приблизились к Москве. Часть материалов было решено срочно эвакуировать, а остальные — уничтожить. Мастерская Леппиха сперва была перевезена в Нижний Новгород, а затем оттуда в Ораниенбаум, где под наблюдением любимца Александра I А. А. Аракчеева пытались продолжить строительство корабля, но работы затянулись и дело, к сожалению, не было доведено до конца.
Главной причиной неудачи постройки дирижабля, как писал впоследствии профессор Н. А. Рынин — видный специалист в области воздухоплавания, авиации и космонавтики, было «несовершенство техники в то время».
Изучив сохранившиеся документы об изобретении «адской машины Леппиха», советский авиаконструктор и историк авиации В. Б. Шавров писал: «Это своеобразный прототип дирижабля полужесткого типа, применяемого и сейчас. Естественно, что в качестве движущих устройств оставались те же крыльчатые весла, управляемые мускульной силой людей. Хотя они себя и не оправдали, надежда на них еще не была потеряна. Леппих был способным увлекающимся изобретателем, а не шарлатаном. Он построил дирижабль как мог в тех условиях, производил опыты с малыми шарами для проб. В донесении генерала Д. Ф. Вындомского говорилось, что дирижабль поднимался на воздух «на привязях», но его крылья оказались недостаточными для полета «противу ветра». Значит, дирижабль все же был построен и испытывался в воздухе! И если при тогдашнем состоянии технологии он не мог показать лучших результатов, в этом изобретатель неповинен. Вот и выходит, что волею обстоятельств в России впервые сооружался дирижабль полужесткого типа.
