Лубянка. Подвиги и трагедии - Лузан Николай (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Эта, а также предыдущие операции, проведенные В. Карасевым, убедили П. Судоплатова в том, что ему удастся выполнить ту задачу, которая оказалась не по силам в далеком 1941 году резидентуре «Братушки», а именно: закрепиться на территории другого государства и затем развернуть разведывательно‑диверсионную и повстанческую деятельность. После короткой подготовки, выполняя приказ руководства Управления, в ночь на 6 апреля 1944 года РДР «Олимп» без боя форсировала реку Буг, перешла бывшую границу СССР и вступила на территорию Польши.
В тот самый день и в тот самый час ни В. Карасев, ни его подчиненные в полной мере не представляли, что та свобода, предвестниками которой они являлись, кое‑кому в самой Польше и за ее пределами, в Великобритании, явно была не по нраву. Поэтому им приходилось сражаться не только с фашистами, но и быть предельно осторожными в контактах с многочисленными и разношерстными повстанческими формированиями, чтобы избежать ударов в спину со стороны отрядов Армии Крайовой, действовавшей по директивам так называемого Польского правительства в изгнании, находившегося в Лондоне с 1939 года.
Прошлые исторические обиды и претензии к России, искусно подогреваемые многочисленными эмиссарами премьера С. Миколайчика у бойцов Армии Крайовой и у местного населения, превратили часть территорий воеводств в настоящее минное поле для РДР «Олимп». К счастью, кроме этой Польши существовала и другая. Преданная в сентябре 1939 года своими неверными союзниками Великобританией и Францией, а затем истерзанная пятью годами жесточайшей фашистской оккупации, она помнила, что за год до этого Советский Союз оказался единственной страной, которая готова была решительно, путем применения военной силы, дать отпор набирающему силу фашизму. Она не забыла, как после аншлюса Австрии при попустительстве правителей Великобритании и Франции весной — летом 1938 года в Германии была развернута оголтелая античешская кампания в «защиту трех с половиной миллионов «несчастных» судетских немцев».
В воздухе запахло порохом и большой кровью. В тот решающий для Европы момент, когда еще была возможность остановить фашизм и большую войну, только Советский Союз твердо и решительно заявил, что готов выполнить свои союзнические обязательства перед правительством и народом Чехословакии, но руководители Польши и Румынии отказались пропустить через свою территорию части Красной армии. В Лондоне и в Париже ничего не сделали, чтобы повлиять на позицию Варшавы и Бухареста. Более того, британский премьер Н. Чемберлен своим потворством еще больше разжег захватнические аппетиты Гитлера.
Позже это вынужден был признать сам У. Черчилль. В своей книге «Вторая мировая война» (Т. 1. С. 137) он писал: «Английский премьер сам нанес визит Гитлеру в момент, когда они (руководители Чехословакии) впервые оказались хозяевами внутреннего положения в Судетской области…» Далее он признает, что «…когда известие об этом было в Праге, руководители Чехословакии не могли поверить ему».
16 сентября 1938 года в резиденции рейхсканцлера Германии Берхтерсгадене под Мюнхеном в ходе переговоров с Гитлером британский премьер решил умиротворить его и согласился на аннексию Чехословакии. В Лондон Н. Чемберлен вернулся, сияя белозубой улыбкой, и громогласно с трапа самолета объявил: «Я привез вам мир!» «Мир», который спустя три года обернулся десятками миллионов безвинных человеческих жертв. Возможно, их могло бы и не быть, если бы ранее руководители Великобритании и Франции поддержали инициативу советского правительства в лице министра иностранных дел СССР М. Литвинова. 17 марта 1938 года в интервью представителям зарубежной прессы он, в целях сохранения мира в Европе, предложил «трем заинтересованным великим державам — Франции, России и Великобритании — выступить с совместной декларацией, которая бы стала наилучшим путем предотвращения войны».
Но в Лондоне и Париже не захотели его услышать и, видимо, рассчитывали направить «военный каток» вермахта на восток, на СССР. Попустительство Гитлеру со стороны политиков Великобритании и Франции привело к тому, что впоследствии его жертвами стали не только Чехословакия, Польша, но и их собственные страны и народы. В сентябре 1938 года был упущен уникальный шанс по созданию антигитлеровской коалиции и, возможно, предотвращению войны в Европе. Свидетельством тому могут служить показания фельдмаршала Кейтеля, данные им на Нюрнбергском процессе. В частности, на вопрос представителя Чехословакии полковника Эгера: «Напала бы Германия на Чехословакию в 1938 году, если бы западные державы поддержали Прагу?» — Кейтель ответил: «Конечно нет. Мы не были достаточно сильны с военной точки зрения. Целью Мюнхена было вытеснить Россию из Европы, выиграть время и завершить вооружение Германии». (Черчилль У. Вторая мировая война (Т. 1. С. 145).
Черчилль, которого трудно заподозрить в симпатиях к России и коммунизму, так оценивал решения, принятые премьерами Великобритании и Франции:
«Расчленение Чехословакии под нажимом Англии и Франции равносильно капитуляции западных демократий перед нацистской угрозой применения силы… Позиция Польши, связанная с отказом пропустить советские войска через свою территорию, была такова: «С немцами мы рискуем потерять свободу, а с русскими — нашу душу» [74].
В целом, касаясь позиции руководства Польши в тот период времени, пожалуй, лучше У. Черчилля, который видел в ней ключевое звено в будущей борьбе с экспансией коммунизма в Восточную Европу, не скажешь.
Там же, в книге [75] он с достойной уважения прямотой писал:
«Героические черты польского народа не должны заставлять нас закрывать глаза на его безрассудство и неблагодарность, которые в течение ряда веков причиняли ему неизмеримые страдания… Слава в периоды мятежей и горя, гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнуснейших! И все же всегда существовали две Польши: одна из них боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости».
Трудно с этим не согласиться. Лучшим подтверждением тому служит поведение ее правителей в период так называемого чехословацкого кризиса в сентябре 1938 года. Еще не успели высохнуть подписи Гитлера, премьеров Великобритании и Франции Н. Чемберлена и Э. Даладье под Мюнхенским соглашением, как на следующий день, 30 сентября, польское правительство направило в Прагу ультиматум с территориальными претензиями. В нем оно настаивало на немедленной передаче Польше пограничного района Тешин. Как мелкие стервятники, они спешили поживиться за чужой счет и под шумок набросились на «труп Чехословакии», которую рвали на части Германия и ее будущий союзник Венгрия, прихватившая себе южные районы Словакии.
Такова была Польша, и вскоре это непостоянство пришлось познать на себе В. Карасеву и его подчиненным. Но в тот день, 6 апреля 1944 года, они жили одним: своим приходом громко и твердо заявить фашистам, что их власти в Польше пришел конец, а ее народу возвестить, что будущая свобода не за горами. Проведенная передовой группой разведка местности позволила основным силам РДР без потерь уничтожить гарнизон из состава украинских националистов дивизии СС «Галичина» и завладеть населенным пунктом Каленчицы.
На следующий день еще больше не повезло роте немецких пограничников. На участке шоссе Хелм — Хрубешув они попали под кинжальный огонь авангарда разведгруппы. В течение получаса гитлеровцы «…потеряли убитыми 25 человек, 14 сдались в плен, в том числе и 2 офицера, а остальные, бросив оружие и снаряжение, обратились в бегство» — так доложил В. Карасев в своей радиограмме Центру о результатах первых суток пребывания в Польше.
К вечеру того же дня, совершив стремительный марш, РДР с ходу овладела населенным пунктом Ксаверув. Гитлеровцы всерьез всполошились и 8 апреля стянули к этому месту крупные подразделения дивизии СС «Галичина», полицейские и жандармские части Люблинского гарнизона, задействовали авиацию. Бой продолжался весь день. В ходе него В. Карасев применил свою излюбленную тактику. Несколько небольших отрядов действовали на дальних подступах, нанося удары по коммуникациям и тылам противника, «совершая демонстративные отвлекающие маневры», в то время как «мелкие группы автоматчиков заходили в тыл и фланги, сковывали и не давали свободного маневра». Подвижные минометные расчеты, которые перемещались на бричках, «били по скоплению живой силы и пунктам управления». С наступлением ночи «опергруппа произвела удачный маневр и вышла в Стрелецкие леса».
