Третий Рим - Скрынников Руслан Григорьевич (чтение книг TXT) 📗
Московское ополчение составляло ядро русской армии на поле Куликовом. Раздел московской вотчины раздробил московскую рать. Василий I, не обладая военными талантами, ставил во главе полков братьев. Участие во всех походах обеспечило высокую боеспособность удельных войск. Князь Юрий снискал славу доблестного воеводы. Он отличился в походе на Нижегородское княжество, когда нижегородские князья при поддержке татар вернули себе свою столицу, заняли Булгары за Волгой. Как заметил летописец, «никто же не помнит, /чтобы/ толь далече воевала Русь татарскую землю». В дальнейшем Юрий княжил в Новгороде Великом. Если бы Юрию удалось в 1425 г. привлечь на свою сторону удельные полки, он имел бы шансы одолеть племянника. Однако московские бояре опередили его. Они выслали к Галичу рать, к которой присоединились полки Андрея, Петра и Константина Дмитриевичей. Оставшись в одиночестве, Юрий Дмитриевич бежал в Нижний Новгород. Князь Андрей двинулся следом за Юрием, но постарался не доводить дело до битвы. С миротворческой миссией к Юрию в Галич многократно выезжал митрополит Фотий. Удельный князь собрал не только воинских людей, но и «чернь всю», желая произвести впечатление на Фотия, но последний не испугался, а промолвил: "Сыну, не видах столико народа в овчих шерьстех, вси бо бяху в сермягах. Народ в сермягах не мог участвовать в войне и в расчет не принимался. Легенда гласит, что митрополиту не удалось смирить Юрия, и он покинул Галич. Тут в уделе начался «мор на людей». Князь убоялся «гнева Божия», вернул Фотия и согласился на мир. Юрий не отказался от своих честолюбивых планов, но обязался "не искать княжения великого собою, но царем (на суде в Орде. " Р.С.), которого царь (хан. « Р.С.) пожалует, тот будет князь великий Владимырьский…». Юрий уповал на Орду. Софья с сыном надеялись на литовскую подмогу. В письме к ливонскому магистру Витовт писал: «Великая княгиня московская сама недавно были у нас и вместе со своим сыном, землями и людьми отдались под нашу защиту».
Начавшаяся эпидемия черной оспы отодвинула на задний план прочие заботы. Мор не стихал два года, заставляя правителей и знать покидать города и искать убежище в сельской глуши.
А. Е. Пресняков называл правителем государства при малолетнем Василии II митрополита грека Фотия. В действительности государством правили бояре, среди которых первое место занимал И. Д. Всеволожский. Его влияние при дворе было исключительным. Боярин обеспечил себе карьеру браком с дочерью М.Вельяминова. Одну из своих дочерей И. Д. Всеволожский выдал за князя Юрия Тверского, другую " за удельного князя Андрея Радонежского, третью сватал Василию II. И. Д, Всеволожский провел судебную реформу, ограничивающую права великокняжеского наместника Москвы в пользу владельцев удельных жеребьев столицы.
Утратив надежду на успех, князь Юрий в 1428 г. признал Василия II «братом старейшим» и отказался от претензий на корону. Но смирить себя перед малолетним племянником он все же не мог. По условиям докончания, Юрий выговорил право не участвовать в походе, если Василий II брал на себя общее командование полками. В этом случае он ограничивался посылкой в поход сыновей.
Князья издавна пользовались правом призывать к себе «вольных слуг», которые при этом сохраняли свои вотчины. Докончание 1428 г. ограничило эту важнейшую привилегию князя. Юрий обязался «князей служебных» (из великого княжества) «с вотчиною себе в службу не приимати».
В эпоху средневековья достоинства князя измерялись прежде всего его воинской доблестью, подвигами в защите отечества. Сын Донского не унаследовал от отца его воинского таланта и славы. При нем Московское княжество вступило в полосу кризиса и военных неудач. Оставаясь татарским улусом, Русь оказалась втянутой в орбиту литовского влияния.
Осенью 1430 г. московский, тверской и рязанский князья были вызваны в Вильну. Витовт готовился одеть на себя королевскую корону. Однако коронация не состоялась, а вскоре после отъезда гостей Витовт умер. Год спустя в Москве скончался митрополит Фотий. В Литве к власти пришел свояк князя Юрия Свидригайло. Василий II не мог более противопоставить врагам союз с Литвой.
После смерти Витовта, повествует летопись, Юрий «разверже» мир с Василием II и отослал в Москву текст договора 1428 г. В подлиннике была тогда же сделана помета: "А ею грамоту князю великому прислал /со/ складною (грамотой. « Р.С.) вместе князь Юрьи, к Орде ида». Складную грамоту посылали при объявлении войны. Но не это вызвало переполох в Москве. Бояре были смущены тем, что удельный князь в соответствии с первым докончанием 1425 г. решил отправиться в Орду, чтобы судиться с племянником из-за ярлыка на великое княжество. Исход суда зависел от того, кто первый прибудет к ханскому двору и успеет доказать свою преданность Орде. В таких условиях правитель И. Д. Всеволожский убедил Василия II ехать в Орду и лично возглавил его скиту. Ко времени путешествия государю исполнилось пятнадцать лет, и он достиг совершеннолетия.
Отчет о переговорах в Орде был составлен московской канцелярией при участии правителя И. Д. Всеволожского. Отчет почти целиком состоял из пересказа речей Всеволожского, похвал по поводу его удивительных дипломатических успехов. Однако при ближайшем рассмотрении эти успехи выглядели как полнейшее поражение.
Отправившись в Орду для решения спора о владимирской короне, русские князья поставили себя в унизительное и трудное положение. Улу-Мухаммед проявил пренебрежение к князьям из русского улуса, продержав их у себя почти год. Василий II попал в юрту к московскому даруге Минбулату. Князя Юрия забрал на зиму в Крым мурза Тегин. Летом 1432 г. князья были приглашены в ставку. Василий II попросил себе ярлык на великое княжение, но Юрий опроверг его доводы «летописцы старыми списки и духовную отца своего великого князя Дмитрия». В духовной значилось, что по смерти Василия I трон переходит к следующему по старшинству брату, т.е. Юрию. В диспут вмешался И. Д. Всеволожский. Он заявил, что Юрий желает получить великое княжение «по мертвой грамоте отца своего, а не по твоему жалованию водного царя». Летописец старался преподнести эти слова как триумф московской дипломатии. Но в действительности речь правителя свидетельствовала о полной капитуляции.
