… Para bellum! - Алексеенко Владимир Иванович (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Радиосвязь
Поскольку немцы с самого начала имели методы авиационного обеспечения своих фронтовых операций, то давайте, по тем скудным данным, что есть по этому вопросу, посмотрим, как они это делали.
У немцев военно-воздушные силы подчинялись Герингу, а Геринг непосредственно Верховному главнокомандующему – Гитлеру. ВВС Германии – были никак не связаны с сухопутными войсками, это был совершенно отдельный род войск. В отличие от РККА, у немцев не было никаких командующих ВВС при общевойсковых армиях и фронтах, никакие сухопутные фельдмаршалы ничего не могли приказать никому в германских ВВС (Люфтваффе).
Однако думаю, что Гитлер ставил Герингу задачи такие же, как и сухопутным войскам. Т. е., он не требовал от него «всемерно поддержать войска фон Лееба», а требовал взять Ленинград.
Но взять город могут только сухопутные войска, причём только в случае, если они будут продвигаться вперёд, не неся больших потерь. При такой постановке задачи, Герингу ничего не оставалось, как, во-первых, окружить сухопутные войска защитой истребителей Люфтваффе и, во-вторых, разбомбить бомбардировщиками всё на их пути.
Ведь обратите внимание – ни в одной стране мира в состав Военно-воздушных сил не была включена зенитная артиллерия. Зенитная артиллерия – сугубо наземный вид войск. А у немцев зенитная артиллерия была в составе Люфтваффе. Почему?
Потому, что Гитлер и Геринг понимали, что предлагаемое Рычаговым патрулирование истребителей, в применении к охраняемым Люфтваффе объектам, очень дорого – у истребителя моторесурс двигателя всего около 100 часов. Это, во-первых. Во-вторых, если зенитные орудия и истребители у разного командования, а объект разрушен, то тогда неизвестно какой командир виноват. А когда они в одних руках, то и ответственный за сохранность объекта один. А как он его защитит – зенитками или авиацией – это его вопрос.
Поэтому зенитки Геринга так легко участвовали в наземных боях – уничтожали танки, доты. Какая разница как эти цели будут уничтожены – бомбой пикирующего бомбардировщика или пушечным снарядом? Снарядом дешевле, так что – пусть зенитки стреляют по танкам!
Это общая идея Военно-воздушных сил Германии. Теперь о её воплощении.
Противник Люфтваффе – вражеские самолёты – очень быстрый, команды на его уничтожение надо давать очень быстро, а основные средства борьбы с противником – свои самолёты – находятся в небе, столбы с телеграфными проводами к ним не проложишь. А без команды не нацелишь их на уничтожение противника.
Геринг и Гитлер с самого начала поняли, что ВВС без радиосвязи ничего не стоят, поскольку самолётам в воздухе нельзя передать команду, а значит они не управляются в принципе. А неуправляемые войска – это не войска. Поэтому Гитлер и Геринг обеспечили всю свою авиацию надёжной современной радиосвязью, причём, по максимуму. Я уже писал, что у немцев на одного человека лётного состава (лётчика, штурмана, стрелка) приходилось 15 связистов на земле уже к началу войны с нами. А в докладе П. В. Рычагова про связь собственно ВВС РККА вообще ничего не говорится.
У авиации много задач, но давайте, применительно к немцам, рассмотрим только две из доклада П. В. Рычагова – завоевание господства в воздухе и взаимодействие с войсками.
Господство в воздухе
Господство в воздухе достигается уничтожением самолётов противника на земле и в воздухе, и въедливый С. М. Будённый, во время обсуждения доклада Рычагова, задал вопрос участнику боёв на Халхин-Голе, дважды Герою Советского Союза, генерал-лейтенанту Г. П. Кравченко:
– Вы сказали о потерях (японцев) на аэродромах, а вот какое соотношение в потерях на аэродромах и в воздухе?
– Я считаю, что соотношение между потерями на аэродромах будет такое: в частности на Халхин-Голе у меня было так – 1/8 часть я уничтожил на земле и 7/8 в воздухе.
Но в докладе Рычагова говорится только об уничтожении самолётов противника на земле, и ничего не говорится даже в профессорском стиле, как организовать их уничтожение в воздухе.
Повторюсь, не говорится потому, что организовать это было невозможно. На Халхин-Голе, где японцы не могли появиться нигде кроме как над сосредоточенными на небольшой площади нашими и японскими войсками, хватало телефонной связи. Бои велись вдоль 75-км участка границы, в центре которого японцы вторглись до 20 км. Численность советско-монгольских войск, возможно заниженная, не превышала 60 тыс. человек.
А Рычагову предложили разработать методы уничтожения противника в воздухе, когда речь шла уже о фронте в несколько сот километров и численность войск около 2 млн. …
Давайте вернёмся к немцам. Связисты Люфтваффе ехали в гуще немецкой сухопутной армии на специально оборудованных бронетранспортёрах с мощными радиостанциями. Но вместе с ними были не просто наблюдатели ВНОС, а наводчики самолётов на цель. Когда они видели самолёты противника, то по радио сообщали об этом своему командованию Люфтваффе, которое по радио направляло в район цели те истребители, что уже были в воздухе и поднимало с аэродромов дополнительные. А наводчики с земли связывались с самолётами в воздухе наводили их на противника, указывая численность, курс, высоту, давая этим немецким истребителям возможность атаковать с наиболее выгодного направления, например, со стороны солнца. Т. е., небо над немецкими войсками не только находилось под контролем с земли, но можно было управлять и всеми немецкими самолётами, находившимися в воздухе.
А теперь представьте себя на месте Рычагова и попробуйте этот немецкий метод применить к ВВС РККА.
Пост ВНОС обнаружил противника. Ему нужно дозвониться до штаба ВВС в сухопутной армии и, допустим, в штаб ВВС фронта. Там должны оценить обстановку и решить с какого аэродрома поднимать истребители. Затем дозвониться до аэродрома и передать приказ. Дежурный должен добежать до самолётов, собрать лётчиков и по карте объяснить где цель. Нужно сесть в самолёты, запустить двигатели, взлететь и набрать высоту. Сколько на это уйдёт времени от момента обнаружения самолётов противника? Вряд ли менее 20 минут. Но самый тихоходный немецкий бомбардировщик за 20 минут улетит от той точки, где его видели, минимум на 100 км. А если этот самолёт сменит курс (а они так и делали), то наши истребители будут лететь в одну сторону, а он бомбить в другой. Там его тоже увидят посты ВНОС, но что толку – ведь наши истребители уже в воздухе и радиостанций у них нет!
Более того, быстро уничтожить какую-либо цель, когда свои самолёты на аэродроме, невозможно и это выяснилось в ходе обсуждения доклада Рычагова, о чём ниже. Для этого самолёты должны быть в воздухе, а на советских самолётах не было радиостанций, им в воздухе дать задание было невозможно.
Вот почему в докладе Рычагова нет ничего кроме общих слов – невозможно найти методы достижения господства в воздухе сбитием вражеских самолётов, при любом количестве своих истребителей, если у тебя на своих истребителях нет радиостанций и если ты не развернул на земле сеть радиоборудованных станций наведения своих истребителей на вражеские. А у ВВС РККА этого ничего не было, всё это создавалось уже в ходе войны и полностью догнать немцев в этом вопросе мы так и не успели.
А теперь по поводу завоевания господства в воздухе, которое «может быть стратегическое и оперативное. Стратегическое господство достигается операциями по уничтожению действующей авиации противника, разрушением авиапромышленности, уничтожением запасов материальной части и горючего» – учил П. В. Рычагов.
Саратов и Хельсинки
Объекты, которые требуется уничтожить для завоевания стратегического господства в воздухе, скажем заводы нефтепереработки, авиа– и подшипниковые заводы, находятся, как правило, далеко от линии фронта и уничтожать их надо тяжёлыми бомбардировщиками. Днём к ним лететь опасно – путь далёк и на этом пути бомбардировщики могут быть легко перехвачены и уничтожены.
