Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта - Коломийцев Игорь Павлович (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Лангобардам принадлежала вся оставшаяся часть нынешней Венгрии — от Тисы и за озеро Балатон, а также сербская часть междуречья Тисы и Дуная. Они как бы нависали над Второй Паннонией, восточная часть которой вполне могла им принадлежать. Чтобы выйти к яблоку раздора — Сирмию, им не надо было пересекать широкие реки, достаточно было пройти чуть западнее, по нынешним словенским землям в районе города Марибор.
Конфликтовали меж собой эти два германских племени давно и упорно. Великий Юстиниан знал, что делает, когда выделял варварам владения. Братоубийственные войны доходили до того, что в племени лангобардов, которое почти всегда оказывалось слабее своих врагов, порой не оставалось здоровых воинов-мужчин, способных держать в руках оружие.
Говорят, что и свое племенное имя — лангобарды (что значит — «длиннобородые») этот народ получил после одной такой разорительной войны, когда почти все мужчины были убиты, и войско гепидов шло на их становища, оружие взяли в руки женщины этого племени. Чтобы хотя бы на расстоянии походить на настоящих воинов, они свои длинные волосы завязали спереди узлом под шлемами. Женщин было много, и когда они вышли в поле перед своим лагерем, гепиды, видевшие это зрелище издалека, подумали, что к врагам на помощь пришли какие-то новые племена. «Откуда взялись такие длиннобородые?» — якобы удивились они и повернули в свои земли. Так женщины этого племени спасли себя и оставшихся мужчин, а заодно заполучили новое имя для своего народа — лангобарды.
Правду ли говорит легенда или нет, не знаю, но то, что гепиды зачастую в боях превосходили своих врагов, подтверждается свидетельствами многих ромейских писателей. Поэтому лангобарды были озабочены поиском союзников. Тем более что Византия в последнее время в этом конфликте держала сторону гепидов.
Не появись в этих краях племя аваров, лангобарды, конечно же, повинуясь логике истории, должны были бы исчезнуть как самостоятельное племя, разделив судьбу готов или вандалов. Мир бы никогда не узнал ломбардийцев — северных итальянцев, не увидел бы расцвет их городов — Милана, Флоренции, Генуи, Венеции. Не было бы романа Ромео и Джульетты, картин и скульптур Микеланджело и Рафаэля, творений Леонардо да Винчи и трудов Макиавелли. Зато, возможно, было бы некое другое великое германское государство где-нибудь в районе современной Румынии. Впрочем, похоже, мы несколько забежали вперед.
Конфликт между гепидами и лангобардами, подобно углям в догорающем камине, тлел, начиная с 550 года, но мудрому Юстиниану удавалось, где подарками, а где и угрозами, удерживать противников от войны. Положение изменилось, когда императором стал, как бы сказать помягче, «легкомысленный» Юстин Младший, а престол лангобардов, сменив отца, занял Альбуин, молодой воинственный вождь с горячей кровью в пламенном сердце. У гепидов же царствовал беспечный Кунимунд, привыкший к тому, что соседняя великая империя его всегда поддерживает.
Между тем слава аваров и талантливого полководца Баяна уже широко разнеслась по Европе. Пока кочевники усмиряли гуннов и антов, это никого не вдохновляло, но стоило им разгромить одну из сильнейших армий того времени — войско франков, и все признали их силу.
Молодой царь Альбуин решил рискнуть и вступить в союз с новым народом. Но это оказалось непросто. Ибо Баян сделал вид, что дунайско-карпатские дела его вовсе не интересуют. Вот как пишет об этом Менандр: «Употребив против просителей всякого рода обманы, он (Баян) дал им знать, наконец, будто насилу соглашается на их просьбы, но не иначе, однако, как с условием, чтобы лонгиварды (лангобарды) уступили аварам половину добычи и всю землю гепидов. Такие условия утверждены между аварами и лонгивардами»{146}.
Итак, тонкая дипломатическая игра, в результате которой был заключен так называемый «вечный мир» (эти два племени действительно меж собой никогда не воевали, но всегда находились в союзе) на очень выгодных для кочевников условиях.
Естественно, что «Кунимунд, известясь о союзе их, был напуган». Он тут же направил срочное посольство в Константинополь, объясняя сложившуюся тяжелую ситуацию и умоляя о помощи. Но место Юстиниана на троне уже было занято другим владыкой, полагающим, что империи не следует разнимать варваров, но надлежит лишь извлекать выгоды из их внутренних войн.
Формально, конечно, Кунимунда успокоили и даже обещали помощь. Ободренные гепидские послы вернулись в свои земли. Итак, оба германских племени двинули войска к пограничной реке Тисе. В этот момент византийцы… вторгаются в земли своих союзников гепидов и захватывают Вторую Паннонию и ее столицу — город Сирмий.
Аварская конница, верная союзным обязательствам, тем временем преодолевает Карпатские перевалы и с тыла набрасывается на поселки и станы гепидского племени. Деморализованная известием об измене союзников-ромеев и нападением на их владения с незащищенной карпатской стороны аварских всадников, гепидская армия терпит сокрушительное поражение в пограничном сражении от лангобардов. Отступать гепидам было уже некуда. В их землях господствовали кочевники, во Второй Паннонии — византийцы.
Вот как описывают эту войну византийские историки, скромно умалчивающие о постыдном поведении своего императора: «Авары вторглись в их (гепидов) земли, согласно договору, заключенному ими с Альбуином», а лангобарды «до того свирепствовали против гепидов, что из многочисленного войска едва остался в живых, кто мог бы принести известие о поражении. Племя же гепидов до такой степени пало, что с того времени они не имели никогда собственных королей, и все, пережившие войну… стонут под тяжким игом, потому что гунны (здесь — авары) продолжают владеть их землей»{34}.
А где же были в это время доблестные союзники гепидов — ромеи? Естественно — во Второй Паннонии! Новый император наивно полагал, что, раздвинув таким образом границы своей державы, он сделал византийцам подарок. Подобно многим правителям он был убежден, что чем больше у государства подвластных территорий, тем оно сильнее. Юстиниан множил не только земли, но и союзников. Юстин же посчитал, что провинции важнее отношений. Что из этого выйдет, мы еще увидим.
Разгромив в союзе с лангобардами дунайских германцев, вечные странники — авары не только получили богатую добычу, но и обрели наконец новую родину в местах, вполне пригодных для проживания. Но удача, как и беда, никогда не ходит в одиночку. Судьба сделала Баяну и его подданным еще один подарок.
Византийский полководец Нарзес, правивший в это время Италией, озабоченный давлением враждебных варваров и давно помышлявший о независимости от Константинополя, со сменой императора усилил свои происки. Он начал уговаривать лангобардов переселиться в Северную Италию, создав там дружеское ему королевство. Нечто подобное, как мы помним, пытался сделать Бонифаций в Африке совместно с вандалами.
Германцы после длительных совещаний решились на это и отправились на обретение новой родины. После Пасхи, 2 апреля 568 года лангобарды, спалив стоянки, передали свои земли союзникам-аварам и ушли туда, где 200 лет будет стоять их независимое государство. Да и позже эта земля будет называться Лонгивардией — Ломбардией, пока не сольются, наконец, уже при Кавуре и Гарибальди, северные и южные итальянцы в единую нацию, веселую и темпераментную.
Сила железных всадников
Таким образом, авары внезапно для остальных европейцев обернулись владельцами огромной империи, расположенной в самом сердце Европы — помимо дунайских земель гепидов и лангобардов, им уже принадлежало Поднепровье антов, а также все северное Причерноморье — бывшие владения кутригуров, утигуров и прочих позднегуннских племен. Это была безусловная победа в жесточайшей битве за выживание, на которую племя кочевников оказалось обречено после поражения от своих рабов. Ровно через десять лет после появления азиатских беглецов в Восточной Европе, здесь возникает новая великая держава — Аварский каганат, по территории и населению вполне сравнимая с виднейшими государствами своего времени — Франкским королевством, Византийской империей, Персидским царством, Тюркскими каганатами и Китаем, а по военной мощи порой их превосходившая.
