Фритьоф Нансен: Миссия в России - Бондаренко Татьяна (книги без регистрации TXT, FB2) 📗
Таблица 1 — Динамика поставок в Россию продовольственных, вещевых и медицинских грузов Международного комитета помощи голодающим и число питаемого им населения 28
27 ноября 1921 г. Нансен выехал из Москвы в Поволжье для обследования голодающих районов; для этого советские власти выделили ему комфортабельный железнодорожный вагон. Ночью 28 ноября он прибыл в Саратов 29, вместе с ним приехали представитель ВЦИК по делам международной помощи товарищ Булле (инициалы неизвестны), англичанин доктор Реджинальд Феррар 30, имевший опыт борьбы с голодом в Индии и Африке, иностранные журналисты, в том числе кинематографист Аугуст Керн, снимавший фильм о голодающих (см. также [1; 59, 16 декабря 1921 г.; 62, 29 ноября 1921 г.; 193]).
Поселили ученого на вокзале, в том же вагоне, в котором он приехал. Туда к Нансену приходили воспитанники детского дома № 13, в Саратове он посетил два приюта для беженцев, лагерь беженцев на берегу Волги и несколько кухонь. На фоне Москвы с ее «относительно благополучными условиями» Саратовское Поволжье ужаснуло иностранцев, они увидели неработающие мельницы и мукомольные заводы, когда-то производившие «лучшую муку в России», переполненные беженцами железнодорожные станции. «Я видел, а Нансен фотографировал трупы — просто скелеты мужчин, женщин и детей, обстановка плачевная», — писал Феррар о посещении приюта для беженцев [1].
29 ноября Нансен обследовал ряд сел Саратовской губернии, 30 ноября он в составе советско-иностранной делегации выехал на двух автомобилях в Покровск, а оттуда — в Марксштадт. Об этой поездке Феррар писал: «Село Кано в районе Марксштадта 31 в обычное время имеет население свыше 3000. Теперь же осталось только 1100 жителей, а ведь зима только начинается. На улицах огромное количество сирот и детей, брошенных родителями. Я видел в приюте Марксштадта 100 кроватей для них. За последние сутки умерло 42 ребенка, их места сразу же были заняты. Более 50 % подкидышей погибли, несмотря на оказанную им помощь» [1].
По некоторым данным Нансен с 29 ноября по 1 декабря находился в Ртищеве [115], где разговаривал с местными жителями на хорошем русском языке, однако другие источники это не подтверждают. Согласно официальным документам, 29 ноября ученый обследовал Саратов, 30-го находился в Марксштадте, откуда вечером выехал через Покровск в Саратов. По дороге он со своими спутниками заблудился, лишь к утру 1 декабря они прибыли в Покровск. Нансен ехал в открытой машине, 10 часов прождал парома, который должен был переправить его через Волгу. В тот же день вернулся в Саратов, 2 декабря уехал в Самару и далее в Москву [1; 193].
Знание Нансеном русского языка не подтверждается. В письме адмиралу С. О. Макарову, написанном в конце 1890-х годов, ученый сетовал, что не знает в достаточной степени русского языка, чтобы прочитать его работы [141]. Не знал русского языка он и во время путешествия по России в 1913 г. [166]. Возможно, что за время поездки по голодающим районам норвежец выучил отдельные слова и фразы, но не в совершенстве, поэтому общался через переводчика [113]. На наш взгляд, Нансена могли перепутать с Лоуренсом Вебстером, который неоднократно посещал Ртищево, где находилась распределительная база МСПД, и действительно владел русским языком.
2 декабря Нансен написал Фрику об итогах поездки по Саратовскому Поволжью: «Посетил Саратовскую губернию. Условия очень плохие и становятся хуже с каждым днем, так как все поставки постепенно исчерпываются. Но великолепна работа фонда “Спасти детей” 32. В Саратове в детских учреждениях и своих квартирах несколько недель назад умирало от 30 до 40 [человек] в день, после открытия наших кухонь — только 2-3 в неделю. В Марксштадте условия хуже, кухни работают там только 10 дней. В сельской местности умерло и уехало от 1100 до 3000 человек. Остальные также под угрозой. Если не будет масштабной помощи, будущее Марксштадтского района очень плохое. Во время поездки мы нашли останки 14 лошадей, упавших замертво вдоль дороги. Если будет достаточно овса, лошадей можно сохранить для перевозок продовольствия. Надеюсь в ближайшее время закупить овес в Финляндии» [1].
20 декабря Нансен вернулся в Осло. Увиденное в Поволжье поразило его до слез, особенно тяжелы были его воспоминания об оборванных, голодных малышах, глаза которых молили о помощи: «Никогда не забыть мне смертную тоску в глазах русских детей», — говорил он впоследствии [64, 1922 г., № 2; 73]. Часть фотографий, сделанных Нансеном в Поволжье, вместе с образцами продуктов, которыми питались голодающие, были высланы представителям благотворительных организаций, чтобы те оценили тяжесть положения [1]. Чтобы собрать средства для голодающих, Нансен обратился к частной благотворительности. В начале 1922 г. он ездил с лекциями по странам Европы, по США: демонстрировал фотографии, рассказывал об ужасах голода, в интервью иностранным газетам призывал помочь Советской России [59, 31 января 1922 г.]. С такими же лекциями ездили помощники Нансена: «Поездка в Америку не прошла даром. Сейчас у нас есть около 125 тыс. долларов для гуманитарной помощи России. Я был приглашен на различные лекции, там сидели тысячи людей из различных городов Америки», — писал Нансену сотрудник Миссии [I]. В городах Европы распространяли агитационные листовки в пользу голодающих России. В зарубежной прессе выходили шокирующие статьи об употреблении суррогатов, о болезнях, изможденных людях и массовых смертях. Миссия Нансена содействовала демонстрации за границей фильмов о голоде, снятых в России: «Дантевский ад, как называют теперь Россию. После картин, показывающих высоко стоящую на берегу Волги рожь и детей, играющих в копнах, на полотне вдруг показались картины, рисующие весь ужас неурожая и голода, толпы исхудавших и измученных голодом людей и животных, детей с безобразно обвисшими животами, головами на исхудалых туловищах, умирающих от холеры людей и животных. Этот ужас производит такое впечатление на зрителя, что глаза невольно наполняются слезами», — писал об увиденном иностранный журналист 33. Усилия Нансена принесли успех, стали поступать частные пожертвования: крупные — от бизнесменов, скромные — от простых людей [73]. Пожилые люди жертвовали пенсию, школьники — деньги, сэкономленные на завтраках, и содержимое копилок. Женевские школьники собрали для саратовских школ средства на две фуры ржи [I]. Удалось получить помощь и от властей ряда европейских стран. В Норвегии частные благотворители и организации собрали для голодающих около 3,3 млн крон, норвежское правительство добавило около 770 тыс. крон, более 723 тыс. крон поступило через датское общество Красного Креста, из них 100 тыс. дало государство. В Нидерландах было собрано 4 тыс. т продовольствия и медикаментов, во Франции — 6 млн франков, итальянские рабочие пожертвовали в пользу голодающих 2,5 млн лир, папа римский — 1 млн лир [73]. Во многом успех этой работы был обеспечен личными связями и популярностью Нансена. Так, в Великобритании пожертвование в 20 тыс. фунтов стерлингов сделал друг Нансена, редактор газеты The Manchester Guardian. «Полагаю, я смогу получить из Швеции семена лучшей всхожести и по более низким ценам, благодаря моим личным хорошим отношениям», — писал Нансен в одной из телеграмм [58]. Нансену также удалось договориться с правительствами ряда стран о бесплатном провозе по их территории грузов для голодающих Советской России или о снижении стоимости провоза. Ученый рассматривал разные варианты помощи. Он даже предлагал перевезти детей из голодающих районов на полгода за границу «для кормления», но ввиду их сильной истощенности от этой идеи отказались [61,2 октября 1921 г.]. Летом 1923 г. через Миссию Нансена во Франции, Италии, Китае были организованы выставки-продажи советских художественных кустарных изделий, деньги от которых шли голодающим 34.
