Как убивали Сталина - Добрюха Николай (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
…У нас особый был контроль. Особый подбор людей, которые работали у Сталина: сестра-хозяйка Валя Истомина, 2 подавальщицы Кленина и Миронова. Были 4 повара. Главный — Борис Владимирович Судзиловский. Потом Маренов, Сливкин и Бугаков. На подмену давали еще Колобова.
Когда Сталин умер, Берия всю сталинскую обслугу разогнал. Всю! Кого — куда! Единственная, кто ушла на пенсию, сестра-хозяйка Валя Истомина. Кстати, она омывала тело Сталина перед положением в гроб. Ее девичья фамилия была Жбычкина. Два брата ее Жбычкины работали у нас в 6-м отделе на 501-й базе, которую скоро возглавил я.
Это была спецбаза, обеспечивающая питанием руководителей партии и правительства и высоких зарубежных гостей, которые приезжали и проживали в госособняках и в кремлевской резиденции. При 501-й базе была спецлаборатория. Все продукты проверялись. И сказать, что кого-то там ими могли отравить, полная галиматья. Это исключалось на сто процентов. Я сам все пробовал. И, как видите, живу до сих пор.
Итак… как умер Сталин. Это мне рассказал Орлов Иван Михайлович, комендант дачи Сталина в Волынском, то есть там, где Сталин умер. При жизни Сталина я ни разу не был на этой даче. А когда он умер, мне как-то позвонил Орлов, спрашивает: «Геннадий Николаевич, ты на даче у нас никогда не был?» Я говорю: «Нет».
— Приезжай, посмотришь, как Сталин жил, какая обстановка…
И я приехал в Волынское. Дача самая обычная. Ничего помпезного.
Показал Орлов мне валенки, в которых Сталин любил гулять, тулуп, который Сталин всегда одевал, потом самую простую шапку с длинными ушами. Тоже там висела. Показал он все это и говорит: «У Сталина был такой порядок. Приезжает. Чай попьет или там что… И уходит к себе. Закрывается. Все! Без звонка никто к нему зайти не мог. У него звонок стоял. Если нужно кого-то вызвать, он нажимал звонок. В эту ночь, когда он умер, ни звонка, ничего… Утро. Время подъема подходит: 10, 11… К этому часу Сталин обычно вставал. Брился. Брился сам. В парикмахерскую не ходил. Охрана забеспокоилась. Позвонили в Главное… нет, в 9-е управление. Тогда уже, кажется, было 9-е управление, а не ГУО. Оттуда приехали. Когда вскрыли дверь, он лежал на полу около тахты, на которой спал. У него тахта была. Он лежал на полу уже мертвый…
— То есть… вообще мертвый?
— Мертвый!
— А все говорят, что несколько дней умирал…
— Не-е-е. Нет-нет, он уже мертвый был. Все! Все эти разговоры и газетные сообщения — галиматья. Он уже мертвый был. Все!
Это откровение Орлова, которое он сделал мне по дружбе. Примерно через месяц после похорон Сталина.
Этот рассказ Коломейцева в ряде существенных моментов совпадает с данными, полученными моим старым знакомым Феликсом Чуевым от Василия Рясного, одного из тогдашних руководителей МГБ. Кстати, и сын Берии Серго независимо от Коломейцева и Рясного приводит такие факты, которые во многом оказываются на стороне откровений коменданта Ближней дачи Орлова и ставят под сомнение являющуюся чуть ли не официальной версию, выстроенную на воспоминаниях замкоменданта дачи Петра Лозгачева.
В ночь на 1 марта 1953 года я был на даче… При Сталине в те сутки до 10 утра дежурил Иван Васильевич Хрусталев. Потом его сменил старший прикрепленный Старостин. Еще в ту ночь дежурили помощник Старостина Туков, я и Матрена Бутусова… Кто из гостей был в ту ночь? Как обычно: Берия, Маленков, Хрущев и бородатый Булганин… В пятом часу утра гостям подали машины (Заметьте! Называя, кто дежурил сутки со Старостиным, Лозгачев почему-то забыл (?) перечислить тех, кто сутки дежурил с И. В. Хрусталевым. — НАД.)…
Пришел Хрусталев, радостный: «Ну, ребята, никогда такого распоряжения не было… Хозяин сказал: «Ложитесь-ка вы все спать. Мне ничего не надо. И я тоже ложусь. Вы мне сегодня не понадобитесь». И правда, за все время, что я работал, это был единственный раз, когда хозяин сказал: «Ложитесь спать…» Мы были, конечно, очень довольны, получив такое указание, и смело легли спать.
1 марта было воскресенье. В 10 часов мы, как обычно, уже все были на кухне… Сталин вставал в 11–12, а иногда даже в 10 часов он уже не спит… Но вот уже 2 часа дня, а движения в его комнатах нет (так у нас говорилось, когда он спал). Начинаем волноваться… Уже 6 часов вечера, а мы не знаем, что делать. Вдруг звонит постовой с улицы: «Вижу, зажегся свет в малой столовой». Ну, думаем, все в порядке… И… опять ничего! Восемь, девять, десять — нет движения. Не знаем, что делать. В это время почту привозят — пакет из ЦК. А почту передать — это моя обязанность… Обычно входим мы к нему, совсем не крадучись, иногда даже дверью специально громко хлопнешь, чтобы он слышал, что ты идешь. Он очень болезненно реагировал, когда тихо к нему входили… Ну, я открыл дверь, иду громко по коридору (наш служебный дом соединен коридором метров в 25 с его комнатами, туда ведет дверь отдельная), а комната, где мы документы кладем, она как раз перед малой столовой, ну я вошел в эту комнату, гляжу в раскрытую дверь в малую столовую, а там на полу Хозяин лежит и руку правую поднял… вот так… Все во мне оцепенело… Он еще, наверное, не потерял сознание, но и говорить не мог. Слух у него был хороший, он, видно, услышал мои шаги и еле поднятой рукой звал меня на помощь. Я подбежал и спросил: «Товарищ Сталин, что с Вами?» Он, правда, обмочился за это время и левой рукой что-то поправить хочет, а я ему: «Может, врача вызвать?» А он в ответ так невнятно: «Дз… дз…» Дзыкнул и все. На полулежали карманные часы и газета «Правда». На часах, когда я их поднял, полседьмого было, в половине седьмого с ним это случилось. На столе, я помню, стояла бутылка минеральной воды «Нарзан», он, видно, к ней шел, когда свет у него зажегся. Пока я у него спрашивал, ну, наверное, минуту-две-три, вдруг он тихо захрапел… Слышу такой легкий храп, будто спит человек… Звоню Старостину: «Быстро ко мне…» Пришел (пришел, не прибежал! — НАД.) Старостин, тоже оторопел. Хозяин-то без сознания… За Старостиным Туков и Мотя Бутусова пришли. Общими усилиями положили его на диванчик… Я Старостину говорю: «Иди звонить всем без исключения!«…Яне отходил от Хозяина, он лежал неподвижно и только храпел. Старостин стал звонить в МГБ министру Игнатьеву, но тот испугался и переадресовал его к Берии и Маленкову… Мы перенесли Хозяина в большую столовую на большой диван — там воздуха побольше. Укрыли пледом… Бутусова отвернула ему завернутые рукава сорочки — ему, наверное, было холодно. Старостин дозвонился до Маленкова. Спустя примерно полчаса Маленков позвонил нам: «Берию я не нашел». Прошло еще полчаса, звонит Берия: «О болезни товарища Сталина никому не говорите».
…В 3 часа ночи… приехали Берия и Маленков… Входят: «Что с Хозяином?» А он лежит и чуть похрапывает… Берия: «Что ты панику поднимаешь? Хозяин-то, оказывается, спит преспокойно. Поедем, Маленков!» Я им все рассказал, как было, а Берия: «Не поднимай панику!..» И уехали.
…В восьмом часу утра заявляется Хрущев: «Как Хозяин?» Говорю: «Очень плох, с ним что-то случилось…» Хрущев говорит: «Сейчас врачи приедут»… Между половиной девятого и девятью прибыли врачи…
(В изложении Ф. Чуева)
Беда со Сталиным случилась в ночь с 1 на 2 марта 1953 года. Рясному позвонил его подчиненный Старостин: «Что-то товарищ Сталин не просыпается… уже слишком долго. Что делать?»
— А ты поставь лестницу или табуретку и загляни! — посоветовал Рясной Старостину.
…Над дверью, где спал Сталин, было стеклянное окно. В комнате стоял диван, стол. Маленький столик для газет и рядом с ним мягкий диванчик, покрытый шелковой накидкой. Старостин приставил лестницу, заглянул в окно и увидел, что Сталин лежит на полу. Потрясенный, он тут же позвонил Рясному, у которого на даче всегда дежурила машина. Рясной помчался к Сталину. И сразу на ту же лестницу. Сталин лежал на полу. Похоже было, что он спиной съехал с диванчика по шелковой накидке.
