Тайны Московской Патриархии - Богданов Андрей Петрович (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Какие выгоды преследовал Годунов, отказываясь от переноса в Россию престола константинопольского патриарха, официального главы мирового православия, каковым на Руси хотели видеть московского первосвященника, и добиваясь учреждения отдельного патриаршего престола для митрополита Иова? Есть основания полагать, что бывший опричник и нынешний безраздельный управитель Российского государства достаточно хорошо знал Иова в прошлом и надеялся на него при осуществлении своих дерзновенных замыслов в будущем.
Глава вторая
«ЖИТИЕ И ПОДВИГИ»
1. Иов – патриарх Московский и всея Руси
Однажды Иоанн Грозный посетил бывший удел казненного им двоюродного брата Владимира Андреевича – город Старицу и Успенский монастырь, что стоял против Старицы на другом берегу Волги. Здесь Грозному приглянулся молодой монах – воспитанник архимандрита Германа Иов. Он был красив, обладал приятным голосом, проникновенно читал наизусть Писание и произносил слова молитв столь трогательно, что Грозный со своими опричниками плакали в умилении…
Словом, повелел государь произвести Иова, происходившего из простой посадской семьи, в архимандриты. Источники дружно молчат о том, как и когда умер воспитатель Иова Герман, но известно, что уже 6 мая 1569 года у Успенского монастыря появился новый настоятель. На этом посту Иов задержался недолго: в 1571 году он стал архимандритом одного из знаменитейших монастырей – Московского Симонова. Традиционно более влиятельным считался архимандрит Новоспасского монастыря, имевший постоянный доступ ко двору; в 1575 году им стал Иов…
Архимандрит Новоспасский и Борис Годунов начинали карьеру в одно время и оба оказались счастливчиками, уцелевшими в кровавых «потехах» возле трона. Видный опричник Борис Федорович в январе 1575 года был «дружкой» на свадьбе Грозного и сопровождал его в «мыльню» с тремя другими царскими любимцами. Через несколько месяцев двое из них оказались в опале, а сестра Бориса Годунова Ирина стала супругой царевича Федора Иоанновича. Сам Борис Федорович в это время сопровождал царя в Старицу, возможно, вместе с Иовом, избежавшим участи казненного вскоре новгородского архиепископа Леонида.
К 1581 году Годунов стал уже боярином; 16 апреля этого года Иов был рукоположен в сан епископа Коломенского; в ноябре Иоанн Грозный убил своего сына Иоанна, и наследником стал зять Бориса Федоровича царевич Федор Иоаннович. С этого времени, по словам самого Иова, Годунов начал оказывать ему «превеликия милости» и «благодеяния». Вместе с благодетелем епископ Иов дожил до ночи с 18 на 19 марта 1584 года, когда царь-кровопийца то ли естественным путем, то ли с помощью приближенных умер.
Вокруг трона, унаследованного Федором Иоанновичем, началась ожесточенная борьба. Наследники Ивана Грозного, ничем не брезгуя, рвали друг у друга власть; побеждал в борьбе не только смелейший и коварнейший, но и самый предусмотрительный. Иов оказался близок к богомольному царю Федору. Его великолепное знание Святого Писания и множества молитв, яркий талант проповедника, замечательный голос производили глубокое впечатление.
Строгий образ жизни Иов вел не напоказ, обличая чревоугодников и пьяниц, – епископ Коломенский сурово ограничивал себя в еде, вина же не пил никогда: даже на царском пиру в золотой кубок ему наливали простую воду. Он истово молился, ревностно выполнял свои обязанности священнослужителя.
В то же время Иов был добр к братии, никого не заставлял следовать своему примеру и прощал даже тех нерадивых иереев, чьи обязанности ему иногда приходилось брать на себя. Он не оскорблял и не досаждал своему окружению, избегал сообщать о проступках подчиненных начальству. Правда, неизвестно и ни одного случая, чтобы Иов заступился за кого-либо.
Все эти качества делали епископа Коломенского лицом чрезвычайно удобным для всех при раздираемом склоками царском дворе. Но верен он – причем верен до конца, – как мы убедимся, был лишь своим благодетелям.
Тем временем Борис Годунов, используя влияние своей сестры Ирины на царя Федора Иоанновича, упорно рвался к власти. Один за другим исчезали с политической авансцены его соперники. А облагодетельствованный Годуновым Иов в январе 1586 года получает сан архиепископа Ростовского, третьего по значению после митрополита Московского и архиепископа Новгородского.
Мы не знаем, с какой целью продвигал Годунов Иова. Только ли как подходящую фигуру для схватки с Шуйскими и митрополитом Дионисием? Или это выдвижение было связано с желанием Бориса составить альянс с Романовыми: Иов был близок к ним с того времени, как служил архимандритом их родового Новоспасского монастыря. Как бы то ни было, даже после свержения митрополита Дионисия 13 октября 1586 года Годунову оказалось нелегко возвести на московскую кафедру своего ставленника.
Москва оставалась без митрополита почти два месяца. В своем завещании Иов утверждает, что стал митрополитом Московским и всея Руси 11 декабря. Однако, по другим сведениям, к 20 декабря митрополитом стал Иона, а Иов впервые упоминается как митрополит лишь 2 февраля следующего, 1587 года. Сан архиепископа Ростовского оказался для Иова лишь ступенькой к высшей власти в Русской Православной Церкви. Теперь Борис Годунов имел помощника, которому можно было доверять во всех начинаниях.
Несмотря на то, что Годунов впоследствии приложил столько усилий для создания российского патриаршества, ему отнюдь не нужна была сильная, самостоятельная Церковь. Еще в 1584 году был принят соборный приговор об отмене податных привилегий монастырей и иерархов (тарханов). Было подтверждено запрещение расширять церковные земли путем покупок и вкладов, держать крестьян-закладчиков. По обыкновению Борис Федорович представлял эти ограничения как временные, «покаместа земля поустроитца» (как и запрещение крестьянского выхода). Но важнее было то, что администрация строго следила за ограничением церковных владений: приток новых земель и крестьян в них практически прекратился.
Было, конечно, желательно, чтобы русский митрополит стал патриархом, да еще не последним в ряду патриархов Вселенской Православной Церкви. Но не случайно от имени царя Федора Иоанновича было открыто заявлено, что речь идет о конкретном человеке – Иове. Только и исключительно Иов был кандидатом в патриархи – и получил этот сан, несмотря на все трудности и потери.
Когда эпопея с учреждением Московской патриархии была завершена и Уложенная грамота о ней подписана, предполагавшаяся реформа епархий была прочно забыта. До подписания грамоты Иов возвел в сан четырех митрополитов, пятерых архиепископов и одного епископа на вновь открытую Псковскую епархию. На этом бурная деятельность нового патриарха по обустройству вверенной ему «отрасли вселенского православия» оборвалась.
Нижегородский архиепископ, упоминаемый в Уложенной грамоте, так никогда и не был поставлен. Правда, в Москве жил архиепископ Елассонский Арсений, служивший в Архангельском соборе, но шестым архиепископом русским его считать нельзя. Об этом свидетельствует сам патриарх Иов, в 1602 году учредивший шестую архиепископию в Астрахани (отобрав часть епархии у слишком влиятельного и деятельного архиепископа Казанского и Астраханского Гермогена).
Из восьми предполагавшихся при поставлении патриарха Московского епископий существовало две: с прежних времен – Коломенская и новая – Псковская. В связи с войной со Швецией Иов осилил еще учреждение Корельской епископий, не заботясь более об остальных пяти. «Честь» московский патриарх получал благодаря близости к власть имущим, а не силе церковной организации.
За пятнадцать с лишним лет своего патриаршества Иов совершил удивительно мало чисто церковных дел. Да и те имели, как правило, заметный политический крен. Летом 1588 года он соборно определил праздновать в память новоявленного чудотворца Василия Блаженного – юродивого, которому особо покровительствовал Иоанн Грозный. Осенью 1591 года был соборно установлен праздник памяти преподобного Иосифа Волоцкого – крупнейшего идеолога церковного стяжательства и государственной Церкви, врага инакомыслящих. Патриарх написал к этому дню – 9 сентября – канон и исправил службу. Хотя каждому из трех святителей московских – Петру, Алексею и Ионе – были установлены особые празднества, в 1595 году Иов решил, кроме того, поминать их всех вместе 5 октября: митрополиты создавали как бы фундамент власти московского патриарха.
