Параллельное оружие, или Чем и как будут убивать в XXI веке - Ионин Сергей Николаевич (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Использование ядовитых веществ в 184 году до н. э. описано Юстином, римским историком I века н. э. При подготовке к морскому бою против правителя Пергамского царства Эвмена Ганнибал приказал собрать в глиняные горшки множество всевозможных ядовитых змей. В самый разгар боя эти горшки были заброшены на вражеские корабли. Моряки Эвмена вначале не обратили на это никакого внимания, однако когда на их кораблях появилось множество змей, они сдались.
Во время Гражданской войны в Америке некто Джон Даути (Нью-Йорк) посоветовал Эдварду Стентону, тогдашнему военному министру, использовать хлор, тот самый газ, который позднее был применен в сражении на Ипре в 1915 году. Кстати, Даути рекомендовал использовать хлор в артиллерийских снарядах. Такой способ являлся более совершенным по сравнению с газобаллонной атакой, предпринятой в упомянутом первом крупном химическом нападении в 1915 году.
В ходе Первой мировой войны фронт на западе быстро стабилизировался. Сложная система траншей протянулась от Ла-Манша до Швейцарии. Открытых флангов не было. Чтобы продвинуться хотя бы немного вперед и овладеть участком местности в несколько сот квадратных метров, наступающий должен был преодолеть сильный пулеметно-артиллерийский огонь, проволочные заграждения и сопротивление хорошо окопавшегося противника. Чтобы избежать длительной войны на изнурение, наступающая сторона должна была найти новый способ прорыва развитой системы позиционной обороны противника. В то время Германия была одной из ведущих стран в области производства химических веществ, главным образом красителей. Немецкие ученые-химики предложили применить на войне отравляющие вещества. Однако германское командование согласилось с этим предложением не сразу, а только после того, как все обычные средства вооруженной борьбы оказались недостаточными для достижения целей войны.
Подобное решение проблем позиционной войны предлагалось учеными и командованию Антанты. И французы еще в августе 1914 года, использовали ружейные гранаты, наполненные этилбромацетатом. Эти гранаты получили название слезоточивых, хотя токсичность этилбромацетата в два раза больше токсичности хлора, примененного немцами 8 месяцев спустя — 22 апреля 1915 года севернее Ипра в Бельгии. Тогда около 17 часов со стороны немецких позиций в долине реки Ипр появилась полоса серо-зеленоватого тумана, ветром сносимого в сторону французских частей.
Тяжелый газ заполнял траншеи, солдаты и офицеры задыхались, газ обжигал им органы дыхания, разъедал легкие. Это был ядовитый хлор, 180 тонн которого всего за 5 минут были выпущены немецкими войсками. В результате газовой атаки было поражено более 15 тыс. человек, 1/3 из которых — смертельно.
Непробиваемый до этого фронт был прорван. Этот «успех» вдохновил немцев на следующую газовую атаку, уже против русских. Западнее Варшавы 31 мая того же года на фронте протяженностью 12 км было выпущено 264 тонны хлора. 9 тыс. русских солдат были отравлены, каждый седьмой из них погиб, однако наступление немецких войск, последовавшее после газовой атаки, было отбито.
Дьявольская гонка продолжалась. По ходу Первой мировой войны Германия непрерывно создавала новые, все более изощренные виды химического оружия и без промедления использовала их в военных условиях.
Вся химическая промышленность Германии тех лет целиком и полностью была ориентирована на производство боевых отравляющих веществ. В мае 1916 года немцы «дали путевку в жизнь» хлорпикрину В сентябре того же года союзная им Австро-Венгрия применила против французов бромциан, месяцем позже Франция ответила на это хлорциановой атакой.
Наконец, 13 июля 1917 года германская армия на Западном фронте, на реке Ипр, против французов применила иприт, самый страшный газ Первой мировой (свое название он получил от реки Ипр). Боевая эффективность иприта превосходила все известные в то время отравляющие вещества. При попадании на кожу иприт вызывает образование страшных пузырей, которые лопаются, превращаясь в гнойные язвы, не заживающие многие недели. При сильном отравлении наступает смерть.
Наиболее чувствительны к иприту глаза. Даже сравнительно низкие концентрации этого яда вызывают воспаления и образование язв с последующей потерей зрения. Именно иприт повинен в том, что десятитысячные колонны ослепших солдат еще многие годы блуждали по дорогам Европы после окончания Первой мировой войны.
Но самое страшное свойство иприта — его способность влиять на наследственность — было обнаружено лишь в начале 1950-х годов. По этому признаку он похож на ионизирующую радиацию, вследствие чего его еще называют «лучевой яд». Те, кто выжил после ипритных атак, очень скоро умерли от лейкозов и других раковых заболеваний.
Химическая гонка закончилась только с последними залпами Первой мировой. Даже находясь в безнадежной ситуации, на ее завершающем этапе немцы успели продемонстрировать всему миру дифосген, дифенилцианарсин и дифенилхлорарсин, которыми начиняли снаряды и мины.
Франция пополнила этот список синильной кислотой. В гонку хотели включиться и американцы, однако все их разработки были завершены только к концу войны и остались нереализованными.
С середины 1917 года начали широко использовать комбинированные смеси отравляющих веществ, что увеличивало их поражающую способность. В общей сложности на противника воюющие стороны вылили 125 тыс. тонн ядов. Половина из них приходится на Германию.
В последний год войны 50 % артиллерийских снарядов, выпущенных немцами, были химическими.
Результаты химических атак в Первую мировую ужасают: погибло 1 млн 300 тыс. человек, втрое больше стали инвалидами. По ориентировочным оценкам, еще около миллиона человек умерли от последствий отравлений в течение нескольких лет после окончания боевых действий. Потрясенные такими «результатами», в 1925 году все страны подписали Женевский протокол, запрещающий применение химического оружия.
Но не надо думать, что «ужасные последствия» газовых атак кого-нибудь и когда-нибудь останавливали. Применялись отравляющие вещества и в период после Первой мировой войны. И здесь мы оказались впереди планеты всей, правда, еще до принятия Женевского протокола.
Восстание Антонова на Тамбовщине подавлялось со страшной жестокостью. За малейшее подозрение в связях с антоновцами следовал расстрел. Но вот любопытный приказ будущего красного маршала Тухачевского от 12 июня 1921 года о применении газового оружия, обнаруженный в архивах исследователем истории антоновского восстания писателем Петром Алешкиным.
командования войсками Тамбовской губернии
о применении удушливых газов против повстанцев.
№ 0116 г. Тамбов.
«Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей.
Для немедленной очистки лесов приказываю:
1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми удушливыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.
2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.
3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.
4. О принятых мерах донести.
Командующий войсками Тухачевский
Наштавойск генштаба Какурин».
Первоначально появление этого приказа воспринималось как акт устрашения. Однако сейчас стали выявляться факты применения химического оружия. Столичная Комиссия по борьбе с бандитизмом приняла постановление от 19 июня 1921 года, предписывавшее «к газовым атакам прибегать с величайшей осторожностью». В таком указании не было бы нужды, если бы речь шла лишь об устрашающем приказе. Можно привести и прямые свидетельства: артобстрел «острова, что северо- западнее села Кипец» (Карай-Салтыковская волость): «выпущено 65 шрапнелей, 49 гранат и 59 химических».
