Подъем и падение Запада - Уткин Анатолий Иванович (книги без регистрации .txt) 📗

Да, сегодня важно то, что «Майкрософт» имеет штаб-квартиру в Редмонде, штат Вашингтон. Важно то, что «Гугль» располагается в Монтана Вью, штат Калифорния. И важным будет то, что они уйдут из этих мест. А они могут уйти, если не будут ощущать государственную помощь, если общественный климат будет неблагоприятным, если американские школы перестанут создавать математически талантливых людей. Почему конгресс месяцами рассматривает проблему потребления стероидов бейсболистами, но не слушает нужды своего хай-тека? Невольно встает вопрос: почему каждая великая цивилизация, умирая, оставила после себя — как символ упадка — огромное спортивное сооружение в центре своей столицы?

Немедленно после своего назначения китайский премьер Вень Жибао посетил соседнюю Индию — но не столицу страны, а центр высокой технологии Бангалор, где американский президент никогда не бывал. И в этой части мира популярной становится идея, что все высшие политики должны иметь техническую степень.

Судьба Запада может быть несколько иной, если западные страны сумеют исправить систему своего образования. Либо деньги и таланты обновят американскую научную систему, противостоя Китаю, Индии и Южной Корее, либо кризис шаг за шагом поглотит американскую культуру.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ЧУЖОЙ «ДОМ НА ХОЛМЕ»

Самая верующая страна

Из глубины семнадцатого века рождается заглавная тра-диция американской жизни — религия как главенствующая часть общественной жизни. Корни уходят в Реформацию Англии, Шотландии, Голландии. Многие из американцев приехали на свой континент именно ради свободы вероисповедания. Фактом является то, что ныне 93 процента американцев регулярно посещают церкви, и США сегодня — самая верующая страна в мире. Ведущий американский внешнеполитический журнал признает: «Религия всегда была главной силой в политике США, в определении идентичности страны, ее культуры и политики. Религия определяет национальный характер, помогает формированию американского представления о внешнем мире, влияет на то, как американцы реагируют на происходящее за их границами. Религия определяет американское самовосприятие как избранного народа и определяет их веру в то, что у американцев есть обязанность распространять свои ценности по всему миру» [507].

Огромное значение имеет изменение отношения Запада к религии. В 1948 г. президент Трумэн в письме римскому папе имел основание заявить: «Мы — христианская нация» [508]. То был последний раз, когда американский президент так определял свою страну Затем были палиативы в виде «иудео-христианской цивилизации». При президенте Эйзенхауэре американцы удовлетворились почти безликим «В Бога мы верим» на долларе.

При этом в Соединенных Штатах, как известно, нет доминирующей конфессии, здесь нет главенствующей религиозной организации. В стране, где нет доминирующей веры мирового значения, функционируют более 250 религиозных деноминаций [509]. При этом истовость веры здесь такова, что (в отличие от Англии, Франции и многих других стран) американцы в основной своей массе пришли к выводу, что наука не только не сокрушила религию, а, наоборот, подтвердила все библейские истины.

И ныне, в первом десятилетии XXI в., большинство американцев отрицает теорию эволюции и отвергает дарвинизм. В то же время нация науки и техники дает приют самым туманным космогоническим теориям — так, в университетах штатов Алабамы, Миссисипи и Южной Каролины изучают «религиозную космологию» (в то же время со времен пуритан в Гарварде отказываются изучать коперниковскую космологию). Особое негодование значительная часть американских христиан испытывает в отношении теории эволюции, оставляющей, с их точки зрения, мало пространства для существования и деятельности сотворившего мир в семь дней Бога.

Действие рождает противодействие. Религиозный фанатизм произвел на противоположном общественном полюсе стремление ограничить силу и власть церковных убеждений и силу несущих их организаций. Еще в семнадцатом веке возникло идейное течение, задачей которого была демифологизация религии — отделить суть морального вдохновения от наслоения легенд.

Секуляристы

Весьма стойким во времена войны за независимость было убеждение, что ciecle de lumiere — век Просвещения «остудит» фундаменталистский раж наследников пуритан. Президенты Джефферсон и Медисон были далеки от фундаментализма. Более того, эти мыслители Просвещения заложили немеркнущую секулярную традицию в мире, недавно лишь оправившемся от «охоты за ведьмами» в массачусетском Сейлеме. Главными противником религиозного первенства церкви в общественной жизни стали так называемый секуляризм (представители которого категорически отрицают свое тождество с атеизмом [510]), который видит в религии, прежде всего, моральное основание существования гражданского общества.

Сторонники секуляризма полагают, что религию не следует впутывать в мирские дела: выбор тех или иных моральных ценностей — дело совести и ума каждого гражданина, и этот выбор не должен зависеть от гражданского правительства [511]. Американский секуляризм не отрицает существования Бога; главной особенностью секуляризма является призыв анализировать сегодняшнее положение в мире и в душе, а не возможное будущее, полагаться на эмпирические знания, а не на теории, которым нет доказательства. Секуляристы утверждают, что представляют собой разумную суть протестантизма, выступая против догматов о непогрешимости пап, продажи индульгенций, веры в троицу, в первородный грех, существование ада — основополагающие принципы протестантизма с классических времен.

У секуляризма внушительная история пасторства в Америке. Одним из лидеров секуляризма выступила Унитарная церковь, основанная в США в 1794 г. английским ученым и теологом Джозефом Пристли (другом Бенджамина Франклина, находившимся под значительным влиянием Томаса Джефферсона). Если обратиться к отцам-основателям, то нетрудно увидеть, что во времена становления, во времена революции и создания американских государственных институтов верил народ, а правящие вожди-философы были едва ли не атеистами. Эти «почти атеисты», блестящее поколение мыслителей, со всей ясностью видели, что религия — самый удобный инструмент скрепления социальной солидарности и введения в покорность потенциальных бунтовщиков.

Секуляристы полагались на историю. В те годы восемнадцатого века великий английский историк Эдвард Гиббон лучше и красноречивее всех оценил Римскую империю: «Различные формы поклонений воспринимались народом как одинаково верные; философы воспринимали их как одинаково ложные; правители смотрели на них как на одинаково полезные» [512]. Гиббон говорил о Риме, но все современники достаточно ясно понимали, что он говорит о современности.

Наряду с Унитарной церковью столпами секуляризма в Америке на протяжении веков являются Методистская церковь, Американская баптистская церковь, Конгрегациональная церковь, Епископальная церковь, Лютеранская церковь. Именно в эти церковные учреждения ходила, либеральная элита Америки — от Томаса Джефферсона до Билла Клинтона, от Бенджамина Франклина (Епископальная церковь) до Рейнгольда Нибура («Христианские реалисты»).

Значительная часть политического мэйнстрима Америки шла за «отцами-основателями», следовавшим за европейским Просвещением. Секуляристы неизменно обращаются к наследию Джефферсона и Мэдисона: символы религии — частное дело граждан, они не должны касаться правительственной системы США. Тем, кто выражает сомнения в их национальном чувстве, секуляристы указывают, что отстояние друг от друга государства и церкви на протяжении 230 лет способствовало, а не препятствовало территориальной и прочей экспансии американского государства. Секуляристы решительно отказываются видеть Десять заповедей поданными так, словно это вердикт Верховного суда.