Морская война - Коломб Филип Хоуард (читать полную версию книги txt) 📗
Он прибыл на вид Ла-Гваира 18 февраля. Значительное волнение препятствовало высадке войск и не позволило судам подойти к городу ближе одной мили. Все дело свелось просто к отдаленному бомбардированию города – способ атаки, который вполне удался при Чагресе, но в который мы, доведя историю нападений на территорию до этого времени, не имеем оснований верить. Историки говорят также, что губернатор Каракаса каким-то образом был предупрежден о нападении и сделал значительные приготовления к обороне. Огонь был открыт в полдень и продолжался до ночи. Англичанам удалось, правда, взорвать один из неприятельских погребов, но зато четыре линейных корабля Ноульса были настолько избиты снарядами неприятеля, что пришлось послать их для починки в Кюрасао; «Саффолк» получил 140 пробоин, причем 92 офицера и нижних чина были убиты и 308 ранены.
Как я только что заметил, причины поражения и потерь очевидны. Сэр Калонер Огль и капитан Ноульс никогда не должны были бы рассчитывать на подобный способ атаки, успех которого в деле при Чагресе составляет весьма редкое исключение. Наученный этой неудачей, Ноульс принял другой образ действий при нападении на Порто-Кавалло. Известно было, что город этот хорошо укреплен и защищается гарнизоном в 5500 человек различного рода оружия. Ноульс сумел увеличить свои силы подкреплением из голландских волонтеров и решил сделать нападение при посредстве десанта под прикрытием огня с судов. Он прибыл к месту 15 апреля и стал на якорь внутри или поблизости бухты Барбурата, носившей тогда название «Ключи Барбураты». Производя рекогносцировку укреплений, коммодор Ноульс заметил, что вход в бухту прегражден затопленным судном, с которого протянуты были цепи на оба берега. Новые фашинные батареи были построены на подходящих местах, а центром обороны служил замок св. Филиппа, названный впоследствии фортом Либертадор; на мысе Брава также стояли две новые фашинные батареи, вооруженные одна 12-ю, а другая 7 орудиями. Эти батареи Ноульс и избрал первым предметом своего нападения, рассчитывая, что они могут быть атакованы с флангов, и орудия их будут обращены затем против форта. Согласно этому плану, была приготовлена десантная партия в 1200 человек, а два корабля были посланы завязать дело и, если возможно, заставить замолчать названные две батареи. С наступлением ночи батареи безмолвствовали, и люди, высаженные на берег, направились вдоль берега к мысу Брава, тогда как коммодор следовал параллельно им на своей шлюпке. Они захватили одну из батарей совершенно врасплох, но когда при сигнале тревоги несколько испанских орудий открыли огонь, то высаженная смешанная партия войск пришла в замешательство, и в панике солдаты начали стрелять друг в друга и наконец бросились бежать к своим шлюпкам вдоль берега в ужаснейшем беспорядке. Эта неожиданная неудача заставила коммодора, возвратившись назад, открыть генеральное бомбардирование. Началось оно 24 апреля, около одиннадцати часов пополудни, и продолжалось до наступления ночи, когда суда, истратив почти все артиллерийские запасы и получив значительные повреждения, должны были вернуться к своей якорной стоянке Барбурата. Наконец 28-го числа было решено прекратить нападение; эскадра была распущена, а суда разосланы по своим станциям.
Отыскать причины неудачи в нападении на Порто-Кавалло не труднее, чем объяснить причины поражения при Ла-Гваира. Первоначально атака была ведена способом, при котором, согласно опыту, можно было наиболее рассчитывать на успех, и, по всей вероятности, если бы десант представлял собой однородную массу дисциплинированных людей, то были бы налицо все данные для удачного результата. Но так как десантная партия представляла смесь матросов и солдат, впервые сражавшихся, то не удивительно, что среди них возникли замешательство и паника при встрече в темноте с неприятелем. Как мы видели, не было никаких оснований возлагать какие-либо надежды на успех последовавшего затем генерального бомбардирования.
В качестве иллюстрации к тому стратегическому закону, что только морская сила может предупредить нападения на территорию, мы должны заметить здесь, что уход британских судов с их обычных станций у Подветренных островов для нападений на испанские владения дал возможность испанским приватирам переступить за район их действий против купеческих судов и решиться на высадку хищнических партий на остров Сент-Кристофер.
В 1744 г. была объявлена война Франции, и, при отсутствии неприятельских морских сил, французский гарнизон мыса Бретон сделал удачный набег на Новую Шотландию и взял Канзо. Прибытие 40-пушечного корабля положило, кажется, конец дальнейшим попыткам французов в этом направлении.
В Вест-Индии обе стороны оставались в оборонительном положении относительно нападений на территорию, так как англичане хотели дождаться подкреплений раньше, чем предпринять что-либо.: В 1745 г. последовало соглашение между американскими колониями и нашим правительством относительно плана нападения на мыс Бретон, в возмездие за содеянное раньше французами. Колонии выставили 3850 человек волонтеров с 85 транспортами, восемью 20-пушечными приватирами и десятью малыми судами; силы эти собрались в Бостоне и направились к Канзо, в Новую Шотландию, с целью выждать прибытия дружественной эскадры, состоявшей из четырех линейных кораблей и других судов под командой коммодора Уоррена.
28 апреля все силы прибыли в бухту Габарус, на четыре мили к юго-западу от укреплений Луизбурга. Войска немедленно были высажены на берег под прикрытием нескольких мелких судов, стрельба с которых отразила попытку враждебного отряда помешать высадке. Затем войска двинулись прямо на Луизбург, в то время как Уоррен блокировал вход в бухту, лишив таким образом город возможности получения каких-либо подкреплений и продовольствия, причем ему удалось захватить много неприятельских грузовых судов и даже один линейный французский корабль, нагруженный военными запасами.
К Уоррену присоединились еще три линейных корабля, и он, таким образом, получил абсолютное обладание морем. Так как высаженные войска, получившие подкрепления из бухты Габарус, делали значительные успехи, то Уоррен решился войти в залив и сделал с этой целью приготовления для внезапного штурма островной батареи. При первой попытке гребные суда попали в густой туман и принуждены были отступить, встретив гарнизон, который, как говорят, состоял всего из четырнадцати человек. Перед вторичной попыткой нападения французы настолько усилили островную батарею, что англичане были отбиты со значительным уроном. В продолжение одной только ночи вблизи маяка построена была батарея, которая командовала над входом в бухту и над островной батареей и сослужила большую службу осаждавшим. Тем временем расходы боевых запасов и провизии английской армии были пополнены присылкой таковых морем в залив Габарус; получены были известия о немедленном прибытии новых подкреплений и о том, что французская Брестская эскадра, шедшая на выручку, задержана значительными английскими морскими силами. С другой стороны, факт, что обладание морем было в руках неприятеля, сильно беспокоил осажденных, уже начинавших испытывать лишения. Перебежчики рассказывали английским командующим о большом недостатке провианта и боевых запасов, так как четыре судна с новыми запасами были захвачены кораблями коммодора Уоррена. Морские же силы последнего получили еще новые подкрепления, так что к 11 июня он находился во главе четырех 60-пушечных, одного 50-пушечного и пяти 40-пушечных кораблей, не считая большого числа малых судов. Со всех английских батарей огонь продолжался беспрерывно, и 14-го числа все приготовления к генеральному штурму крепости были почти закончены… 15-го числа губернатор предложил сдаться на капитуляцию; условия сдачи были приняты, и 17-го числа спущен был французский флаг, а англичане вступили во владение местом.
Осада продолжалась 47 дней, в продолжение которых сделано было 9000 выстрелов и 600 бомб брошены были в город, что причинило гарнизону потери в 240 убитых, тогда как у осаждавших выбыло из строя всего 100 человек. Взятие Луизбурга служит одним из лучших примеров успеха соединенных операций сухопутных и морских сил, где каждая сторона ограничивалась нормальной сферой действий. План этой атаки представляет в самом деле квинтэссенцию всего, чему учит история морской войны, и некоторым образом имеет параллель в более современном нам событии – осаде Севастополя, с той лишь существенной разницей, что войска в Крыму получали подкрепления с суши, тогда как Луизбург был совершенно отрезан.
