В Флибустьерском дальнем море - Волков Алексей Алексеевич (библиотека электронных книг .TXT) 📗
- Сам виноват, - отмахнулся Рдецкий. - Что дороже - семьдесят жизней или одна? Я уже не говорю про то, что его наверняка и в живых-то нет.
- Сволочь ты, Гриф, и больше никто, - бросил ему Ширяев. Давить таких надо как клопов!
- Уж не ты ли давить быдешь? - угрожающе выдохнул Рдецкий, делая шаг вперед. - Мало я тебя учил?
- Хватит, отучился! - отрубил Григорий. - Кончилось твое времечко, Гриф! Лет уж двести, как кончилось.
За спиной Ширяева, словно невзначай, оказались остальные ребята Кабанова, и их вид не сулил Рдецкому ничего хорошего. Да и кое-кто из пассажиров не выдержал, присоединился к ним. Грифу не осталось ничего другого, как пойти на попятную.
- Что было, то было, ни к чему ворошить прошлое. Недаром говорят - кто его помянет, тому глаз вон. Но у меня два вопроса. Как долго мы будем ждать Кабанова? Учтите, что он, возможно, давно убит. И второе. Стоило ли захватывать корабль, раз все боятся выйти на нем в море?
- Придет время - выйдем, - отозвался Николай. - А захватывали мы его не для игры в морской бой.
- Пусть так. Ставлю вопрос шире. Кто нами сейчас руководит? Я не противник демократии, но если мы будем устраивать диспуты по любому поводу, всем нам скоро придет конец. До тех пор, пока мы находимся в таком сложном положении, вся власть должна быть сосредоточена в руках одного человека. Только тогда мы сможем спокойно вздохнуть, а в конечном итоге - спастись.
- У нас уже есть командир - Кабанов. Другого нам не надо, твердо заявил Григорий, и многие одобрительно загудели.
- Вы меня не поняли. Кабанов наш, если так можно выразиться, главнокомандующий. Он самый опытный военный среди нас, но нам нужен именно Руководитель, на все случаи жизни.
Наверное, лишь идиот не понял бы, куда гнет Рдецкий.
- Сергей именно такой руководитель и есть, - поддержал Ширяева Гена. - На все случаи жизни. А на корабле власть принадлежит капитану.
Он кивнул в сторону нашего единственного штурмана. Ярцев промолчал, и этим снова воспользовался Гриф.
- Тогда не понимаю, кто из них главнее: Кабанов или Ярцев? Иными словами, десантник, или моряк?
- А еще на это место претендует вор в законе, так что есть из кого выбирать! - во всеуслышание объявил Григорий.
Их взгляды встретились. Если бы ненависть могла испепелять, от обоих остались бы кучки пепла.
- Позвольте, - начал вдруг Лудицкий. - Мне кажется, что мы подходим к делу не с того конца. Существуют законы...
- Законы остались в прошлом, точнее - в будущем, - сказал Валера. - Руководитель у нас и в самом деле один - Кабанов, а я всего лишь управляю кораблем.
- Я не умаляю его заслуг. Мы ему обязаны очень и очень многим, но если его и в живых нет? - спросил Рдецкий.
- Так вот же он! - воскликнул кто-то из пассажиров, указывая на недалекий берег.
Все, как по команде, бросились к борту. У самой кромки воды стоял Кабанов, пошатывающийся, перевязанный, но живой. Живой...
Одна из шлюпок оставалась на воде, и туда сразу прыгнули несколько человек: гвардейцы Кабанова, моряки, и - неожиданно для себя - я.
Ребята выкладывались не хуже спортсменов на соревнованиях, и лодка не плыла, а летела по спокойным водам бухты. Никто меня ни о чем не спросил - видно понимали мои чувства. А может, просто было не до праздного любопытства.
Шлюпка с разгона уткнулась в песок, и мы сразу бросились к ждущему нас Кабанову. Сергей вдруг покачнулся и упал. Ребята подхватили его, уложили в лодку и сразу пустились в обратный путь.
Голова Сергея лежала у меня на коленях. С невольным изумлением я поняла, что мне до безумия дорог этот сильный человек, без малейших колебаний готовый рисковать жизнью ради спасения других, дважды спасший меня, а теперь потерявший сознание от ран. Он был совсем некрасив, если говорить о том, что обычно понимают под мужской красотой, и одновременно прекрасен, как спустившийся с небес бог. Наше положение оставалось трагичным, раны Сергея могли оказаться опасными, но его голова лежала на моих коленях, и я была по-своему счастлива.
Беспамятство Кабанова длилось недолго. Глаза его приоткрылись, скользнули по сторонам, задержались на мне, и он спросил:
- Все дошли?
- Так точно, то... Сергей, - ответил Григорий. - Все люди на борту, раненных и отставших нет. Сильно вас зацепило?
- Ерунда, заживет. - Лицо Кабанова едва заметно сморщилось от боли. - Сейчас поднимусь.
Он действительно сел, и даже по шторм-трапу поднялся сам, помогая себе одной рукой.
Пассажиры - даже те, кто не особенно жаловал Кабанова, встретили его с восторгом. Само его присутствие, пусть раненого, вселяло в людей уверенность в благополучном исходе. Можно было сколько угодно ворчать на введенные строгости, однако нельзя было не признать, что именно Сергей отводил от нас беду. А что до его методов, так ведь и процессом лечения мало кто бывает довольным. Но лечатся же, сознавая, что иначе будет во много раз хуже.
На палубе Кабанов снова превратился в требовательного начальника, мгновенно вошел в курс последних дел и одобрил решение оставаться в бухте.
- В открытом море пираты будут сильнее нас. На их стороне умение, привычка, огромный опыт. Я уже не говорю о превосходстве в артиллерии. Кстати, вместо никчемных словопрений лучше бы поучились парусному делу. Раз мы вынуждены пользоваться такой техникой, то должны усвоить: семь человек физически не в состоянии управлять бригантиной. Все мужчины должны как можно скорее овладеть азами морского дела. Лишь в этом случае мы сможем добраться до других берегов. Хватит считать себя пассажирами. Ярцеву сейчас же разбить людей по вахтам и приступить к обучению. Всем бывшим десантникам и спецназовцам организовать непрерывное наблюдение за морем и берегом, а также заняться освоением артиллерии. Женщины, как всегда, пусть подсчитают запасы и приготовят обед. Пока все.
Люди стали послушно расходиться. Лица многих мужчин выражали недовольство, но возражать против распоряжений Кабанова не посмел никто. Да и как возражать, когда речь идет о собственном спасении? Приказы Сергея были элементарны и очевидны. Даже странно, что до этого не додумались раньше. Или споры о власти были важнее?
