Мастер из Кроксли - Дойл Артур Игнатиус Конан (лучшие книги онлайн txt) 📗
Если раньше он не на шутку волновался, то теперь, когда стоявшая перед ним задача приобрела столь конкретное выражение - победи этого хромого Геркулеса и получай свой вожделенный диплом, - теперь он успокоился. Его переполняли ощущение собственной силы и уверенность в победе. Глаза его горели. Он осторожно пошел на сближение, шажок вперед - шажок назад, искусно при этом лавируя в стороны. Крэгс, лицо которого как будто превратилось в маску злобы и угрюмости, поворачивался на покалеченной ноге, выставив левую руку и опустив правую. Монтгомери дважды ударил левой, несильно, но попадая в цель. Прямой удар Мастер отразил мощной контратакой, Монтгомери отскочил назад, а Анастасия прокричала слова одобрения. Мастер пустил в ход правую руку, но Монтгомери поднырнул под нее и вошел в клинч.
- Брек! - раздался возглас рефери.
Мастер нанес свой знаменитый удар снизу вверх, и Роберт еле устоял на ногах, но тут первый раунд закончился. Зрители были довольны - им показывали настоящий бокс. Монтгомери не чувствовал себя усталым, а Мастеру пришлось восстанавливать дыхание. Анастасия обмахивала его полотенцем, а второй секундант выжал ему на голову мокрую губку.
- Вот так бабенка! Славно работает! - кричали зрители по адресу Анастасии.
Во втором раунде Монтгомери крутился вокруг Мастера, как котенок-игрун, а тот выжидал и вдруг стремительно двинулся ему навстречу. Роберт ушел от удара в сторону. Мастер снова застыл на месте и покачал головой. Со злобной усмешкой он сделал жест, приглашающий к сближению. Роберт приблизился, ударил левой и получил жестокий свинг по ребрам. На какое-то мгновение он был ошеломлен болью, и Мастер готовил решительный удар, но Монтгомери удалось уклониться от него, пока не прозвучало: "Время!"
Публика оценила раунд как вялый, перевесом на стороне Крэгса.
- Да, в силе ему с Мастером не сравниться, - сказал в перерыве какой-то литейщик своему соседу.
- Это так, но, сдается мне, от этого парня тоже можно кой-чего ждать. Погляди, как он прыгает!
- Все равно, Мастер сильнее, паренек у него допрыгается!
Следующий раунд Монтгомери начал с молниеносного удара правой - он пришелся Мастеру в бровь. Шахтеры одобрительно загудели, и рефери резко приказал замолчать. Монтгомери ушел от встречного удара, а еще один удар левой принес ему еще одно очко. Раздались аплодисменты, вызвавшие резкий протест Степльтона:
- Прошу не шуметь во время боя, джентльмены.
- Так их! Поучите их маленько! - прорычал Мастер.
- Молчать! Бой! - оборвал его судья.
Тут Монтгомери нанес ему удар в зубы, как бы подтверждая последнюю реплику. Когда раунд окончился, Мастер убрался в свой угол, окончательно рассвирепевший.
Монтгомери блаженно расслабился в своем углу. Он вытянул ноги и широко раскинул руки. Как дорога каждая секунда между раундами! В нем росло и утверждалось предчувствие победы. Надо только зорко следить за противником и не подставлять себя под удар, и тогда он выдохнется, даже не закончив матч. Из-за медлительности он расходует свою силу зря.
- Хорош, молодец, - шептал ему тем временем его секундант Тэд Бартон. Только гляди в оба и не раскрывайся, и он спечется.
Но Мастер был не так прост. Его колоссальный опыт компенсировал хромоту. Он медленно кружил вокруг Монтгомери, шаг за шагом тесня его, пока не загнал в угол. Роберт увидел, как угрюмость на лице Мастера сменилась выражением злобного торжества, а глаза заблестели. Град ударов... канат не дал отскочить в сторону. От фантастической силы апперкота правой Монтгомери согнулся и отчасти раскрылся. Отпрыгнуть в другую сторону опять не позволил канат. Он был в ловушке. От нового удара правой, сопровождавшегося жутким кряканьем, он сумел увернуться, но ему тут же достался мощный удар левой. Тогда он вошел в клинч.
- Брек! Брек! - крикнул рефери.
Выйдя из клинча, Монтгомери сразу получил боковой удар по уху. Литейщики не могли сдерживать свой восторг, и в зале стоял сплошной гул, но Степльтону удалось их перекричать:
- Джентльмены, я требую прекратить этот рев! Я соглашаюсь судействовать в приличных клубах, а не в зверинце.
Этот невысокий чужак с цилиндром на затылке обладал несомненной властью над толпой, которая затихла, как затихает расшалившийся класс при окрике учителя.
Когда Мастер уселся в своем углу, Анастасия звонко поцеловала его.
- Давай еще! Ну, еще разочек! - кричали из публики.
Мастер показал ей кулак.
Что до Монтгомери, то несмотря на усталость и боль, он держался бодро. Последний раунд многому его научил - больше он в такую ловушку не попадет.
Следующие три раунда прошли в одном стиле. Монтгомери бил чаще, Мастер сильнее. Наученный печальным опытом, Роберт не давал загнать себя в угол. Если Мастеру удавалось прижать его к боковым канатам и не удавалось уйти в сторону, он входил в клинч и выходил из него только в центре ринга. Возглас "Брек! Брек!" врывался в комбинацию других звуков: глухого топота резиновых подошв, гула ударов и частого, хриплого дыхания.
К девятому раунду противники были еще вполне боеспособны. У Монтгомери, правда, в голове все еще стоял гул и, вероятно, был вывихнут большой палец на левой руке - так он болел. У Мастера усталость проявлялась лишь в затрудненном дыхании. Список очков, заработанных Монтгомери, был к этому времени длиннее, но Мастер по-прежнему владел преимуществом силы: один его удар стоил по крайней мере трех ударов докторского помощника. Без перчаток Монтгомери и трех раундов не выстоял бы, и он это прекрасно понимал. Чего стоили его дилетантские удары? Жалкие щелчки по сравнению с таранными ударами рук, привыкших орудовать лопатой и аншпугом.
На десятом раунде ставки упали до трех к одному; уилсонский боксер оказался достаточно крепким орешком. Однако знатоки по-прежнему полагали, что профессиональный опыт, хитрость и изворотливость дают Мастеру неоспоримое преимущество.
- Смотри в оба, - шептал Тэд Бартон своему подопечному в перерыве. Берегись. Он готовит тебе подвох.
Но Монтгомери-то видел выдохшегося противника, с апатичным лицом, с повисшими руками. "Все-таки молодость и здоровье тоже чего-нибудь да стоят", подумал он и начал атаку отличным ударом левой. Ответный удар Мастера был гораздо слабее, чем в предыдущих раундах. Второй удар Монтгомери был не менее удачен, но следующий, с правой, его противник отвел ударом вниз. Зал немедленно взорвался криками:
- Слишком низко! Нечестный прием!
Степльтон пристально оглядел весь амфитеатр и сказал весело:
- Надо же, зал оказывается битком набит судьями.
Шутка вызвала восхищенные аплодисменты, но судья оставался бесстрастным.
- Вы не в театре, - сказал он. - Воздержитесь от аплодисментов.
Монтгомери испытывал необычайный подъем: противник выдохся, это очевидно; по очкам он давно опередил Мастера; надо вести поединок к завершению. На очередной удар, в скулу, Мастер ответил только растерянным взглядом, потом вдруг начал обеими руками растирать бедро. Да у него судорога!
- Давай! Бей! - кричал ему Бартон.
Монтгомери успел только сделать рывок к противнику, и вот он уже лежит посреди ринга, и сознание, кажется, оставляет его, а с шеей что-то неладное.
Опять он позволил заманить себя в ловушку, представился под легендарный чудовищный апперкот. Вот вам усталость, апатия, судорога! Мало кто мог бы выдержать такой удар - от пояса в челюсть. Мастер вложил в него весь свой вес, все одиннадцать стоунов. Когда Монтгомери рухнул и остался лежать, судорожно подергиваясь, зал застонал.
Мастер навис над поверженным противником, готовясь добить его, как только он начнет вставать.
- Назад! Назад! - крикнул рефери.
Мастер отошел к канату, опустив руки, но собранный и готовый к немедленной атаке. Хронометрист начал счет. Если на "десять" Монтгомери не поднимется, бой закончен. Бартон в своем углу выказывал все признаки отчаяния. Голос хронометриста доносился до Монтгомери, как сквозь вату:
