Новочеркасск. Кровавый полдень - Бочарова Татьяна (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
С самого утра 2 июня на площадь подходили и размещались подразделения 406-го и 140-го танковых полков, 55-го отдельного разведбата, курсанты артшколы и другие воинские подразделения. Постепенно они выпроводили демонстрантов из здания, оттеснив толпу от фасада. Вдоль него полукруглой цепью выстроили оцепление. На улице с торцов здания площадь окружили танки и бронетехника.
В 12 часов 20 минут на площади со стороны горкома комсомола появился и прошел в здание комдив Олешко. Вместе с ним прибыло несколько десятков солдат нерусской национальности, с непехотными (то ли малиновыми, то ли голубыми) кантами. Командовал ими младший офицер (старший лейтенант). Оттеснив других военнослужащих, с автоматами наизготовку они выстроились двойной цепью вдоль фасада здания. Первая шеренга встала на колено.
Генерал Олешко, появившись на балконе с группой офицеров, по мегафону обратился к собравшимся на площади и предложил разойтись. Его плохо слушали. Кричали: «Давай Микояна!», «Будем ждать Буденного!» Олешко повторил свое требование с тем же результатом. В это время на крыльцо из здания вышла группа солдат с офицером (капитан Четверикин из разведбата), который держал в руке пистолет. Он отдал команду «Огонь!», передав ее таким образом от комдива солдатам в каре. Есть свидетельства о команде Олешко по мегафону: «Залпом вверх, огонь!». Это более вероятно, так как после первых выстрелов не было убитых и раненых.
Залп-пугач несколько ошарашил людей. Они инстинктивно отпрянули назад. Послышались выкрики: «Не бойтесь! Стреляют холостыми!» — и толпа немного накренилась вперед. Снова прозвучали выстрелы. В цепи часть солдат так и стреляла вверх, некоторые же направили автоматы в людей. Хлынула кровь, люди падали. По площади прокатился первый вопль ужаса, дополненный криками боли, отчаяния, нутряного страха. Была и человеческая реакция: «Что же вы делаете, сволочи?!». Люди в панике бежали, сминая решетку парка, перепрыгивая через газоны и клумбы, продираясь сквозь кусты. Падая, вжимались в землю, пытаясь уползти из ада. Вслед неслись выстрелы. Смерть настигала повсюду. В несколько минут судьба раздала свою черную метку сотням людей. Уже от первых выстрелов свалились с деревьев дети.
«Как груши!» — отмечали потом многие. Хлестала кровь, спекаясь комком на раскаленном асфальте» разлетались кости черепа, мозги, куски мяса. Это не образные выражения, а констатация фактов, подтвержденная многочисленными свидетельствами участников событий и очевидцев.
Вспоминает А. М. Михайлов:
С трудом пробираясь через толпу, вышел на центральную аллею сквера и двинулся к памятнику Ленина. Когда пересек почти весь сквер, со стороны здания горкома КПСС раздалась автоматная стрельба, и практически одновременно почувствовал удар по правой ноге. Понимая, что ранен, спрятался за деревом, переждал стрельбу.
Вспоминает А. Ф. Молчанова:
Очнулась на следующий день в городской больнице, палаты которой были заполнены ранеными. Ранили в левое бедро, причинив огнестрельный перелом, и в локоть правой руки. На лечении находилась около года, поскольку рана на бедре длительное время не заживала.
Вспоминает А. М. Косоножкин:
Люди бросились бежать с площади. Побежал вместе со всеми к скверу (стоял на площади, в первых рядах). Прямо на входе почувствовал острую боль в правой ноге, сначала в области бедра чуть выше колена, а затем в области стопы. От полученных ранений упал и пополз по аллее к фонтану, чтобы спрятаться за ним.
Вспоминает В. И. Травин:
В 1962 году работал в ресторане «Южный». Во двор ресторана с площади двое мужчин занесли молодую женщину. Подол платья у нее был поднят, а на бедре имелась большая рваная рана. (Это была Валентина Кобелева, получившая огнестрельный перелом. Поврежден седалищный нерв. — Т. В.)
Подойдя к витрине парикмахерской, увидел в стекле на высоте 1, 5 метров от тротуара отверстие круглой формы и догадался, что это пулевое отверстие. Растерянный, в подавленном состоянии, вышел на ул. Московскую. В это время со стороны площади выехал автобус «ЛАЗ», который был заполнен ранеными, из открытых дверей доносились их стоны и крики. В передних дверях автобуса стоял молодой мужчина, лицо и рубашка которого были залиты кровью. Обращаясь к прохожим на улице, мужчина кричал: «Люди! Посмотрите, что с нами сделали!».
Вспоминает Э. И. Сиуда:
Направилась по ул. Московской к пл. Ленина. Навстречу в панике, с криками бежали люди. Увидела двух мужчин, которые катили мотороллер. На месте водителя сидела молодая женщина с огромной раной на колене. Мужчины везли раненую в городскую больницу.
Добежав до площади Ленина, зашла в сквер, где увидела лежащих в разных местах людей без признаков жизни. По скверу бегали молодые мужчины в гражданской одежде, которые быстро брали лежащих за руки и ноги и относили в стоявший на площади у здания горкома КПСС автобус. Среди лежащих в сквере запомнила одного молодого человека в рабочей одежде, над которым склонилась плачущая старушка. К ним подошли двое мужчин, грубо оттолкнули старушку, подняли парня и понесли к автобусу. Тут я увидела, что его затылок «разворочен», а на земле остались мозги в луже крови.
Вспоминает А. Л. Саморуков:
В 1962 году работал водителем санитарной машины «ПАЗ-653» в Новочеркасском доме ребенка. В этот день поступил в распоряжение горздравотдела. После стрельбы отвозил раненых с площади. В очередной раз поставил машину между зданием горкома КПСС и сквером. Там же стоял грузовой автомобиль «ГАЗ-51» с открытым задним бортом и какие-то гражданские лица забрасывали в кузов трупы убитых. Видел, что в кузове лежало не менее 10 трупов, а на самой площади виднелись лужи крови, валялись различные предметы, головные уборы, обувь.
Эта картина на площади запомнилась многим. Особенно врезались в память детские панамки…
Дети — самый больной и неразрешенный вопрос этого побоища. По свидетельству многих очевидцев, дети шли впереди колонны, приставали к ней по всему городу. Праздничность и солидность движущейся людской массе придавали портреты Ленина, знамена, перекликавшиеся с красными галстуками пионеров. Весь этот политический антураж как бы подчеркивал благонадежность идущих в колонне людей, чье недовольство сводилось к критике местного руководства и политики Хрущева, извратившего идеи Великого Ленина. Вера в доброго вождя и задетое человеческое достоинство вели народ ко Дворцу.
По многочисленным свидетельствам, во время стрельбы на площади дети в сквере «падали с деревьев, как груши». Именно дети, а не подростки. Самые же молодые из захороненных — 16-летние Артющенко и Терлецкий, а детей 8-11-летнего возраста не найдено.
У меня есть своя версия. На центральной улице города и вблизи нее располагаются детские дома, и ребятня всегда шустрит вокруг. Не ведавшие страха (и взрослые не могли даже предположить последующий ужас) детишки примкнули к шумной многоголосой толпе демонстрантов. Все казалось привычным — месяц назад прошла праздничная первомайская колонна. И эта казалась похожей. Также шли с портретами, флагами, транспарантами. Голопузая ребятня в панамках весело приставала к шеренгам взрослых, а на площади, чтобы не путаться под ногами, да и чтобы видеть лучше, влезала на деревья. Техника, танки, солдаты — все вызывало любопытство ребятишек в тот день.
Убитые дети БЫЛИ. Младшего школьного возраста, в одинаковых маечках и трусиках. Нам рассказывали, что под деревьями видели груду лежащих вместе ребячьих тел. Над ними стояли женщины и плакали. Я уточняла: «Рыдала ли какая-нибудь женщина над телом, касаясь его?». Нет, не было этой естественной материнской реакции. И потом малышей никто не искал. Элементарно было исключить их из списков воспитанников детдома — убыли, переведены и все. Кто там искать будет?
Возможно, нарастающий страх сковал уста и родным, понимавшим, что ребенка не вернешь, а жить надо, о других детях думать… Но все-таки были обезумевшие от горя матери, для которых со смертью ребенка просто перестала существовать жизнь, и тем более — понятие собственной безопасности.
