Записки (ноябрь 1916 года - ноябрь 1920 года) - Врангель Петр Николаевич (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
Через несколько дней я получил очень любезный ответ:
"Начальник Штаба Главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России.
10 сентября 1919г.
Глубокоуважаемый Петр Николаевич!
Ваш вопрос о снабжении опять затрагивает наше больное место. У Вас впечатление, что Вам не хотят помогать, между тем уверяю Вас, что Главнокомандующий и штаб делают все, чтобы удовлетворить Вас в первую очередь, так как мы, конечно, прекрасно понимаем, что у Вас зима будет и суровее, чем у других, и тыл Ваш беднее тылов Донской и Добровольческой армий; но, очевидно, возможности наши меньше потребностей. Быть может, не хватает у нас самодеятельности, но и в этом смысле делается все возможное. В настоящее время образован особый комитет из представителей различных учреждений (земских, городских и пр. ) под председательством генерала Лукомского, которому даны очень большие полномочия, они производят большие закупки и вероятно этот вопрос наладят, но когда, боюсь сказать. Английское обмундирование, как обещает Хольман, будет все время поступать и, как Вы знаете, что сверх тех 15 т, которые Вы получили, наряжено еще 10 т Кавказской армии. Теплое белье и куртки приказано все выбросить на фронт. Затем, конечно, надо с Кубани достать полушубков, там они есть. По этому поводу я переговорю с генералом Лукомским, а Вы со своей стороны на Кубанцев нажмите. Во всяком случае сейчас телеграфирую г. Санникову от имени Главнокомандующего, что им делается в смысле удовлетворения Вашей острой нужды в отношении теплой одежды.
Да, трудный Ваш фронт вышел, ну да даст Бог - справимся. Желаю Вам всего наилучшего.
Искренне уважающий Вас И. Романовский.
Только что Главнокомандующий сказал, что в субботу 7 сентября он утвердил распределение теплых вещей (белья и курток) и увеличил Вам за счет Добр. Армии.
Завтра увижу Г. Санникова и спрошу его, как идет отправка.
И. Р."
Действительно, за последнее время штаб главнокомандующего весьма внимательно стал относиться к нашим нуждам, однако сам начальник штаба главнокомандующего, видимо, не мог справиться с плохо налаженным аппаратом штаба.
Тыловой район армии был ограничен с юга рекой Маныч; с востока и запада - Волгой и Доном. Район был весьма беден средствами, крупные населенные пункты отсутствовали. Тем не менее, генерал Вильчевский, преодолев все трудности, сумел оборудовать в Котельниково и Великокняжеской целый ряд мастерских и наладить производство некоторого числа необходимых войскам предметов. Материалы приходилось большей частью закупать через частных предпринимателей, частью в Ставропольской губернии (войлок, овчина), частью на Кубани и Тереке (смазочные вещества, дерево для поделки седел, пеньку). К концу октября у нас были налажены швальные, седельные, столярные, слесарные и жестяные мастерские, и приехавшему из Англии для ознакомления с вопросом снабжения наших армий генералу Бриггеу я имел возможность показать образцы построенных средствами армии седел, походных котелков, столовой посуды и предметов обмундирования. По словам генерала Бриггса, ни в одной из других армий мира он ничего подобного не нашел.
Оставшийся против меня разбитый и морально потрясенный противник временно потерял всякую активность. Вместе с тем, обескровленная, слабая численностью моя армия не смогла начать новую наступательную операцию.
Астраханская операция генерала Эрдели закончилась неудачей. Противник крепко держал Астрахань и, имея даже много более значительные силы, его наступление в этих условиях на север, как показал опыт минувшего лета, было обречено на неуспех.
Все эти соображения я в разговоре по аппарату изложил генералу Романовскому, испрашивая соответствующих указаний Главнокомандующего в отмену предписанного оставшейся все еще в силе "Московской" директивой наступления на Москву через Пензу, Рузаевку, Арзамас и далее Нижний Новгород, Владимир. Генерал Романовский со своей стороны настаивал на новой наступательной операции. Я пытался возражать, однако доводы мои, видимо, на него не действовали. Он продолжал стоять на своем.
По-видимому, в ставке все еще не отдавали себе отчета в обстановке. Я просил разрешения Главнокомандующего лично прибыть для доклада в Таганрог.
Мой отъезд несколько задержался приездом в Царицын начальника английской миссии генерала Хольмана, прибывшего для вручения мне знаков пожалованного Английским Королем ордена Св. Михаила и Георгия. Я был с генералом Хольманом в хороших отношениях. Это был весьма доброжелательный и милый человек. Он страстно интересовался авиацией и в прежние свои приезды не раз лично участвовал в воздушных разведках на аппаратах работавшего моей армии английского авиационного отряда. Генерал Хольман просил меня возможно торжественнее обставить церемонию вручения им мне ордена. Я назначил парад местного гарнизона. Генерал Хольман, отлично владевший русским языком, возлагая на меня орден, приветствовал меня перед фронтом войск речью. Я отвечал ему, воспользовавшись случаем, чтобы отметить блестящую работу в рядах армии присутствующих на параде английских авиационных команд. Вечером я давал в честь генерала Хольмана и английских офицеров большой обед. На память о пребывании в Кавказской армии я просил генерала Хольмана принять от меня в подарок старинную кавказскую шашку.
Мне приходилось принимать Главнокомандующего, командируемых им разного рода лиц, представителей союзного командования. Все это стоило значительных денег.
Средств, отпускаемых на это в распоряжение командующего армией, конечно, не хватало. Обратить же на этот предмет деньги, жертвуемые "на нужды армии" (такие пожертвования поступали в большом количестве), я не считал себя вправе. Я возбудил ходатайство о разрешении производить подобные расходы из казенных большевистских сумм, являвшихся нашей военной добычей, на что последовало согласие Главнокомандующего. При возвращении мне соответствующей переписки я прочел на моем рапорте заключение помощника главнокомандующего генерала Лукомского: "Полагаю разрешить. Хорошо и то, что деньги не разошлись по рукам".
