Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Тогда, при Августе, это шокировало и в то же время стало типичным явлением, как о нем с возмущением писал Гораций, сам по себе далеко не ханжа, но человек, привыкший уважать основные правила социальной игры:
Но на глазах у всех, при муже, наконец, Она встает, спеша на оклик отозваться, Коль с корабля пришел испанского купец, Который о цене не станет торговаться.
И все это на фоне нового брачного кодекса Августа, строго каравшего за супружескую измену и создающего ряд проблем для холостяков!
Пожалуй, именно в эту эпоху и получило свое наибольшее распространение явление, которое в XX веке Зигмунд Фрейд назовет «культурным лицемерием». С одной стороны — преследования за прелюбодеяние, с другой — проституция при участии матерей благородный семейств, с одной стороны — активизация полиции нравов, с другой — публичные проявления откровенно безнравственного поведения тех, которые охраняют эту, нравственность всеми наличными средствами имперского воздействия.
Первое лицо империи, Божественный Август. По его приказу прокуроры неустанно рыскали по городу, раздевая и обследуя женщин «на предмет их связи с блудниками», как сообщают историки того времени. Ну, в то, что прокуроры охотно раздевали смазливых женщин, поверить нетрудно, но вот каким образом они определяли наличие «связи с блудниками» — загадка едва ли разрешимая.
Историки единодушно утверждают, что у Августа в зрелом возрасте развилась навязчивая страсть к девственницам, и даже его законная супруга без устали поставляла ему все новых и новых непорочных созданий для упражнений в дефлорации.
Кроме того, Август совершенно открыто держал при себе мальчика Сарментуса, как говорят, для «задних» развлечений. Еще говорят, что он учредил специальные придворные должности «комиссаров сладострастия», которым вменялось в обязанность изобретать и разрабатывать новые виды и формы сексуальных сношений. Это своеобразное «конструкторское бюро» просуществовало довольно долго и при последующих римских императорах, изобретая не только способы и варианты этого вида общения, но и специальные аксессуары и приспособления, которые в наше время можно увидеть на прилавках секс-шопов.
Август также оставил след в Истории и как устроитель грандиозного пиршества, вернее, оргии, получившей название «Ужин двенадцати богов». Участники этой оргии были одеты богами и богинями, а сам император исполнял роль Аполлона, осыпавшего любовными ласками всех обитателей этого импровизированного Олимпа независимо, разумеется, от пола.
Эта разнузданная и пышно обставленная оргия вызвала всеобщее возмущение не только наглой демонстрацией пренебрежения нормами имперской морали, но еще и тем, что она отличалась поистине божественной роскошью в то время как в Риме вследствие неурожая и неразумно щедрых хлебных раздач царил голод. К неприкрытой развращенности Августа все уже давно привыкли, но это гастрономическое изобилие на глазах у голодных римлян расценивалось не иначе как беспредел власти и вызвало волну всеобщего возмущения. На римских улицах раздавались гневные крики: «Весь хлеб съели боги!», «Цезарь — Аполлон, но Аполлон — мучитель!», но кто на них обращал внимание…
Вот теперь самое время вернуться к знаменитому римскому поэту Овидию, автору поэм «Метаморфозы», «Любовные элегии», «Наука любви» и «Лекарство от любви», которые по праву считаются наиболее авторитетной художественной летописью эпохи Августа. Впрочем, может быть, это Август является общественным деятелем эпохи Овидия…
В своих «Метаморфозах» поэт переосмысливает все мифологические сюжеты, касающиеся перевоплощений людей в зверей или в растения, что в принципе не может претендовать на какую бы то ни было оригинальность. Но явление совершенно иного порядка — трилогия о любви, которая стала своеобразной энциклопедией римской жизни того времени.
В «Любовных элегиях» описываются разнообразные эротические истории, своего рода этюды на темы римского быта, где действуют похотливые и чрезвычайно изобретательные жены, простодушные мужья-рогоносцы, дерзкие соблазнители, ловкие служанки-сводни. «Элегии» насыщены любовными победами и поражениями, осадами и штурмами, недоразумениями, ссорами и изменами.
Здесь Овидий несомненно предвосхитил Боккаччо, который, кстати, был его поклонником и последователем.
А вот «Науку любви» можно назвать учебником любовной стратегии, вернее, стратегии обладания. В первой части поэмы автор щедро делится с читателями своими соображениями о приемах соблазнения. Он советует знакомиться с будущими «жертвами» в основном в общественных местах, где внимание женщины рассеяно и она волей-неволей взволнована присутствием множества людей. Лучше всего знакомиться, предлагает Овидий, на улице, в театре, местах общественных собраний, в суде… И — жанровые зарисовки той же улицы, театра, суда, бесценная летопись…
Третья часть поэмы содержит наставления женщинам в искусстве наиболее выгодного преподнесения себя: как украшать волосы, как использовать косметику, какую часть тела обнажать для привлечения мужского внимания, но самое главное — какую позу выбрать для любовной игры:
И попутно, как бы вскользь, но яркими щедрыми мазками Овидий рисует семейный быт, взаимоотношения, конфликты, проблемы, о которых не вычитаешь у господ историков…
В своем «Лекарстве от любви» Овидий предлагает методику разрушения любовных иллюзий:
Лучшее лекарство от любви, по мнению поэта, — занятие каким-нибудь полезным делом. Занятой человек не станет забивать себе голову любовными мечтаниями. Но самый, пожалуй, эффективный способ решения проблемы — найти у объекта страсти недостатки, которые надежно излечат от любовного недуга. Собственно, в «Лекарстве от любви» все, что предлагалось в «Науке любви», вывернуто наизнанку, все повторяется, как говорится, с точностью до наоборот…
Книга Овидия была названа «оскорбляющей нравственность», хотя автор заявлял, что его советы предназначены не всем римским женщинам, а лишь куртизанкам. Это заявление, как и следовало ожидать, далеко не всеми было принято на веру. В числе сомневающихся был и император Август, который через некоторое время после появления «Науки любви» отправил ее автора в изгнание…
По одной из версий, Август обвинил Овидия в том, что его поэмы повлияли развращающим образом на дочь императора, Юлию, и внучку, тоже Юлию. Известно, что данные мать и дочь оказались уличены в каких-то жутких преступлениях против нравственности, настолько жутких, что Август вынужден был отправить обеих в ссылку после длительных размышлений о том, не казнить ли их, особенно старшую. Данные о том, что именно они натворили, отсутствуют, так что остается лишь строить предположения относительно того, каким образом можно было заслужить изгнание из этого большого борделя по обвинению в безнравственности…
Да и кто бы изгонял…
А вот изгнание Овидия было продиктовано, конечно же, реакцией Августа на зарисовки римского быта и нравов в его поэмах, зарисовки, которые разительным образом отличались от той идеальной модели империи, старательно насаждаемой государственным пропагандистским аппаратом —любимым детищем императора.
