Подъем и падение Запада - Уткин Анатолий Иванович (книги без регистрации .txt) 📗
Но уже тогда обнаружился дефект, который с годами был все более ощутим: в бедных углах Америки школьная система отражала скудный доход местного населения. Приглашались самые нетребовательные учителя, перед всеми стоял вопрос социальной несправедливости и общего выживания, что обостряло социальные проблемы и зарождало у учеников «роковые вопросы».
И если в других индустриально развитых странах создавалась единая общеприемлемая система школьного образования со стандартным расписанием, то в вольнолюбивых штатах богач учил своих детей лучше, чем наемные рабочие. Это неизбежно отразилось на социальном аспекте образовательной системы. Примиряющим фактором было укрепившееся массовое производство. Элита училась осуществлять новации, дети наемных рабочих работали на конвейере. Знания распределялись соответствующим образом: творческие начала в богатых школах, примитивные начальные знания в обшарпанных школах бедняков. Все это было допустимо и казалось приемлемым, пока конвейерные рабочие получали весьма приличную заработную плату и стали подъезжать к своим заводам на собственных автомобилях.
Но промышленного производства, прогресса не остановить, и автоматизация стала вытеснять носителей примитивного труда. Хорошо оплачиваемые места все больше нуждались в знаниях. В Америке немало городов, где дымившие полвека назад заводы сейчас представляют собой своеобразный музей индустриализации. А бедные школы лишились смысла своей работы — они отстали, выпускников никто не брал, работа перемахнула в Мексику или в Китай, впереди социально-культурный тупик. Если местная община не улучшала образования, то многие выпускники располагались между пособием по безработности и тюрьмой.
Сложилась система, «живая» по сию пору: начальное и среднее образование в США отстает от высшего образования и того, что мы называем аспирантурой.
Пенсионеры
Уходящее на пенсию поколение весьма отчетливо видит, что все меньше и меньше американцев ощущают жизнь как своего рода вызов, как то, что воспринималось в 1957 г. «вызовом спутника», а в 1961 г. «вызовом Гагарина». Американцев уже не захватывает с прежней силой способность страны высадиться на Луне, они без особого энтузиазма наблюдают продвижение своих иностранных сверстников в математике, естественных науках, в инженерном деле. В огромных американских университетах запись на естественные науки и инженерные специальности долгое время постоянно росла, пока не достигла пика в 1993 г. — после чего начался неумолимый спад, продолжающийся по сию пору.
Поколение инженеров, посадивших Нейла Армстронга на Луну, стало терять позиции. Оно теряет в глазах все большего числа американцев привлекательность. Словно психологическая природа дает американскому обществу сигнал о реальной долговременной опасности, грозящей экономическому здоровью Соединенных Штатов.
В действие вступили многочисленные, сложные по своему определению силы — демографические, политические, экономические, культурные, социальные. Старшее поколение с грустью замечает: «Впервые за период более продолжительный, чем столетие, Соединенные Штаты обнаруживают себя находящимися позади других стран по способности к научным открытиям, инновациям и экономическому развитию» [492].
Знания всегда ценились высоко, но сегодня их значимость абсолютно особенная. По мнению экономиста Джеффри Сакса, до начала научной революции в семнадцатом столетии практически все отдельные страны жили на грани выживания. Но после столетий технологического и научного прогресса собственно выживание перестало быть нормой как таковой. Энергия пара, хитроумные машины, электричество и, наконец, компьютеры и Интернет дал и отдельным индивидуумам возможность проявить большую продуктивность. Время индустриального броска и информационная эпоха уступают место эре талантов. Отныне победителем будет тот, кто с наибольшей скоростью привлекает к себе таланты. Америка прежде славилась этой особенностью, но теперь иммиграционная служба США и прочие службы склоняются к изоляционизму а-ля Патрик Бьюкенен.
По мнению Томаса Фридмана, богатство в век глобализации тяготеет к тем странам, которые преуспевают в трех отношениях: 1) создание совершенной инфраструктуры; 2) эффективная образовательная программа, при которой знания служат общеполезному обновлению общества; 3) продуманная налоговая политика, обоснованные инвестиции, благоприятные торговые законы, поддержка исследований и, главное, вдохновляющее руководство.
Увы, Соединенные Штаты испытывают сложности во всех трех случаях. Америка не сумела измениться на крутом историческом повороте. Противостоя в «холодной войне» Советскому Союзу, американское общество испытывало угрозу извне и не было готово встретить угрозы изнутри — правильное налогообложение, оптимальное инвестирование, взаимовыгодные торговые законы, поддержка научных исследований, защита интеллектуальной собственности.
Значимость чисел
Первая слабость Америки заключается в том, что взрывное поколение тех, кто ответил на советский вызов «Спутника» и вдохновляющие речи президента Кеннеди, подходит к своему пенсионному периоду, а на смену ему едет менее (количественно и качественно) ощутимый поток, что никак не гарантирует американского лидерства. Согласно данным Национального фонда науки, половина американских ученых и инженеров уже перешагнула за сорок лет, и их средний возраст быстро растет. Примером может служить Национальное агентство исследования космоса и воздухоплавания: почти сорок процентов из 18 146 сотрудников НАСА достигли пятидесяти лет [493]. Двадцать два процента сотрудников НАСА старше 55 лет. Тем, кому за шестьдесят, превосходят не достигших тридцати лет в соотношении три к одному. Только 4 процентам служащих НАСА не исполнилось еще тридцати лет.
Национальная Комиссия по математике и наукам XXI в., во главе которой стоял астронавт и сенатор Джон Гленн, определила, что две трети математиков страны и учителей естественных наук выйдут на пенсию до 2010 года. Национальный совет по науке пришел к выводу, что «наблюдается вызывающий беспокойство упадок численности американских граждан, готовящихся овладеть естественными науками и стать инженерами, в то время как потребность в них постоянно увеличивается» [494].
Численность американцев от 18 до 24 лет, получивших научные степени, опустилась на семнадцатое место в мире (тридцать лет назад США были по этому показателю на третьем месте). Из 2,8 млн студентов, получивших в 2003 г. степень бакалавра в естественных науках и инженерном деле, 1,2 млн были азиатскими студентами, получившими свою степень в азиатских университетах, 830 000 азиатов обрели эту степень в европейских университетах — и только 400 000 обрели эту степень в США.
Заметим при этом, что степени в естественных науках и инженерном деле составляют 60 процентов всех степеней бакалавра, полученных в Китае, 33 процента — в Южной Корее, 41 процент — на Тайване и только 31 процент — в Соединенных Штатах. Произошел перелом, последствия которого можно исправить лишь за 10—20 лет. Если ситуацию не исправить до 2020 г., то положение в целом изменится в противоположном американским интересам направлении. Число инженеров и специалистов в естественных науках растет примерно на 5 процентов в год.
В ближайшие 20 лет начнут уходить на пенсию дети «беби-бума», а их дети вовсе не собираются избирать инженерное дело и естественные науки своей профессией. За двадцать лет интерес к инженерным специальностям упал почти на 20 процентов. Америку спасали лишь образованные иностранцы, обладающие необходимыми степенями. Но и здесь у США не все гладко. Численность желающих окончить американские вузы по указанным специальностям уменьшилась на 12 процентов [495]. (При этом следует отметить рост записавшихся на указанные специальности в Англии, Германии и других странах.) Численность китайцев, записавшихся на указанные профессии в американские университеты, уменьшилась на 45 процентов.
