Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта - Коломийцев Игорь Павлович (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
В настоящее время ученые не сомневаются в единых корнях происхождения обеих общностей. Более того, похоже, что связи между Алтаем-Енисеем и Северным Причерноморьем не прерывались в течение всего III тысячелетия. Отечественный историк и археолог Лев Клейн обратил внимание на некий сюжет, распространенный у афанасьевцев и одновременно у ранних, живших в Северном Причерноморье ямников — среди изображений повозок на каменных стелах у тех и у других встречаются такие, которые запряжены разным тягловым скотом — быком и лошадью одновременно, рядом шагает погонщик, иногда хвостатый. Ученый сопоставил эти рисунки с древним мифом о трудном свадебном задании — заложить в упряжку столь несовместимых животных, как конь и бык. Оно было под силу только сверхчеловеческому существу. Отголоски данного мифа встречаются у эллинов и, несколько реже, у индоиранцев{106}.
Если догадка Клейна верна, то афанасьевцы и схожие с ними в антропологическом плане ямники, возможно, представляли собой не что иное, как греческо-арийское ядро индоевропейских степных народов. Помните загадку общих богов эллинов и скифов, подмеченную нами в трудах Геродота? Языковеды, со своей стороны, давно отстаивают идею самого ближайшего родства этих племен меж собой. Ими предполагается даже, что в какой-то момент времени между четвертым и вторым тысячелетиями существовало греко-арийское единство, лингвистически противопоставленное остальным индоевропейским наречиям. Ответ на вопрос, что общего между давними обитателями побережья Эгейского моря и выходцами откуда-то из немыслимых глубин Азиатского материка, может корениться именно здесь, в этой специфической двойственной культуре.
Интересно, что антропологический тип древних греков, весьма выделявший их из прочих соседних племен, тоже отличался некоторой широколицестью. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на бюсты реформатора Солона, «отца комедии» Аристофана или философа Платона. А также слегка миндалевидными глазами, характерными и для афанасьевцев.
Любопытно, что енисейско-алтайские обитатели поддерживали тесные связи именно с далекими причерноморскими племенами, родственными им в антропологическом плане и, очевидно, в происхождении, а не с периферией древнеямного мира — Поволжьем, Южным Уралом или Казахстаном, где распространен был узколицый нордический вариант североевропейской расы, хотя эти регионы к ним расположены не в пример ближе.
«В какой-то момент между серединой IV и серединой III тысячелетий до нашей эры — делает вывод видный питерский историк, сотрудник Эрмитажа Дмитрий Мачинский, — предгорья Кавказа и горные долины Алтая оказываются соединенными некой антропологической, хозяйственной, культурной, отчасти — религиозной и, предположительно, языковой непрерывностью, выраженной в родстве ямной и афанасьевской культур»{143}.
Но не следует полагать, что жители Юго-Восточной Сибири этого времени во всем лишь подражали своим западным собратьям. Наоборот, здесь — в долинах Енисея и предгорьях Алтая — возникает древнейший религиозный центр, вполне сопоставимый с культами египетских или ближневосточных богов по глубине проникновения во все сферы жизни людей, причудливости и изощренности. Афанасьевцы не просто развивают традиции ямников, но привносят в них свои неповторимые черты. Их «сосуды приобретают правильную яйцевидную форму», по мнению ряда исследователей, связанную с индоевропейским мифом о происхождении всего сущего из мирового яйца{143, 144}.
Неведомый нам культовый ритуал потребовал применения специальных курительниц «в форме круга в плане и усеченного конуса в профиль», щедро окрашенных охрой. Возможно, эти глиняные приборы использовались для сжигания ароматических или наркотических веществ в ходе религиозных церемоний. Волны новых культовых веяний идут отныне с Востока на Запад, оказывая серьезное влияние на развитие причерноморских цивилизаций. К примеру, в некоторых районах Северного Кавказа и Предкавказья были обнаружены такие же курительницы, как у афанасьевцев. При этом нигде более в степном ямном мире — на Урале, в Поволжье или Казахстане подобные предметы не встречаются.
Каменные круги, ограждавшие погребения всех ямников, становятся в Южной Сибири двойными. И, наконец, здесь появляется невиданный в других местах обычай возводить величественные каменные стелы, высотой до пяти метров. Для их строительства использовались многотонные глыбы твердой породы, которые перемещали на десятки километров с гор в долины. В средней трети этих исполинов изображались яйцевидные круглоглазые, улыбающиеся человекоподобные лики с коровьими ушами и рогами. На лбу каменных великанов выделялся третий глаз. Чаще это были девы, с едва обозначенной грудью, реже — мужчины{142}. Возможно, что именно эти круглоглазые истуканы стали прообразом знаменитых древнеэллинских циклопов с единственным оком во лбу. «Киклоп» в переводе с греческого, собственно, и означает «круглоглаз».
Ряд исследователей полагает, что на этих мегалитах «упрощенно показывалась система «энергетических каналов» и «чакр», в том числе — чакра аджна, третий глаз» ведической и тибетской традиций{142}. Питерец Дмитрий Мачинский, один из самых последовательных приверженцев данной точки зрения, долгое время изучавший феномен афанасьевцев, пришел к выводу о том, что Минусинская котловина — не что иное, как легендарная Гиперборея древних греков. Эта далекая страна оказалась связанной с эллинами, как общностью происхождения, так и культом некоторых богов. И связи эти продолжались вплоть до середины первого тысячелетия, естественно, до нашей эры. Только тогда прекратились знаменитые посольства гиперборейских дев с дарами для храмов Артемиды и Аполлона{143, 144}.
Это место, действительно, имело особый статус у всех окрестных народов, чему свидетельством сохранение религиозных традиций края на протяжении почти двух тысяч лет, несмотря на многократные смены алтае-енисейских обитателей. Исследователь находит прямые соответствия географии данного региона не только эллинской письменной традиции, идущей еще от Геродота: «исседоны — аримаспы — стерегущие золото Грифоны — святые гипербореи», но и более древним канонам. В частности, иранской зороастрийской картине мира, отраженной в «Авесте» и практически единовременной ей древнеиндийской версии, отражающей местоположение «Арийского Простора» в «Ригведе»{2, 172}. Гиперборея выступает, с этой точки зрения, первичной прародиной всех ариев.
Только Алтай (по-тюркски это слово означает — «золото») мог, по мнению сторонников данной теории, играть роль «высоких гор Рипеев» и «священной горы Хаукарьи» в мировоззрении людей того времени. Грифы или грифоны — не только реальные крупные птицы или кошачьи хищники высокогорья, но и древние жрецы — хранители культа, впоследствии перенесенного из долин, где он возник, на горные алтайские плато. А гипербореями, таким образом, оказываются сами афанасьевцы.
Эпоха боевых колесниц
В конце III тысячелетия до нашей эры где-то на территории Великой степи было сделано изобретение, кардинально изменившее течение мировой истории, перекроившее этническую карту Евразии и приведшее к самым большим потрясениям, когда-либо обрушивающимся на человечество в целом. Речь идет, конечно же, о появлении боевых колесниц.
Колесо и повозка стали известны людям уже давно, по крайней мере, за много веков до того. Некоторые исследователи, в частности историк Владимир Сафронов, полагает, что изобрели их также индоевропейцы, ссылаясь при этом на то обстоятельство, что в языке народов этой семьи нет заимствований извне лексики, связанной с движением, транспортом, вращением и колесом{183}. Другие ученые считают, что для этого открытия наши предки были недостаточно развиты и склоняются к версии о том, что древнейшие средства передвижения появились вначале в государствах междуречья Тигра и Евфрата. Как все обстояло на самом деле, сейчас уже установить невозможно. Но в любом случае между тем тихоходным транспортом, что был известен с начала III тысячелетия, и боевыми колесницами существовала дистанция, не меньшая, чем от паровоза братьев Черепановых до космического корабля многоразового использования «Шаттл». Тяжелые, сплошь деревянные, небольшие по размеру колеса повозки должны были превратиться в огромные, легкие, с множеством спиц, сложные устройства, несущие эти «танки бронзового века» через пески пустынь и болотистую почву побережий. Необходим был эффективный поворотный механизм, который позволил бы стремительному двухколесному экипажу почти мгновенно в ходе боя изменять направление движения, дабы это оружие действительно стало грозным. И, наконец, потребовалась специальная методика тренинга лошадей, чтобы эти умные животные научились понимать колесничего с полуслова и полужеста, слились с ним в единое целое. Таким образом, придумать это новое слово в военной науке было под силу лишь племенам традиционных коневодов, обладающим к тому же развитым бронзолитейным делом и столярным ремеслом. Единственным на нашей планете народом, который отвечал всем этим требованиям, были наши предки — индоевропейцы.
