Нацизм. От триумфа до эшафота - Бачо Янош (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Четвертая, последняя, встреча происходит тремя днями позже, ночью 24 апреля, в здании шведского консульства в Любеке. «Эту ночь с настроениями конца света не забуду, покуда жив…» — заявил впоследствии Бернадотт.
Что произошло в убежище шведского консульства
Едва только Гиммлер прибывает в Любек, воздушный налет заставляет всех обитателей дома спуститься в бомбоубежище. Чиновники шведского консульства и немцы, жители дома, сидят друг около друга на деревянных скамьях. Никто не узнает графа Бернадотта и рядом с ним Гиммлера В час ночи дается отбой. Наконец-то в приемной консульства могут начаться переговоры.
Один из вопросов Гиммлера звучит так: «Если я встречусь с Эйзенхауэром, поклониться мне или подать ему руку?» Бернадотт отвечает вопросом на вопрос: «А что вы намереваетесь делать, если ваше предложение отклонят?» Наконец они расстаются, договорившись, что Бернадотт передаст предложение Гиммлера шведскому министерству иностранных дел, и, поскольку шведское правительство склонно сделать свой вклад в посредничество, об этом будут информированы союзники. «Это был самый горький день моей жизни», — говорит Гиммлер, покидая в половине третьего утра здание консульства Там снаружи звездное небо. Гиммлер сам садится за руль своего бронированного «Мерседеса». «Сейчас я поеду на Восточный фронт», — говорит он на прощанье Бернадотту и с вымученным смехом добавляет: «Ведь он здесь, по соседству». Мотор взревел, и сразу же раздался сильный треск Гиммлер наехал на забор из колючей проволоки, окружающий консульство. Эсэсовцы с большим трудом вытаскивают автомобиль. «Способ, которым Гиммлер тронул автомобиль, носил символический характер», — пишет в своих мемуарах Бернадотт.
Предложение Гиммлера еще в тот же день попадает к союзникам, и скоро приходит ответ: «Только полная, безоговорочная капитуляция». Рушатся последние надежды Гиммлера. Но он еще не знает, что Гитлер в это время узнает о тайных переговорах из сообщений иностранного радио и последним приказом перед своим самоубийством исключает его из партии за «неверность и блокирование с врагом» и лишает его «всех государственных постов».
Но Гиммлер инстинктивно чувствует опасность и, повернув автомобиль, гонит во Фленсбург, к Деницу. Перед его прибытием адмирал Дениц в доме и в саду, в кустах, размещает хорошо вооруженных моряков. Дениц все еще опасается начальника СС и гестапо.
Их разговор протекает с глазу на глаз, но впоследствии, в Нюрнберге, при закрытых дверях, Дениц рассказывает, о чем они говорили. Дениц, на письменном столе которого, спрятанный в бумагах, лежал пистолет, был готов ко всему, когда дал в руки Гиммлера последнюю радиограмму Гитлера, в которой тот назначает своим преемником Деница. Гиммлер пробегает глазами радиограмму, бледнеет, несколько мгновений колеблется, затем встает и поздравляет Деница. После этого он говорит: «Тогда по крайней мере разрешите мне быть вторым человеком в государстве». Но Дениц отклоняет его просьбу. Он объясняет Гиммлеру, что не желает иметь в новом правительстве лиц, скомпрометированных с политической точки зрения. Однако Гиммлер видит вещи в другом свете.
На протяжении недели Гиммлер еще остается связанным с правительством Деница, но б мая, когда Дениц официально освобождает его от всех постов, он исчезает с горизонта. Перед тем как уйти в подполье, он говорит министру иностранных дел Деница графу Шверину фон Крозигу: «Я чувствую себя в абсолютной безопасности от розысков. Я подожду в секретном месте развития событий, и события скоро будут работать на меня».
Где после этого скрывается Гиммлер? Некоторое время он остается в окрестностях Фленсбурга со своими двумя адъютантами, Вернером Гротманном и Гейнцом Махером; они находят убежище на вилле одной из любовниц Гиммлера. Однако секретная служба союзников сразу замечает, что имя Гиммлера исчезает из сообщений фленсбургского радио…
Гиммлер исчезает…
…За границей распространяются самые дикие слухи. «Гиммлера убили в ставке Деница?», «Гиммлер под домашним арестом?». «Нью-Йорк таймс» предполагает, что Дениц выдал Гиммлера англичанам. Но ставка Монтгомери решительно это отрицает. Наиболее испытанные агенты секретной службы союзников и тысячи солдат бросаются на поиски Гиммлера.
Между тем шеф гестапо сбривает себе усы и в очки вставляет черное стекло для левого глаза. У него в кармане удостоверение на имя Генриха Гицингера, рядового полевой жандармерии. Бывший шеф немецкой тайной полиции ведет себя как студент, начитавшийся слишком много уголовных романов. Как видно, он не информирован даже о том, что немецкая полевая жандармерия отнесена союзниками к тем организациям, каждый член которых автоматически подлежит аресту.
Утром 21 мая Гиммлер с двумя адъютантами прибывает к мейнштедтскому английскому контрольному пункту возле Бремервёрде. Здесь сталкивается много тысяч иностранных беженцев, стремящихся на запад, раненых, отпущенных или бродячих солдат, бывших военнопленных и гражданских… Каждый, кто хочет пройти через мост Осте, должен пройти перед строем британских контрольных органов. В это время еще никто не подозревает, какой ценный трофей попал в сети прочесывающей инстанции.
Но через несколько часов офицеры отдела контрразведки 2-й британской армии уже занимаются делом Гицингера. На другой день, утром 22 мая, в работу подключается британская ставка в Люнебурге. В 9 часов вечера три высших офицера контрразведки садятся в автомобиль, чтобы взять под наблюдение в лагере Вестертимке «рядового Генриха Гицингера». Тогда подозрение уже усиливается, но офицеры все еще не уверены, что Генрих Гицингер — Генрих Гиммлер.
Но еще перед их приездом в лагерь пленный просит одного из членов охраны проводить его к начальнику лагеря. Капитан Том Сильвестер предлагает сесть и смотрит на него вопросительным взглядом. «Ну-с, что вы хотите?» — произносит капитан ободряющим тоном. «Я Генрих Гиммлер…» — говорит пленный и заменяет черные очки другими. «Действительно' похож!» — бормочет ошеломленный капитан, и по спине у него пробегают холодные мурашки. «Я хотел бы поговорить с фельдмаршалом Монтгомери», — начинает снова Гиммлер. У него все еще сохраняется навязчивая идея, что с ним будут вести переговоры.
Вскоре приезжает автомобиль с тремя офицерами. Они берут пленного и везут в Люнебург. Здесь шеф СС и гестапо должен раздеться догола, чтобы врач капитан Уэллс проверил, не прячет ли он яд. Его одежду также проверяют, и в одном из карманов гимнастерки действительно находят 12-миллиметровую ампулу с цианистым калием. Гиммлер получает поношенную английскую форму, и его запирают в комнате.
Вечером приезжает начальник разведывательного отдела ставки полковник Н. Л. Мэрфи. «Вы нашли у него яд?» — было первым его вопросом к подчиненным. «И рот тоже осматривали?» — обращается он после этого к врачу. На отрицательный ответ доктора Уэллса он приказывает капитану немедленно восполнить упущенное. Уэллс идет в комнату Гиммлера и просит его открыть рот. Глаза шефа гестапо суживаются, он сжимает зубы, слышится тихий хруст, и Гиммлер делает глоток Несколько секунд они смотрят в глаза друг другу, затем Гиммлер, как пораженный молнией, падает на землю. Доктор Уэллс быстро опускается рядом с ним на колени и пытается пальцами вытащить остатки ампулы, застрявшие в зубах. Раздаются быстрые команды, через минуту примерно промывание желудка, вводится сильное средство. Но все усилия напрасны. Через двенадцать минут, в 23 часа 04 минуты, наступает агония.
Сутки он лежит на полу, сотни военных корреспондентов и фоторепортеров сменяют друг друга. На другой день появляется британский грузовик, два сержанта хватают труп в британской форме и бросают в автомобиль. По личному приказу британского фельдмаршала Монтгомери Гиммлера закапывают в ближнем лесу в тайную, необозначенную яму, и место могилы скрывают под кирпичами дерна. Место знают только два сержанта и один высший офицер контрразведки, который ведет автомашину.
