История культуры древней Греции и Рима - Куманецкий Казимеж (книга бесплатный формат .txt) 📗
Не ограничившись упорядочением и реорганизацией государственного аппарата управления. Август ввел целый ряд новых законов, имевших целью способствовать возрождению римского рабовладельческого общества и традиционной римской семьи. Одни законы сурово карали за прелюбодеяния и поощряли многодетность, другие запрещали сенаторам и всадникам вступать в родство с вольноотпущенниками. Широкий отпуск рабов на волю не одобрялся, количество освобождаемых по завещанию рабов ограничивалось. Устои рабовладельческого общества защищал и другой закон, по которому в случае убийства господина смерти ^предавали всех находившихся в то время в доме рабов. Законы эти должны были восприниматься в Риме как возвращение к «старым добрым нравам» патриархального полиса давно минувших столетий.
Те же реставраторские тенденции заметны и в политике Августа в сфере религиозных культов. В деревнях и маленьких городках люди веровали еще в древние земледельческие божества, Фавнов или Сильванов, в богов — покровителей стад и урожаев. В сенаторской же и всаднической среде традиционная вера, религиозность уже исчезли, и должность фламина-диала — «однодневного», избиравшегося на один день, десятки лет оставалась незанятой, ибо желающих занять ее не находилось. Но в период гражданских войн у многих зрела мысль, что несчастья и бедствия, обрушившиеся на Рим, были следствием пренебрежения к старым богам, к традиционным римским культам. Гораций призывал сограждан вновь отстроить храмы, очистить статуи богов от грязи и копоти.
Октавиан Август откликнулся на эти настроения. Приняв сан верховного понтифика, он стремился подчеркнуть значение жречества в государстве эпохи принципата. В своих политических мемуарах, высеченных на так называемом Анкиранском памятнике, найденном в Анкаре в Турции, он с гордостью упоминает о том, что восстановил 82 старых храма. Кроме того. Август построил и новые, посвященные богам-покровителям рода Юлиев, из которого он по материнской линии происходил. Богу Марсу, который, как считалось, отомстил за убийство Цезаря тем, что даровал Октавиану и Антонию победу при Филиппах, был посвящен новый храм Марса-Мстителя на только что заложенном новом форуме, где были поставлены статуи видных деятелей римской истории времен республики. На Палатине, близ дома, где жил сам принцепс, был воздвигнут великолепный храм Аполлона, который, как полагал Август, помог ему в битве при мысе Акций.
Следующим шагом было обожествление самого рода Юлиев в 29 г. до н. э. Рим украсился мраморным святилищем Божественного Юлия. Однако Августу хватало политического такта, чтобы не строить на территории Италии храмы, посвященные ему самому. Зато в провинциях он отнюдь не противился этому — там появились святилища Августа, и религиозный культ принцепса как бы продолжил собой старые культы правителей в эллинистических государствах. В Египте Августа чтили так же, как прежних владык, Птолемеев: ему воздавали почести как бессмертному божеству, любимцу Пта и Исиды. В самом Риме религиозным поклонением была окружена не особа принцепса, а его дух-покровитель — гений. Так, в 7 г. до н. э. в Риме между двумя Ларами, установленными на скрещении дорог, было помещено изображение гения принцепса, которому приносили жертвы наравне с Ларами.
Восстановлению обветшавших святилищ и строительству новых сопутствовало возвращение к жизни старых, уже забытых религиозных ритуалов, празднеств, реставрация древних жреческих коллегий. Наиболее характерным было проведение впервые после 149 г. до н. э. — Секулярных, т. е. «столетних» игр. При возрождении этой традиции, восходящей к середине III в. до н. э., было заявлено, что согласно «сивиллиным книгам» век должен длиться не 100, а 110 лет и отныне Секулярные игры следовало проводить точно в срок. В 17 г. до н. э., когда Август возобновил Секулярные игры, они продолжались три дня и три ночи, причем жертвы приносили не только богам подземного царства Диту и Прозерпине, но и Юпитеру, Юноне, Аполлону, Диане и другим богам. 27 мальчиков и девочек составили хоры, распевавшие гимн, написанный Горацием по заказу принцепса специально к Секулярным играм и содержавший обращения к богине Эйлейтии, дабы она одарила многочисленным потомством римский народ, и к Солнцу-Кормильцу, дабы оно не узрело никого более могущественного, чем Римское государство.
Параллельно с реставрацией староримских культов и религиозных традиций разворачивались жестокие репрессии против восточных, особенно египетских, культов, которые после завоевания Египта Римом становились все более популярны, прежде всего в средних и низших слоях общества. О распространении египетских культов говорит то, что в 43 г. до н. э. участники II триумвирата, желая привлечь к себе симпатии народных масс, вынашивали проект постройки в Риме храма Исиды. Проект этот, правда, не осуществился, но поклонение египетской богине утвердилось в частных молельнях, отняв немало верующих у блестящих, но холодных греко-римских богов-олимпийцев. Август поступил с египетской богиней так же, как с вольноотпущенниками в сенате и легионах. Культ Исиды был ликвидирован сначала в самом городе, затем в его окрестностях. Но победа эта оказалась недолгой, ибо через несколько десятилетий императору Гаю Калигуле пришлось включить Исиду в сонм богов-покровителей государства. А за ней очередь дошла и до других восточных божеств — сирийских, финикийских, персидских.
Столь же безуспешны были попытки Августа остановить распространение в Риме магии и астрологии. Ведьмы, чародеи, составители гороскопов, толкователи «вавилонских чисел», как говорит Гораций, по-прежнему оставались живописным элементом римского общества, и их нередко упоминают тогдашние поэты. Вспомним хотя бы горациеву Канидию «в черном подобранном платье», умевшую, как считалось, вызывать тени умерших, наводить порчу и готовить любовный напиток из внутренностей пойманных ею мальчиков. Особенно модной и повсеместно признанной была тогда в Риме астрология.
ФИЛОСОФИЯ
Но не только египетские культы, магия и астрология привлекали к себе народ, прежде всего городские низы. Большой популярностью пользовались проповеди бородатых бродячих философов-киников, расхаживавших с нищенской сумой и призывавших отказаться от славы и имущества как от вещей, совершенно бесполезных и ничего не дающих для счастья. Римские киники учили, что раб, которому удалось освободиться от порочных страстей, свободнее своего господина и что лишь мудрого человека можно назвать богатым и свободным. Городская беднота и рабы с сочувствием внимали этим проповедям. Но образованная элита относилась к уличным философам с насмешкой. В одной из сатир Горация выведена целая галерея образов таких проповедников бедности: здесь и Криспин со слезящимися глазами, которого непочтительные мальчишки на улицах дергают за бороду, и лохматый Дамасипп — поэт желает, «чтобы боги одарили его цирюльником».
Если простые люди в Риме слушали киников, то интеллектуалы эпохи Августа по-прежнему находились главным образом под влиянием стоической философии. Внутренний мир, воцарившийся в Италии при принципате, породил оптимизм и веру в божественное провидение, которое, как учили, стоики, правит миром. Вера эта соединялась с идеями исторического предназначения Римского государства, призванного самим провидением господствовать над другими странами и народами, неся им мир и процветание. Эти идеи воплощения в судьбе Рима божественного промысла пронизывают, как мы увидим далее, эпическую поэму Вергилия «Энеида». В молодости Вергилий испытывал влияние эпикурейцев, позднее же обратился, как это видно из «Энеиды», к философии стоиков. Такая эволюция взглядов была характерна для многих, переживших эпоху гражданских войн и распада республиканского строя и приветствовавших новые времена мира и спокойствия. Подобные же изменения претерпело и. мировоззрение Горация: в своих «Одах» он отмежевывается от эпикуреизма и принимает идеалы стоиков. Стоиком был, наконец, и сам Октавиан Август, ученик стоика Арея Дидима из Александрии. И хотя в Риме тех лет не было создано философских трудов, сравнимых с трактатами Цицерона, интерес к философии сохранился, стал глубже и охватил не только элиту, но и средние и низшие слои римского общества.
