Генералиссимус. Книга 1 - Карпов Владимир Васильевич (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Кроме того, в Генеральном штабе составлялся план стратегического развертывания Вооруженных Сил. В нем предусматривалось: сосредоточение сил на избранных направлениях, создание необходимых группировок войск, передвижение их в назначенные районы, перебазирование авиации, развертывание тыла и средств технического обеспечения, занятие соединениями и частями исходных районов, рубежей, огневых позиций, — и осуществление всего этого в соответствии с общим стратегическим замыслом.
С 1928-го по 1931 год Генеральным штабом руководил Борис Михайлович Шапошников, а с 1931-го по 1937 год — тоже опытный, еще дореволюционный офицер Александр Ильич Егоров. После ареста Егорова с 1937-го по август 1940 года начальником Генерального штаба был снова Б. М. Шапошников. В мае 1940 года ему было присвоено звание маршала.
Произошли изменения не только в руководстве Генерального штаба, они совпали с изменением и политической обстановки. Осенью 1939-го и весной 1940 года, как уже рассказывалось ранее, государственная граница СССР в Европе была отнесена на несколько сот километров на запад. В Красной Армии быстро росла численность соединений, которые оснащались новейшей техникой и вооружением. В связи с этим, план стратегического развертывания Вооруженных Сил опять надо было перерабатывать, что и проводилось с осени 1939 года в Генеральном штабе. Первый вариант был готов к июлю 1940 года.
Здесь я должен сделать маленькое отступление и сказать, что сведения о разработке мобилизационных планов и плана стратегического развертывания составляют строжайшую государственную и военную тайну, и, наверное, потому даже по прошествии большого времени после победы над фашистской Германией об этих планах в воспоминаниях военачальников и государственных деятелей говорилось лишь в общих чертах.
Накануне войны при разработке планов обороны страны считалось (с учетом происходящего в Европе), что наиболее вероятным нашим противником будет фашистская Германия в союзе с Италией, Румынией, Финляндией и Венгрией. Предполагалось также, что и Турция под давлением гитлеровцев может открыто выступить против СССР. Второй реальный противник, который может одновременно с Германией начать военные действия на Дальнем Востоке, была Япония. Поэтому планы обороны страны разрабатывались для двух направлений, но главным, разумеется, был Западный фронт, где считалось необходимым сосредоточить основную мощь Советских Вооруженных Сил.
Несмотря на то, что гитлеровцы уже показали свою стратегию и тактику ведения молниеносной войны путем внезапного нападения готовыми, отмобилизованными армиями, работники нашего Генерального штаба продолжали вести расчеты, исходя из опыта отмобилизовывания армий в период первой мировой войны (с учетом, конечно, более высоких темпов развертывания в связи с появлением более широкой сети железных, шоссейных дорог, а также авиации). Предусматривалось, что Германии для сосредоточения сил на советских границах потребуется 10—15 дней, Румынии — 15—20 дней, Финляндии и немецким частям, которые туда прибудут, — 20—25 дней. В этом был серьезный просчет.
Ожидалось, что на наших западных границах Германия вместе со своими союзниками развернет 233 дивизии, 10 тысяч 550 танков, 13 тысяч 900 самолетов и до 18 тысяч полевых орудий.
Наш Генштаб на западных границах предусматривал сосредоточить: 146 стрелковых дивизий (из них 23 со сроком готовности от 15 до 30 дней), 8 моторизованных, 16 танковых и 10 кавалерийских дивизий, 14 танковых бригад, 172 полка авиации. Если все дивизии сложить — стрелковые и специальные, — то будет около 180 дивизий.
В соответствии с советской доктриной, наши войска, отразив первое нападение противника, должны были сами перейти в наступление, разгромить войска противника в Восточной Пруссии и в районе Варшавы и выйти на Вислу в ее нижнем течении. Одновременно на левом крыле фронта должен быть нанесен вспомогательный удар на Иван-город с задачей разгрома люблинской группировки противника и последующего выхода на Вислу в ее среднем течении.
В плане подробно описаны направления ударов, районы сосредоточения, количество войск, их задачи, а также задачи флотов, авиации и так далее.
План разрабатывался начальником Генштаба Б. М. Шапошниковым, генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным, который занимал должность начальника оперативного управления, и его заместителем генерал-майором Г. К. Маландиным. Но поскольку проект плана составлялся в единственном экземпляре, человеком, непосредственно писавшим его, был заместитель начальника оперативного управления генерал-майор А. М. Василевский. Первый вариант подписан начальником Генерального штаба Б. М. Шапошниковым, пока без наркома. Этот план обороны СССР, с опорой на тщательно обоснованный анализ складывающейся стратегической обстановки, вероятных группировок противника и ожидаемых его агрессивных действий, в основном верно определил наиболее опасный театр войны и главное направление основных усилий Советских Вооруженных Сил.
Существовали, конечно, недостатки в этом плане. Основной из них, кроме временного просчета, заключался в том, что разработан был всего один вариант, а, как правило, такие планы предусматривают несколько вариантов действий как противника, так и своих войск.
Вот что пишет А. М. Василевский в своей книге воспоминаний о разработке данного плана:
“Этот проект и план стратегического развертывания войск Красной Армии докладывались непосредственно И. В. Сталину в сентябре 1940 года в присутствии некоторых членов Политбюро ЦК партии. От Наркомата обороны план представляли нарком С. К. Тимошенко, начальник Генерального штаба К. А. Мерецков и его первый заместитель Н. Ф. Ватутин. Мы с генералом А. Ф. Анисовым, доставив в Кремль план, во время его рассмотрения в течение нескольких часов находились в комнате секретариата И В. Сталина. Прежде чем рассказывать о дальнейшем ходе событий, упомяну о том, почему в представлении ЦК партии важнейшего оперативного документа не участвовал один из его основных составителей и автор главных его идей. Дело в том, что в августе 1940 года на должность начальника Генерального штаба вместо Б. М. Шапошникова был назначен генерал армии К. А. Мерецков.
О том, что предшествовало перемещению Б. М Шапошникова, я знаю со слов Бориса Михайловича. Как он рассказывал, И. В. Сталин, специально пригласивший его для этого случая, вел разговор в очень любезной и уважительной форме. После советско-финского вооруженного конфликта, сказал он, мы переместили Ворошилова и назначили наркомом Тимошенко. Относительно Финляндии вы оказались правы: обстоятельства сложились так, как предполагали вы. Но это знаем только мы. Между тем всем понятно, что нарком и начальник Генштаба трудятся сообща и вместе руководят Вооруженными Силами. Нам приходится считаться, в частности, с международным общественным мнением, особенно важным в нынешней сложной обстановки. Нас не поймут, если мы при перемещении ограничимся одним народным комиссаром. Кроме того, мир должен был знать, ЧТО уроки конфликта с Финляндией полностью учтены. Это важно для того, чтобы произвести на наших врагов должное впечатление и охладить горячие головы империалистов Официальная перестановка в руководстве как раз и преследует эту цель.
— А каково ваше мнение? — спросил Сталин. — Исключительно дисциплинированный человек, Борис Михайлович ответил, что он готов служить на любом посту, куда его назначат. Вскоре на него было возложено руководство созданиемоборонительных сооружений, он стал заместителем наркома обороны и направлял деятельность Главного военно-инженерного управления на строительство укрепленных районов. Для нас, работников Генштаба, причина перевода Б. М. Шапошникова на другую должность осталась непонятной. Не скрою, мы очень сожалели об этом”.
Таким образом, получилось, что проект нового плана докладывал Сталину уже новый начальник Генерального штаба — генерал армии К. А. Мерецков.
Сталин не согласился с мнением Генштаба о вероятном направлении главного удара противника на северо-западе. Видимо, помня “свой” план разгрома Деникина (он исходил Из того, что Донбасс, юг Украины — это могучий промышленно-экономический пролетарский район) и не принимая во внимание, что прошло очень много времени и обстановка в корне изменилась, Сталин опять тяготел к этому южному району и приказал доработать план в том направлении, что главные сражения должны были состояться на юге. Поэтому произошла полная переориентировка, перенацеливание основных наших усилий с северо-западного на юго-западное направление.
