Нацизм. От триумфа до эшафота - Бачо Янош (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Из показаний Ралля также выяснилось, что еще несколько месяцев назад он был членом штаба руководителя берлинских СА Карла Эрнста и принадлежал к наиболее надежным сотрудникам своего начальника. Сам Рейнекинг был олицетворением посредственности, но теперь он почувствовал, что судьба доверила ему на хранение тайну мирового значения. Его мозг лихорадочно работал. Он вспомнил о статьях нацистских газет, писавших, какие гнусные сказки распространяют за границей евреи и германские эмигранты: якобы не коммунисты, а сами нацисты подожгли рейхстаг. И вот теперь именно он, Рейнекинг, неизвестный рядовой член СА, должен сидеть сложа руки, чтобы заслушивать и заносить в протокол, как кто-то распространяет под присягой те же самые гнусные обвинения?
Эти мысли вертелись в голове Рейнекинга, в то время как следователь, ведущий допрос, как раз закончил чтение протокола, дал его подписать Раллю, затем распорядился, чтобы еще в тот же день протокол послали лейпцигскому суду, рассматривающему дело о поджоге рейхстага. Реинекинг едва заставил себя дождаться, пока следователь кончит работу в этот день. Как только следователь вышел из помещения, Реинекинг отправился в путь. Он поспешил к местному руководителю СА, затем они оба бросились в автомобиль и через несколько часов уже стояли в приемной штаб-квартиры всемогущего берлинского главаря СА Карла Эрнста. Им не пришлось долго ждать. Помощник и адъютант должным образом доложили, по какому вопросу они приехали, и вездесущий начальник сотен тысяч членов СА принял их немедленно.
Карл Эрнст терпеливо и очень внимательно выслушал доклад и даже поинтересовался самыми мелкими подробностями, затем снял телефонную трубку и соединился с начальником гестапо. Поток упреков и ругани обрушился в аппарат.
Рейнекинг был наверху блаженства Через несколько минут он сидит вместе с Карлом Эрнстом в кабинете Дильса в здании гестапо на Принц-Альбертштрассе и сам тоже участвует в совещании «вождей», на котором обсуждают, как можно было бы без шума удалить болтливого, неприятного Ралля. Таких мерзавцев лучше всего быстро и гладко уничтожать. И кто был бы более пригоден для такой почетной задачи, чем выдающийся нацист и патриот — сам Рейнекинг. Было бы преступным легкомыслием после всего случившегося посвящать в это дело все новых людей, ведь и так уже многие знают об этом деле.
Итак, Рейнекинг не возвращается больше к своим пыльным бумагам. На другой день он получает удостоверение гестапо, и его обильно снабжают деньгами. Затем в министерство юстиции следует официальное указание, в соответствии с которым член СА Рейнекинг откомандировывается в Берлин, поэтому по должности в суде он считается в бессрочном отпуске, до особого распоряжения… И конечно, такой заслуженный человек не может ходить дальше в форме простого рядового члена СА. Проходит несколько дней, и он назначен руководителем штурмового отряда, одновременно его прикомандировывают к штабу Карла Эрнста.
Таким образом, теперь Рейнекинг сможет достойно участвовать в проведении «дела». Дильс и Карл Эрнст прежде всего посылают гонца в Лейпциг в суд, рассматривающий дело о поджоге рейхстага, чтобы соответственно «информировать» его о желаниях Берлина и получить назад письмо, в котором нейруппинский следователь информирует сенат суда на лейпцигском процессе о показаниях Ралля. Естественно, подлинный протокол с показаниями также должен немедленно исчезнуть из архива нейруппинского суда Рейнекинг все делает отлично. Теперь он чувствует, что у него выросли крылья.
Но все-таки не все идет гладко. Ралль был предусмотрителен, он предварительно изложил свои показания на бумаге и спрятал их на квартире своей любовницы. На ее квартире производится обыск. В конце концов бумага находится, но женщине заранее удается порвать ее в клочья. Это те самые кусочки бумаги, которые пытались позже склеить Рейнекинг и гестаповский офицер Гейссель. И, наконец, наступает вознесение на небо и для Рейнекинга. Имперский министр пропаганды г-н Геббельс чрезвычайно вам благодарен, и г-н премьер-министр Геринг также не забудет вашей большой услуги, говорят ему по телефону Дильс и Карл Эрнст.
Что случилось с Рейнекингом после убийства Ралли
В конце 1934 года Гизевиус узнает, что за распространение «слухов, опасных для государства», Рейнекинг попал в концентрационный лагерь Дахау. А через несколько месяцев его фамилия заносится в «список пропавших». По сведениям полиции — а сведения полиции всегда достоверны! — Рейнекинг повесился в своей камере на подтяжках.
Немного позже Гизевиусу представился случай заглянуть в самые скрытые уголки за кулисами дела о поджоге рейхстага. В его руки — как официального наблюдателя на лейпцигском процессе — случайно попало то самое показание, которое так необдуманно дал в свое время Ралль нейруппинскому окружному суду и которое в конечном счете стоило ему жизни.
Собственно говоря, Ралль начал свою карьеру взломщика с «подвигов» обычного уличного хулигана. Накануне прихода к власти нацистов он вступил в СА и сразу же бросился в «борьбу». Его карьера в СА развивалась феноменально, и вскоре мы уже видим его в штабе Карла Эрнста. В один из вечеров февраля 1933 года он с девятью друзьями сидит в кабинете начальника.
Всемогущий начальник берлинских СА, о диких грубостях которого ходили легенды, на этот раз — несмотря на свои 30 лет — говорил отечески благодушным тоном. Сейчас, сказал он, речь идет не о каком-то обычном деле. На днях «мы не на шутку всыплем марксистам». Уже все подготовлено, только ждем приказа. Как вы уже знаете, коммунисты хотят всю Германию превратить в пыль и пепел. А мы, национал-социалисты, подожжем только рейхстаг, клуб отъявленных болтунов, старомодное общество любителей жевать резину. После этого мы, конечно, распространим слух, что все это сделали коммунисты.
Полиция? Нет, ребята, ее опасаться нечего. Если будет возможно, мы ее тоже «обезвредим». Если это не удастся, то проявлена забота и о том, чтобы следствие было направлено в соответствующее русло. Доктор Геббельс и Геринг уже договорились между собой по этому вопросу. Так что не думайте об этом.
На этом первое «рабочее совещание» закончилось. Перед тем как разойтись, Карл Эрнст назначает руководителем «операции» одного из наиболее испытанных членов своего штаба, 25-летнего начальника одного из штурмовых отрядов Гейни Гевера, Сам Карл Эрнст оставляет за собой лишь высшее руководство.
В последующие дни все десять человек получают копии плана рейхстага. А Карл Эрнст и Гейни Гевер идут осматривать место действия. Карл Эрнст, как депутат рейхстага и государственный советник, может беспрепятственно прогуливаться «со своим гостем» по зданию. Он выискивает те места, которые предположительно загорятся легче всего. Так выбор падает на ресторан и буфет, на большую приемную и на зал пленарных заседаний с деревянным покрытием, заполненный рядами хороших сухих скамей. «Будет гореть, как порох, не будь я Гейни Гевер!» — говорит юный главарь штурмового отряда своему начальнику.
Подчиненные не участвуют в осмотре места действия, в это время они с планами здания в руках, проводят репетицию в казарме СА, в одном из отдельных залов которой их поместили, чтобы члены группы свыклись друг с другом. Здесь же были распределены роли. Двое будут стоять на страже, чтобы тех, кто разбрызгивает горючее, не постигла неожиданность. Жидкость высыхает за 10–15 минут и загорается сама. Нацисты точно договариваются, «чей ресторан» и «чей зал пленарных заседаний», так как этот зал находится дальше от того места, где они войдут, поэтому его можно поручить только отличному бегуну. Двое будут стоять на страже на соседних улицах, выходящих на площадь перед рейхстагом (с грустью они принимают к сведению, что выпадают «из основной игры»).
Заходит речь и о так называемой «параллельной операции», главным действующим лицом которой будет «голландец», но этим, говорил Гейни Гевер, ребята заниматься не будут, это уже относится к полиции и суду.
