Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины - Мещеряков Владимир Порфирьевич (читать хорошую книгу txt) 📗
Кстати, отвечая на вопросы писателя Ф. Чуева, Молотов пояснил:
«Это официальная речь. Составлял ее я, редактировали все члены Политбюро. Поэтому я не могу сказать, что это только мои слова. Там были и поправки, и добавки, само собой.
— Сталин участвовал?
— Конечно, еще бы! Такую речь просто не могли пропустить без него, чтоб утвердить, а когда утверждают, Сталин очень строгий редактор. Какие слова он внес, первые или последние, я не могу сказать. Но за редакцию этой речи он тоже отвечает.
— А речь третьего июля он готовил или Политбюро?
Нет, это он. Так не подготовишь. За него не подготовишь. Это без нашей редакции».
Скажите, где здесь Молотов соврал? Ведь кажется все абсолютно верно, от первого до последнего слова. И, тем не менее, это не вся, правда. Особенно не понятно: «за него не подготовишь». Это относится к Сталинской речи. А выступление о нападении Германии, значит, можно подготовить без него? Так надо понимать?
Кроме того, Сталин, по Молотову, участвовал в составлении речи 22 июня по радио, редактировал ее (упомянув о себе, почему-то, в 3-ем лице), утвердил ее, и после всего этого, закапризничал и послал выступать Молотова. Умеют, однако, выкручиваться дипломаты. Хотелось бы спросить, «уважаемого» Вячеслава Михайловича, а ноту протеста германской стороны он Сталину показывал? И что? Он, после этого, отредактировал текст своего выступления, безо всяких упоминания претензий немцев, глупостей на границах и прочего, о чем мы говорили выше? Ни за что, в это не поверю.
Давайте, чуть забежим вперед и обратимся к другой речи, знаменитому выступлению Сталина 3 июля 1941 года. Нигде, в тексте речи вы не встретите слово — «Сталин», кроме словосочетания в названии коммунистической партии — «Ленина — Сталина». А ведь мог, по мысли, усердствующих яковлевцев, разбросать по тексту речи свою фамилию «Сталин». Что ж не разбросал? Ведь, всё в выступлении Сталина очень скромно, деликатно и по делу. Остановлюсь лишь на двух моментах в речи: ее начале и заключительной части, т. к. для нас, именно это и представляет интерес.
«Товарищи! Граждане! Братья и сестры!» — наполненные волнением и тревогой, прозвучали эти слова.
«Товарищи!». Понятно, что в первую очередь Сталин обращается к членам партийных и советских органов и простым коммунистам, товарищам по партии.
«Граждане!» — ко всему обществу в целом, всем социальным слоям.
«Братья и сестры!» — выделяя из общества, людей верующих в бога, преимущественно православного вероисповедания. Отсюда и обращение, принятое среди верующих.
Далее, Сталин особо выделяет армию и флот.
«Бойцы нашей армии и флота!»
— акцентирует внимание на рядовых служащих, которые, по мнению Сталина, всегда несут основную нагрузку в войне. И как бы, объединяя все выше приведенные обращения в единое целое, Сталин неразрывно связывает их с собой и говорит с ними в особо доверительной форме:
«К вам обращаюсь я, друзья мои!»
Оцените, как кратко, емко и правдиво прозвучало обращение к стране. Без лишнего пафоса, напыщенности и фамильярности. Лучше не скажешь! Недаром говорится, что краткость — сестра таланта! И заключительная часть речи Сталина:
«В целях быстрой мобилизации всех сил народов СССР, для проведения отпора врагу, вероломно напавшему на нашу Родину, создан Государственный Комитет Обороны, в руках которого теперь сосредоточена вся полнота власти в государстве. Государственный Комитет Обороны приступил к своей работе, и призывает весь народ сплотиться вокруг партии Ленина-Сталина, вокруг Советского правительства для самоотверженной поддержки Красной Армии и Красного Флота, для разгрома врага, для победы».
И далее уже идут предложения — лозунги, определяющие направления действий советского общества:
«Все наши силы — на поддержку нашей героической Красной Армии, нашего славного Красного Флота! Все силы народа — на разгром врага! Вперед, за нашу победу!»
Ну, лозунги, они и есть лозунги. На них не стоит обращать особого внимания, а лучше рассмотрим, подчеркнутый мною текст.
Сталин дает понять всем, что до образования ГКО власть была, как бы, рассредоточена или находилась в других руках, надо полагать — военных (уж не кивок ли на «Ставку»?), но теперь она консолидировалась в лице нового органа государственной власти и не просто нового, а обладающего значительной властью в государстве! И посмотрите, как Сталин обозначил пирамиду власти: не власть плюс партия и плюс, военные или как-нибудь по-другому, а именно: партия плюс Советская власть, которые, надо понимать, и будут над военными. И никак иначе! Поэтому и был возрожден статус комиссаров в Красной Армии. За военными нужен был особый глаз да глаз!
Тут с этими заговорщиками просто беда: они ведь планировали создать новое правительство. Поэтому Сталин вынужден был написать не о сплочении просто, вокруг правительства, другого-то, ведь в понятии граждан нашей страны не было, а о сплочении вокруг именно, Советского правительства. Как бы, заранее отметая все будущие происки заговорщиков.
3 июля по радио выступил Председатель Государственного комитета Обороны И.В. Сталин.
Но, а мы снова, вкратце, вернемся к информационному сообщению о нападении Германии. Если следовать логике Молотова, что данное информационное сообщение есть «официальная речь», то, что же тогда представляло собой июльское выступление Сталина? Почему сообщение о нападении готовили всем партийным «колхозом», даже Сталин «редактировал», а выступление 3 июля Сталин готовил один? К тому же, по уверению Вячеслава Михайловича, всю работу самостоятельно проделал именно он: «так не подготовишь». Почему Сталин не привлек к такому важному делу своих товарищей из Политбюро? Того же Молотова? Или теперь уже, сам Вячеслав Михайлович, вдруг заупрямился: «Пусть лучше товарищ Сталин сам свою речь готовит».
И Жукова Сталин тоже не привлек, как начальника Генштаба по военным делам, иначе Георгий Константинович отразил бы сей факт в своих мемуарах. Наоборот, Жуков писал, что в начальный период войны Сталин не очень прислушивался к военным.
Более того, сам же Сталин и озвучил по радио подготовленный им материал для предания его гласности всей стране. И заметьте, никто его особо не упрашивал сделать это. И Сталин, на удивление, не строил из себя капризную барышню, и его, упирающегося, не вели под руки к микрофонам товарищи из Политбюро. Как видите, вопросов возникает много, но Молотов, как обычно, по данным событиям, не многословен. А стоило бы!
Тут яковлевцы привели в сборнике документов по 1941 году «Первоначальный текст выступления В.М. Молотова». Нам представили укороченный вариант, якобы речи Молотова, находящийся в архиве. Приведено и место его хранения АВП РФ. Ф.7. On. 1. П.2. Д.24. Лл. 1–4. Даже дано пояснение, что это рукопись с автографом. Надо полагать самого Молотова или опять Маленкова? Если это черновой вариант, то где тогда должен находиться подлинник выступления? Смущает еще одно обстоятельство. Зачем Молотов подписывал свое же выступление, тем более черновой документ. Для истории что ли? Чтоб потомки не забыли? Ладно бы в документе были соответствующие реквизиты для подписи? Их ведь нет и они совершенно не нужны. Если следовать в русле рассказа Вячеслава Михайловича, то документ для выступления по радио являл собой коллективное творчество членов Политбюро. Следовательно, если уж утверждать документ такого уровня, (а Молотов говорит, что данный документ утвердили), то должен быть соответствующий реквизит. Как документ «Выступление по радио» попал в руки Молотову? Если есть «Первоначальный текст…», с подписью Молотова, то, что он с ним сделал? Принес в Кремль и предложил Сталину выступить с ним? Или предложил членам Политбюро заняться коллективным творчеством по редактированию «своего» текста? Нет? Хорошо. Этот «Первоначальный текст…» отредактировали, и товарищи по партии сказали Молотову, чтобы старый текст, как черновик, сдал в архив на память, а с новым текстом, так как Сталин «закочевряжился» и выступать не будет, поехал бы на радиостудию и зачитал на всю страну. Только потом, куда же этот «новый» текст задевался, если его нет в архивах? Наверное, передали газетчикам для распечатки, а они взяли его, да и потеряли.
