Оружие Победы - Федоров Вячеслав Васильевич (читать книги полностью .txt) 📗
Но, несмотря на то что и Лавочкин, и Яковлев проявили подлинные конструкторские чудеса, конкурировать с мощным МиГом они не смогли. Микоян и Гуревич создали машину прочную, надежную и неприхотливую в своих требованиях к летчику. Не зря МиГ-15 прозвали самолетом-солдатом и без промедления поставили на конвейер.
«Ходил» МиГ-15 и за звуковой барьер, хотя он для этого не был предназначен. 24 сентября 1949 года летчик-испытатель А. Тютерев при помощи пикирования преодолел звуковой барьер. Через два года «прошли» за звук МиГ-17 и ЯК-50.
В работе над МиГ-15 Микоян и его помощники продемонстрировали особое свойство человеческого ума — выдавать в трудные минуты решения, которые в иной ситуации, наверное, и не удалось бы найти.
Долгое воздушное патрулирование требовало дополнительной заправки. МиГ-19 дозаправляется в полете от самолета-танкера.
Вот лишь один пример. В ходе испытаний было установлено, что от стрельбы центральной пушки глохнет двигатель. Микоян вызвал ведущих конструкторов. Думали долго. Место центральной пушке нашли, только уж очень неудобное — под пилотской кабиной. Разместить там пушку еще можно, но как ее обслуживать — неизвестно.
И вот здесь уже выход подсказал Михаил Иосифович Гуревич: пол пилотской кабины должен быть самостоятельным агрегатом, где бы монтировались все нужные узлы, а затем вставлялись в кабину. За считанные минуты ручная лебедка поднимала лафет с оружием, подготовленным к бою, и самолеты уходили в небо. Время подготовки к вылету заметно сокращалось.
«Этот самолет, — писал в журнале „Флаинг ревю“ авиационный обозреватель Рой Брейбрук о МиГ-15, — должен войти в историю авиации как удачная конструкция, влияние которой на современные истребители заметно и сейчас… Выдающиеся высотные характеристики самолета заставили конструкторов Запада пересмотреть тенденции к созданию все более тяжелых истребителей».
МиГ-21. Основным поставщиком этих самолетов был авиационный завод в Горьком. Здесь было выпущено 5532 самолета семейства МиГ-21. Из них 1812 — на экспорт. Свою боевую жизнь МиГ-21 начал с войны во Вьетнаме.
МиГ-15 вышел из корейской войны победителем в 1953 году, а через 12 лет — 2 апреля 1965 года на другой войне, вьетнамской, — в бой вступили микояновские самолеты МиГ-17. Им, дозвуковым, пришлось сразиться со сверхзвуковым Ф-4.
«Самолеты МиГ-17 даже при бережном использовании, — писал журнал „Труппенпраксис“, — имели такие успехи, которые заставили американцев проводить ответные мероприятия, прежде всего организовать прикрытие ударных групп истребителей-бомбардировщиков и разрабатывать другие способы боевых действий истребителей, соответствующих обстановке».
Надо сказать, что самоуверенность американских авиаконструкторов и летчиков дорого им обошлась. Они недооценили МиГ-17, как в свое время недооценили МиГ-15.
23 апреля 1966 года в небе Вьетнама провел свой первый бой истребитель МиГ-21 — самолет с треугольным крылом, начавший новое поколение советских боевых истребителей.
«Каким бы мне хотелось видеть истребитель для установления превосходства в воздухе. Достаточно быстрым и маневренным, чтобы побеждать последние МиГи. Все остальные возможности самолета должны иметь второстепенное значение», — заявил бригадный генерал ВВС США Робин Олдз.
«Мы должны знать, насколько лучше следует быть самолету, чтобы противостоять русскому или превзойти его», — сказал корреспонденту газеты «Нью-Йорк таймс» в июле 1969 года Майк Пелехон, главный конструктор и теоретик американской самолетостроительной фирмы «Группман».
Но это были еще не звездные часы конструкторского бюро Микояна. Впереди было появление истребителей, которые на многих мировых авиационных салонах будут признаны лучшими.
Лодки «холодной войны»
В 50-х — 70-х годах прошлого века трудно было найти командира подводной лодки, который бы не служил на подводных лодках 613 проекта. Эти лодки называли «партой для адмиралов». А еще это была самая большая серия подводных лодок, построенных в послевоенные годы. Они, как и лодки довоенной постройки, именовались «эсками». О судьбе трех лодок, построенных на заводе «Красное Сормово», мы вам и расскажем.
Было ли это совпадением или так задумывалось фашистским командованием, но в третью годовщину начала войны — 22 июня 1944 года — подводные операции на Балтике приняли жесткий и агрессивный характер. До этого дня выходы из Финского залива контролировали финские подводники. За три года войны они понесли значительные потери, и активность их субмарин существенно снизилась.
Командующий подводными силами вермахта Папаша Карл — гросс-адмирал Карл Дениц — принял решение перебросить в Таллин несколько боевых экипажей из Атлантики.
30 июля в 12.42 случился бой у острова Руонти. Командир подводной лодки U-250 капитан-лейтенант Вернер — Карл Шмидт — увидел в перископ одинокий катер, патрулировавший мелководье. Всего лишь одна точно пущенная торпеда решила судьбу советского «морского охотника».
Для U-250 это был второй боевой выход, и начался он удачно, с победы.
Но не знали подводники, что взрыв торпеды засекли на другом «морском охотнике», который тут же поспешил в район боя. Подобрав семь человек из экипажа погибшего катера, «морской охотник» бросился на поиски лодки.
Было странно, что экипаж катера не заметил следа приближающейся торпеды. Для крупных, неповоротливых кораблей этот след — приговор, а юркий катер мог бы уйти от поражения. Спасшиеся моряки в один голос утверждали, что торпеды не видели.
Убегающую лодку обнаружили только в 19.10. На цель было сброшено пять глубинных бомб. Столбы воды, поднимавшиеся за бортом, выбрасывали песок с мелководья. Судя по всему, бомбы не задели лодку. Она вполне могла бы уйти, но ее выдал след — дорожка воздушных пузырьков. Еще пять бомб полетели в воду. Одна из них достигла цели. Каким-то образом с лодки спаслось семь подводников во главе с командиром.
Командование флота этому обстоятельству обрадовалось гораздо больше, чем победе над вражеской субмариной. Тут же поступил приказ доставить пленников в штаб флота.
А дальше начались события, которые могли бы лечь в канву сценария фильма-боевика.
Советское командование знало, что на немецких подводных лодках появились новые электрические торпеды, которые не оставляют в воде следа из пузырьков воздуха. Именно такой торпедой и был подбит катер. Вот почему подводники не видели идущую на них опасность.
На первом же допросе командир U-250 подтвердил наличие на борту лодки секретного оружия. Добыча могла быть легкой — лодка лежала на глубине всего трех десятков метров. Советское командование решило ее поднять.
Но до сентября 1944 года приблизиться к району гибели субмарины было невозможно: немцы постоянно бомбили этот квадрат моря. Доставала его и финская береговая артиллерия.
И все же лодку подняли. Торпеды были извлечены и изучены. Нашли для них «противоядие» и оснастили специальными ловушками корабли союзных конвоев.
Лодку удалось отремонтировать и даже поставить в строй советских ВМФ под индексом ТС-14. С апреля по август 1945 года она несла службу, а когда надобность в ней отпала, ее тут же списали.
Но история U-250 на этом не закончилась.
Немецкие лодки XXI серии, к которым относилась и поднятая субмарина, имели очень удачную конструкцию. Они были скоростными и хорошо вооруженными. Но самое главное — лодки могли оставаться под водой в течение 40 суток, тогда как любая другая лодка ежесуточно всплывала для подзарядки аккумуляторов.
Все преимущества лодки заключались в особом устройстве — шнорхеле.
Адмирал Г. Егоров, в годы войны командовавший трофейной лодкой, напишет в своих мемуарах: «С 1943 года немцы стали оснащать лодки системой „шнорхель“, предназначенной для обеспечения более длительного пребывания под водой. С помощью „шнорхеля“ решалась задача движения в подводном положении под дизелем, что, по замыслу немецких конструкторов, уменьшало потери от противолодочных сил (особенно авиации), уже оснащенных к тому времени радиолокационными средствами».
