Утопия у власти - Некрич Александр (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
В 1934 году, когда Сталин и товарищи писали «Замечания», намечается курс на изменение отношения к истории России. «Замечания» прежде всего, указывают на необходимость написания «истории СССР», то есть истории Руси вместе с историей народов, которые вошли в состав СССР. «Замечания» меняют формулу: вместо «Россия — тюрьма народов», они вводят: «царизм — тюрьма народов». В 1936 году среди статей в «Правде», посвященных вопросам культуры, появляется специальное решение ЦК о постановке оперы-фарса Бородина «Богатыри» с новым текстом Демьяна Бедного. В 1932 году фарс «Крещение Руси» был встречен очень одобрительно: «Спектакль имеет ряд смелых проекций в современность, что повышает политическую действенность пьесы. Былинные богатыри выступают в роли жандармской охранки, Соловей-разбойник становится олицетворением именитого купечества, Византия перекликается с фашистским Западом. Сам князь Владимир... к концу спектакля принимает образ предпоследнего царя-держиморды». В 1936 году все переменилось: «Спектакль ... а) является попыткой возвеличения разбойников Киевской Руси как положительный революционный элемент, что противоречит истории и насквозь фальшиво по своей политической тенденции; б) огульно чернит богатырей русского былинного эпоса, в то время как главнейшие из богатырей являются в народном представлении носителями героических черт русского народа; в) дает антиисторическое и издевательское изображение крещения Руси, являвшегося в действительности положительным этапом в истории русского народа...»
Вместе с «Замечаниями» было опубликовано постановление ЦК и СНК о создании комиссии «для просмотра и улучшения, а в необходимых случаях и для переделки написанных уже учебников по истории».
3 марта 1936 года был объявлен конкурс на «лучший учебник для начальной школы по элементарному курсу истории СССР с краткими сведениями по всеобщей истории». Результаты были объявлены в августе 1937 года. В Постановлении жюри Правительственной Комиссии был назван «лучший учебник», но, прежде всего, подверглись жесточайшей критике все указания, данные в «Замечаниях» Сталиным, Ждановым, Кировым. Критиковались, конечно, не авторы «Замечаний», а «работники исторической науки». О том, что критика не носила чисто академического характера, свидетельствует факт: из 10 членов жюри 9 были в 1937—38 годах арестованы. Остался на свободе лишь председатель жюри — А. Жданов.
В 1934—1936 годах история национализируется и релятивизируется. Исторические факты, исторические события существуют лишь постольку, поскольку о них говорит Сталин и лишь в той интерпретации, какую он им дает. И если Сталин заявляет: «варвары и рабы с грохотом повалили Римскую империю», то профессор, позволяющий себе заметить студентам, что после восстания Спартака Римская империя существовала еще 550 лет, идет в тюрьму. И если Сталин случайно роняет, что «азербайджанский народ, видимо, происходит от мидян», лингвисты будут 15 лет искать в азербайджанском языке мидийские слова, хотя мидийский язык является мифическим.
«Прошлое, все прошлое, — описывает Д. Орвелл общество без памяти, — начиная со вчерашнего дня, уничтожено... Каждый документ подделан или уничтожен, каждая книга переписана, каждая картина перерисована, каждая статуя, улица и здание переименованы, каждая дата изменена. И процесс этот идет изо дня в день, минута за минутой. История остановилась. Ничего не существует, кроме бесконечного настоящего. А в настоящем Партия всегда права».
«Марксистско-ленинская история» объявляется «научной правдой о прошлом». Если первой ее функцией является легитимизация власти Сталина, как человека, воплощающего партию, которая воплощает революционный пролетариат, который воплощает идею прогресса, то вторая ее функция — воспитание нового советского человека. «История, — указывает „Правда“, — в руках большевиков должна быть конкретной наукой, объективной правдой и тем самым великим оружием в боях за социализм». И снова: «Партия большевиков придает огромное значение истории в политическом воспитании советского гражданина, борца за свою родину, строителя социализма». Это понимание истории, как «конкретной науки», как «объективной правды», то есть простого инструмента, используемого — с полным пренебрежением фактами, истиной — для целей воспитательных, полностью разделял другой творец «нового человека» — Адольф Гитлер: «... Историю изучают не для того, чтобы знать что произошло в прошлом; ее изучают для того, чтобы она научила поведению, которое необходимо в будущем для борьбы за существование своего народа».
Сталин занимает положение Великого Историка, громя школу Покровского — это было одной из причин, по которым он реабилитировал русский патриотизм, русский национализм. Покровский был ярым разоблачителем русского империализма, русского колониализма, русского самодержавия. Для Покровского «московский империализм» существует уже в 16-м веке, когда «был захвачен южный конец великого речного пути из Европы в Азию, от Казани до Астрахани и началась попытка захватить северный конец, выход на Балтийское море...». Для Покровского завоевания Кавказа и Средней Азии были преступными колониальными войнами: «Трепет азиатов перед русским именем был достигнут нелегко и стоил недешево... Целые кишлаки выжигались дотла за какое-нибудь одно тело убитого русского, найденное по соседству». Покровский разоблачает пороки русских царей: сифилитика Петра I, изверга Ивана Грозного, который «уверенно заявлял, что он не русский, а немец, и подражая своему царю, все знатные бояре сего времени выводили свой род от какого-нибудь именитого иностранца».
Завершив создание своего государства, Сталин нуждается в цементирующей идее, которую не мог дать ортодоксальный марксизм с его обещанием «отмирания государства». Цементирующей идеей становится патриотизм, который называют советским, но который все чаще звучит, как русский. Для Сталина важно было, что русский патриотизм имел подлинные корни в русском народе, кроме того русская история давала материал для воспитания в советских людях некоторых нужных Вождю качеств: верности государству, верности самодержцу, воинской отваги. Сталин выбирает из русского прошлого то, что ему нужно: героев, черты характера, врагов, которых следует ненавидеть, друзей, которых нужно любить. Он выдает народу его прошлое как подарок от себя лично, он выдает его по каплям: сегодня, одно имя, завтра другое, послезавтра запрещенный ранее факт.
Советская история, препарированная Сталиным, приобретает вид чудовищного гибрида: национализма и марксизма. В учебнике по истории разрешается упоминание введения христианства, ибо оно было «прогрессом по сравнению с языческим варварством», разрешается говорить о «прогрессивной роли монастырей в первые века после крещения Руси», поскольку они насаждали грамоту и были «колонизационными базами». Прогрессивным объявляется строительство могучего государства, стремление к морю. В связи с этим появляются «прогрессивные» князья и цари — те, кто отражал прогрессивные законы истории, и реакционные народные выступления — если они мешали «прогрессивным» действиям князя или царя. Народ «прогрессивен», когда он поддерживает царя. Впрочем, как правило, он поддерживает царя и выступает вместе с ним против феодалов-реакционеров. Схема ортодоксального марксизма о борьбе классов хитроумно увязывается со схемой ортодоксального национализма.
Воплощением прогрессивных сил истории становятся герои, вожди — князья и цари. В 1930 году Алексей Толстой пишет первую часть романа «Петр I», в 1934 выходит вторая часть романа. Алексей Толстой как бы предвидит меняющееся отношение партии — Сталина— к истории. Рапповская критика встретит роман резко отрицательно, обзовет его «идеологически чуждым». В 1931 году в беседе с Эмилем Людвигом Сталин ответит на вопрос «Считаете ли Вы себя продолжателем дела Петра Великого?» категорически: «Ни в каком роде. Исторические параллели всегда рискованны. Данная — бессмысленна». В 1937 году «Правда» негодует: «С нелегкой руки М. Н. Покровского у многих наших историков устанавливается этакое пренебрежительное отношение к личности Петра I». Орган ЦК такое отношение к Петру резко осуждает: «Петр — великий политик и реформатор своего времени, личность яркая, колоритная, красочная». Историческая справка, публикуемая газетой, объясняет: «Эпоха Петра I — одна из наиболее прогрессивных эпох в русской истории 17—18 веков». В 1937 году рождается новый великий прогрессивный деятель — князь Александр Невский. Воскрешение Святого Александра, прах которого в свое время выкидывался из Лавры, понадобилось по соображениям внешнеполитическим. Оказался нужным враг немцев, победитель немцев.
