Популярная история евреев - Джонсон Пол (первая книга .txt) 📗
В 1756 году раввинский совет города Броды отлучил Франка, и, чтобы избежать ареста, он бежал в Турцию, где счел целесообразным броситься в объятия ислама. Ортодоксальные евреи обратились к польским католическим властям с просьбой помочь им разогнать секту. Но франкисты тоже обратились к католикам, ссылаясь на то, что они отвергают Талмуд, а потому у них много общего с Римом. Обрадованные епископы организовали публичный диспут с обязательной явкой туда как раввинов, так и франкистов. Диспут был проведен в июне 1757 года под председательством епископа Дембовского; этот прелат высказался в пользу франкистов и приказал сжечь копии Талмуда на ратушной площади города Каменец. К несчастью для епископа, он внезапно скончался прямо во время процедуры сожжения. Раввины восприняли это как знак одобрения свыше и с новым рвением возобновили преследования франкистов. В отместку Франк вовлек своих последователей в католицизм и сам крестился в 1759 году. Он даже помогал католикам расследовать «кровавые преступления» евреев. Правда, одновременно он организовал себе гарем из 12 «сестер», с которыми предавался различным излишествам, после чего оказался в тюрьме. Вслед за этим он обратился в лоно Русской Православной Церкви.
Во время своих метаний между иудаизмом, исламом, католичеством и православием Франк продолжал придерживаться религиозных идей Натана в их наиболее развитой форме. Он «создал» новую Троицу в составе «Доброго Бога», «Большого Брата» и «Ее», причем последняя являлась чем-то вроде амальгамы Шекиньи и Девы Марии. Затем он выдвинул постулат, что мессианской идее можно прекрасно следовать в рамках любой из основных религий, как, впрочем, и вне их – например, в светском просветительстве, масонстве. Таким образом, каббала, зародившись на закате античного мира в виде неконкретного и бесформенного гностицизма, вернулась в это же обличье в конце XVIII века.
Важным является то, что Франк, чтобы обеспечить своей секте легальное прикрытие, был вынужден демонстрировать свою близость как к христианству, так и к исламу. Поучительным является в этом смысле контраст с деятельностью его современника, Самуила Якоба Хаима Фалька (ок. 1710—1782 гг.). Рожденный в Галиции Фальк тоже был каббалистом и авантюристом, хотя и немного более образованным, чем Франк. Он тоже вступил в конфликт с законом. В Вестфалии его чуть не сожгли как колдуна. Архиепископ Кельнский изгнал его из своей епархии. В 1742 году он прибыл в Англию, где без помех стал проводить свою религиозную линию. В Лондоне на площади Уэлклоуз-сквер он организовал частную синагогу. На старом Лондонском мосту он устроил каббалистическую лабораторию, где занимался алхимией. Говорили, что он спас от пожара Главную Синагогу, сделав при входе в нее магические надписи. Его называли «Лондонский Бааль-Шем».
То, что еврей вроде Фалька мог свободно жить в Англии по тамошним законам, знаменовало очень важный этап в еврейской истории. Это означало, что впервые со времен либеральной Римской империи появилась страна, где евреи могли пользоваться чем-то вроде нормальных гражданских прав. Как это произошло? Чтобы правильно оценить этот поворотный момент, вернемся в судьбоносный 1648 год. Великая резня евреев 1648 года, растянувшаяся на кошмарные восемь лет, для евреев Восточной Европы была самым страшным проявлением антисемитизма со времен Первого Крестового похода. До этого момента в течение сотен лет еврейская эмиграция была направлена на восток. Теперь же направление изменилось на противоположное. Хотя община ашкенази в Восточной Европе и продолжала расти численно (а в какой-то степени росло и ее благосостояние), она уже никогда больше не чувствовала себя в полной безопасности. И из соображений безопасности наиболее преуспевающие евреи стали обращать свой взор на Запад. Так что 1648 год оказался мрачной вехой на длинном пути, который в конце концов привел к Холокосту. Однако этот год, при всех его смертях и горестях, оказался также (благодаря ряду совпадений, которые кто-нибудь, пожалуй, мог бы назвать ниспосланными Свыше) первым в знаменательной цепи событий, которые привели к созданию независимого еврейского государства.
Действующим фактором этого развития явился видный еврейский богослов из Амстердама Манассия бен Израиль (1604—1657). Он был рожден в семье маррано на Мадейре и крещен именем Монуэль Диаш Суэйру. Однако после того, как его отец под страхом сожжения бежал из Лисабона в Нидерланды, семья вернула себе принадлежность к евреям, а Манассия стал вундеркиндом-талмудистом, написавшим свою первую книгу в 17 лет. В течение всей жизни он был известен как человек, который создает в глазах неевреев привлекательный образ иудаизма. Многие его книги были адресованы читателям-христианам. Он стремился показать, что христианство и иудаизм имеют гораздо больше общего, чем подозревает большинство людей, и заслужил высокую репутацию у христианских фундаменталистов. Когда в Западную Европу стали прибывать первые евреи, бежавшие от резни 1648 года, Манассия и другие амстердамские евреи стали опасаться за последствия, которые могут навлечь на их общину полчища страждущих ашкенази. Ведь положение евреев в Голландии было достаточно двусмысленным. Они не имели права на гражданство. Их не допускали в гильдии. Впрочем, голландское правительство не вмешивалось в их религиозные дела и обряды, лишь бы все было тихо; фактически еврейская община в Голландии, особенно в Амстердаме, преуспевала. И все это могло быть сведено на нет беженцами. Известно, что в Гамбурге прибытие большого количества беженцев привело к тому, что в 1649 году на некоторое время выслали вообще всех евреев. Поэтому Манассия предложил радикальное решение: а почему бы не объявить Англию убежищем для еврейских иммигрантов?
С тех пор как Эдуард I выслал евреев из Англии в 1290 году, повсеместно считалось, что на их проживание там наложен неукоснительный запрет. Фактически же некоторое количество евреев продолжало проживать в Англии на протяжении столетий, особенно врачи и торговцы. Один еврей, сэр Эдуард Брэмптон, он же Дуарте Брандау, был при Ричарде III губернатором острова Гернси. Другой, доктор Родеригу Лопее, был врачом Елизаветы I и стал жертвой печально известной антисемитской охоты на ведьм и суда по обвинению в измене в 1593—1594 гг. Во времена, когда началась резня на Украине, одним из пяти торговцев, подрядившихся поставлять хлеб для английской армии, был еврей по имени Антонио Фернандес Карвахал, который прибыл в Лондон в 1630 году и, как утверждали, ввез в страну 100 000 фунтов серебром. Тем не менее, официально считалось, что страна закрыта для евреев.
Манассия почувствовал, что поражение английских роялистов и казнь короля в 1649 году дают евреям уникальную возможность получить право въезда в Англию. Пуритане, противники короля, правившие теперь страной, всегда были настроены просемитски. Библия была их руководством в решении повседневных задач. Они ссылались на пророка Амоса, когда осуждали Звездную Палату, а история с виноградником служила прецедентом для решения вопроса о корабельной подати. Главный законовед пуритан, сэр Генри Финч, издал в 1621 году книгу «Великая реставрация, или Приглашение евреев», за которую королевские власти обвинили его в поношении величества. Многие верили, что Второе Пришествие вот-вот грядет. Но и во Второзаконии (28:64), и у пророка Даниила (12:7) говорилось, что это невозможно, пока евреи не будут рассеяны окончательно, «от края земли до края земли». Поэтому тысячелетнее Царство Божье на земле будет откладываться, пока евреи не рассеятся и по Англии тоже. Эту идею Манассия разделял с английскими фундаменталистами, памятуя, что в Средние века Англия называлась у евреев Кезех га-Арец, «край земли», и верил, что, если Англия примет евреев, это ускорит пришествие мессии. Зимой 1648—1649 гг. он открыл кампанию своей книгой «Апология благородной нации евреев», которую подписал «Эдуард Николас». За ней в 1650 году последовала намного более важная работа «SpesIsraelis» (что означает «Надежда Израиля»), в которой он развивал мысли о Царстве Божьем на Земле. Первая англо-голландская война отодвинула более практические шаги, но в сентябре 1655 года Манассия лично прибыл в Лондон. Он вручил лорду-протектору Оливеру Кромвелю петицию с просьбой отменить законы, запрещавшие въезд евреев, и предоставить им право въезда на тех условиях, которые сформулирует правительство.
