Санкт-Петербург – история в преданиях и легендах - Синдаловский Наум Александрович (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Вспоминали о старом, более трехсотлетней давности проклятии Марины Мнишек, супруги убитого 11 декабря 1611 года Лжедмитрия II. Марина, помазанная на царство еще в 1606 году, в момент убийства своего мужа была на последнем месяце беременности. Вскоре появился на свет младенец Иван, который, что бы там ни говорили историки, формально являлся законным наследником русского престола. Поэтому он представлял несомненную опасность для избранного на царство первого Романова – Михаила. Мальчика взяли у находившейся в заточении Марины обманом, уверив, что новый царь не будет мстить ребенку. В октябре 1614 года младенец Иван был повешен. По преданию, Марина Мнишек, узнав об этом, в отчаянье прокляла весь род Романовых вплоть до последнего царя, «пока вся династия не угаснет».
Николай II вступил на престол в 1894 году. 18 мая, по традиции предков, в Москве состоялась коронация. Торжества по случаю коронации не были отменены даже после трагедии на Ходынском поле, где из-за халатности московских властей при раздаче народу царских подарков погибло и было изувечено около трех тысяч человек. Газеты пестрели восторженными эпитетами при описании празднеств. В одно из сообщений вкралась, показавшаяся вначале смешной, опечатка: «На голове царствующего венценосца ослепительным блеском сияла ворона». О досадной опечатке рассказывали как об анекдоте. Но смеяться не хотелось. Юродивая Дарья Босоножка, жившая в покоях императрицы, не раз повторяла, что Россия переживет «двенадцать переворотных лет». И начинала перечисление с 1894-го. Затем шли 1905, 1914, 1917… О дальнейших «переворотных» годах мы еще поговорим в соответствующих главах. Сейчас нас интересуют только те, что укладываются в рамки царствования Николая II. Невольно станешь мистиком.
В Петербурге никогда не ощущалось недостатка в юродивых. На рубеже веков они пользовались особым почитанием. Не только живые, но и давно погребенные. Их захоронения считались чудодейственными. Они становились местами всеобщего паломничества. На Стеклянном заводе была могила Матрены Босоножки, на Митрофаниевском кладбище – захоронение странника Александра Крайнева, на Смоленском кладбище – могила юродивой Анны, про которую говорили, что была она из древнего княжеского рода, воспитывалась чуть ли не в Смольном монастыре и говорила по-французски. В молодости Анна влюбилась в молодого гвардейского офицера, но тот женился на другой. Анна покинула Петербург, а через несколько лет вернулась в виде юродивой.
Жила на окраине Петербурга в собственном доме некая гадалка Марфуша, известная петербургской полиции под именем «Киевская ведьма». Однажды к ней в старой офицерской шинели инкогнито явился Николай II. «Садись, не смущайся, хоть лавка не трон, зато на ней безопасней и спокойней, – сказала удивленному Николаю провидица. – Ты хочешь знать, сколько тебе осталось жить, так слушай». И стала говорить царю то, о чем мог знать только он один и никто больше. Николай выбежал вон, вызвал начальника полиции и велел выяснить личность гадалки. Но когда полицейские прибыли к лачуге Марфуши, то нашли ее мертвой. Будто бы она приняла яд, едва ее покинул император.
Что поведала «Киевская ведьма» изумленному императору, нам неизвестно. Но вот что говорил Иоанн Кронштадтский о видении, явившемся ему в 1902 году: «Я взглянул и вижу: дворец, а кругом бегают разной породы животные и разной величины звери, звери, гады, драконы шипят, ревут и лезут во дворец, и уже полезли на трон помазанника Божия Николая II. Вдруг трон пошатнулся, и пала корона, покатилась. Звери ревели, бились, давили помазанника. Разорвали и растоптали, как бесы в аду, и все исчезло. Затем явился Николай и сказал мне со слезами: „Помолись обо мне, отец Иван, и скажи всем православным христианам, что я умер как мученик. Могилы моей не ищите – ее трудно найти“».
Настоятель Андреевского собора в Кронштадте отец Иоанн, более известный как Иоанн Кронштадтский, приобретя славу «народного святого», за время своего служения стал поистине духовным пастырем, на проповеди которого в Кронштадт съезжался буквально весь Петербург. О нем рассказывали легенды. Говорили, что первоначально, будучи слушателем Духовной академии, он собирался стать миссионером и обращать язычников в христианство. Но однажды он будто бы увидел пророческий сон: он священником входит в собор незнакомого храма. Сон врезался в память, а когда Иоанн впервые посетил Андреевский собор, то сразу узнал в нем храм, увиденный во сне. Тогда-то и понял Иван Сергеев, что это «Божий промысел зовет его к пастырской деятельности». Еще утверждали в народе, что ради «службы Богу и страждущему человечеству он уговорил супругу остаться девственниками», и остался на всю жизнь верным этой клятве.
Однажды во время службы в Андреевском соборе отец Иоанн молился особенно истово. Он обладал такой энергетической силой, что это передалось огромной толпе, собравшейся в храме. Все бросились на колени, повторяя за пастырем слова молитвы. В тот же день стало известно, что на Николая II готовилось покушение. Оно должно было произойти во время освящения отреставрированного Никольского собора, на котором должен был присутствовать царь. Церемонию освящения внезапно отложили. Полиции стало известно о готовившемся покушении. Но народ был уверен, что государя спасла исключительно молитва отца Иоанна.
Он и свою кончину, согласно легендам, сумел предсказать с необыкновенной точностью. Будто бы еще при закладке кронштадтского Морского собора отец Иоанн сказал: «А когда стены нового собора подведут под кровлю, то меня не станет». Иоанн Кронштадтский умер в 1908 году. Похоронили его в Петербурге, в нижнем храме Иоанновского монастыря, что на Карповке. После революции, во время изъятия из храмов церковных ценностей могилу Иоанна Кронштадтского осквернили и, в чем были абсолютно уверены все верующие, «гроб вынули, вывезли за город и сожгли». Но, как оказалось впоследствии, один из большевистских начальников по секрету сообщил родственникам Иоанна, что гроб не тронули. Эта «благая весть» мгновенно распространилась по городу, и верующие стали приходить к «известному им глухо заделанному окошку, прикладывались как к иконе и молились». Говорят, некоторые были свидетелями того, как во время особенно истовых молитв на цементе заделанного окна вдруг начинал проступать отчетливый лик отца Иоанна. В 1990 году Иоанн Кронштадтский был канонизирован.
Но вернемся к началу XX века. Радость по поводу долгожданного рождения наследника очень скоро сменилась тревогой за его жизнь. Мальчик оказался неизлечимо больным гемофилией – наследственной болезнью, передающейся по женской линии. Некоторое время страшный диагноз удавалось скрывать от народа. Реакция оказалась неожиданной. По стране поползли слухи, что царевич – «умственно отсталый, эпилептик, жертва анархистской бомбы» и Бог знает, что еще. В отчаянье Александра Федоровна бросается из одной крайности в другую. Во дворце появляются толпы самых разных врачевателей и целителей, в итоге оказывавшихся или обыкновенными юродивыми, или шарлатанами. Ничто не помогало. Малейший ушиб или неосторожное движение вызывал болезненное внутреннее кровотечение, приносившее ребенку неимоверные страдания.
В это время до императрицы дошли слухи о некоем странствующем сибирском крестьянине Григории Распутине, слава «целителя и прорицателя» которого опережала его прибытие в очередной город. В 1907 году его представили императорской чете. Тут же ему удалось «чудом» привести в чувство угасавшего на глазах отчаявшихся родителей мальчика. С этого времени Распутин приобрел такое доверие Николая и его супруги, что это непосредственным образом повлияло не только на частную жизнь царской семьи, но и на судьбу всего государства.
В Петербурге Распутин был представлен Иоанну Кронштадтскому, который, как рассказывают очевидцы, сказал при встрече: «В тебе есть искра истинной веры. Я почувствовал твое присутствие. Но смотри, чтобы твое имя не отразилось на твоем будущем». Напомним, что настоящая фамилия Григория Ефимовича – Новых. Псевдоним он взял, покидая свою родную сибирскую деревню и отправляясь в первое путешествие по России.
