Конкистадоры - Беркович Вера (мир книг .txt) 📗
Голова воина (ацтекская скульптура).
Однако Кортес, видя, как легко достается победа, заподозрил недоброе: не заманивают ли их ацтеки в ловушку своим быстрым отступлением? И действительно, Куаутемок, заметив, что тылы испанцев не защищены, послал своих воинов кружным путем на дамбы, чтобы расширить и углубить каналы и ожидать там испанцев. Тем временем другие ацтеки заманивали конкистадоров в глубь города.
Вдруг с одного из холмов донесся пронзительный звук боевого рога Куаутемока, так же громко звучавший в ушах старого солдата Берналя Диаса еще много лет спустя. В ответ раздался страшный боевой клич ацтеков, заглушивший отдаленный шум битвы. Казалось, на испанцев обрушился небесный свод.
Заманив захватчиков в самый центр города, ацтеки стали теперь наседать на них со всех сторон. В бой бросились и спрятанные в боковых улицах ацтекские отряды.
Ряды испанцев и их союзников дрогнули и обратились в беспорядочное бегство. Смешались враги и союзники, белые и туземцы. Повсюду настигали испанцев копья, стрелы и страшные палицы ацтеков.
А впереди конкистадоров ожидала еще более страшная беда. Путь толпам обезумевших людей неожиданно преградил широкий канал, прорытый в дамбе. Увлеченные успехом испанцы не сочли нужным засыпать его, ибо никто даже и не помышлял о бегстве – всем казалось, что еще мгновение и весь город будет в их руках.
Бегущая толпа, достигнув канала, оказалась в воде. Люди пытались переплыть канал, хватались друг за друга, в отчаянии карабкались вверх по скользким склонам дамбы и скатывались обратно в воду.
По каналам сновали бесчисленные лодки, и воины-ацтеки вылавливали из воды тонувших испанцев.
Во время этого панического бегства Кортес находился по другую сторону канала. Он тщетно пытался остановить воинов, которые по трупам своих товарищей перебирались на другой берег.
Ацтеки сразу узнали вождя конкистадоров и с криками «Малиицин! Малинцин!» накинулись на него. Однако их стрелы, дротики и камни отскакивали от доспехов капитан-генерала. Тогда шесть рослых воинов-ацтеков схватили его и потащили к лодке. Тяжело раненный, Кортес отбивался из последних сил. На помощь подоспели его товарищи и тласкальцы. Вокруг повергнутого наземь полководца разгорелся жаркий бой. Воины из его личной охраны, изрубив нападавших, на руках отнесли Кортеса к дамбе. Паж Кортеса, ведший его лошадь под уздцы, был убит на месте, другого рыцаря, подхватившего поводья и помогавшего Кортесу сесть на лошадь, ацтеки схватили и втащили в лодку. Кортес хотел было еще остаться и руководить сражением, но командир его личной охраны, крикнув, что жизнь вождя слишком дорога, чтобы ею рисковать, взял лошадь под уздцы и увез командира с поля боя.
Нелегко было испанцам пробиваться сквозь густые толпы врагов по истоптанной дамбе, утопая по колено в грязи. Многие скатывались по скользким склонам дамбы в воду, где их поджидали ацтекские челны. Такая участь постигла и одного из двух офицеров, сопровождавших Кортеса. Под ним убили скакуна, а самого его захватили в плен. Другому все же удалось вырваться. Свалился в канал и испанский знаменосец, однако ему удалось спасти изрядно потрепанное знамя конкистадоров, которое для ацтеков явилось бы почти таким же ценным трофеем, как и сам главнокомандующий…
Лишь когда на выручку подоспел резервный отряд испанских всадников, а тяжелые пушки открыли огонь, удалось приостановить нападение ацтеков. Рассеявшиеся было отряды конкистадоров снова собрались вместе и, отбиваясь от врага, покинули место кровавого побоища.
Отряды Альварадо и Сандоваля сначала тоже прорвались в город, но были оттеснены стремительной контратакой ацтеков. Услышав шум отдалявшейся битвы, испанцы поняли, что Кортесу приходится туго.
Закончив преследование Кортеса, ацтеки вернулись в город и атаковали остальные отряды завоевателей. Бросив к ногам испанцев две или три окровавленные головы, ацтеки громко кричали: «Малинцин! Малинцин!» И офицеры, поверив, что их командир действительно убит, в ужасе отдали приказ к отступлению.
Ацтеки яростно преследовали все три отряда испанцев вплоть до их укреплений, однако на озере и дамбах туземцев встретил мощный заградительный огонь бригантин и батарей, стоявших у лагеря. Наконец ацтеки прекратили бой и отступили в город, собираясь отпраздновать блестящую победу.
Войско конкистадоров потерпело разгром. Было убито и ранено много испанцев и несколько сот тласкальцев. Кортес потерял также два орудия и семь лошадей (Диас замечает, что одна лошадь стоила от восьмисот до тысячи золотых песо). Шестьдесят два испанца, как и множество их союзников-индейцев, были захвачены в плен. Две бригантины застряли между свай, вбитых в дно озера, а их экипажи были частично перебиты.
Разгром конкистадоров у канала в дамбе, который Кортес назвал «Мостом бедствия», явился самой большой неудачей после катастрофы в «Ночь печали».
Старый солдат Берналь Диас, яркими красками описав эту кровавую резню, в конце заметил, вопреки своему обыкновению и трезвому уму, что спасти испанцев от смертельной опасности мог лишь один господь-бог.
И все же в течение всего этого ужасного дня Кортес сохранял хладнокровие. Лишь в тот момент, когда ацтеки, бросив к его ногам несколько окровавленных голов, закричали, что это головы Сандоваля и Альварадо, кровь отхлынула от его лица. Не имея никаких известий о двух остальных отрядах конкистадоров, Кортес мог предположить, что они действительно уничтожены.
Встретившись впоследствии с Сандовалем, имевшим три тяжелые раны, капитан-генерал со слезами сказал ему, что несчастье постигло их за его, Кортеса, прегрешения, а также из-за нерадивости некоторых офицеров.
Не успел еще кончиться этот тяжелый день, и последние лучи солнца еще золотили вершины храмов, как вечернюю тишину нарушил грозный стук огромного барабана змеиной кожи, доносившийся из храма бога войны. Он был слышен по всей долине и возвещал, что в храме происходит какая-то особо важная церемония.
Конкистадоры содрогнулись: им вспомнилась «Ночь печали», когда они впервые услышали этот глухой звук – сигнал несчастья. И на сей раз он грозил им бедой. Испанцы разглядели огромную процессию, медленно поднимавшуюся по ступеням пирамиды бога войны. Когда жрецы и воины достигли вершины, испанцы увидели вереницу обнаженных по пояс людей. Судя по белому цвету кожи, то были испанцы.
Пленников вели, чтобы принести в жертву богу войны. Их головы украшали уборы из перьев, в руках они держали веера. Их подгоняли ударами палок и заставляли плясать перед ацтекскими идолами. Затем с несчастных сорвали украшения и одного за другим потащили к жертвенному камню.
Хронист Берналь Диас добавляет, что в прозрачном вечернем воздухе эта страшная картина предстала перед испанцами так явственно, что они увидели извивающиеся тела своих товарищей и услышали – или им показалось, что они слышат, – их предсмертные вопли…
При виде всего этого конкистадоров бросило в дрожь. Даже самые отважные, те, кто беспечно ходили в бой, как на пир или на бал, испытывали ужас. Они знали, что каждого из них, если они попадут в руки ацтеков, ожидает та же участь. Но они были бессильны помочь своим несчастным товарищам.
Зато ацтеки, сгрудившиеся в конце дамбы, воодушевленные церемонией жертвоприношения, с безумной решимостью снова ринулись к испанским укреплениям. Испанцы встретили их мощным огнем пушек, мушкетов и атака индейцев захлебнулась в потоках крови.
В течение пяти дней испанцы не возобновляли наступления, а лишь отражали многочисленные атаки защитников города. Ацтеки праздновали победу – они пели, плясали и все снова и снова приносили пленников в жертву богам. Куаутемок разослал по окрестным городам головы убитых испанцев и лошадей, призывая индейцев, покинувших было ацтеков, вернуться к нему пока не поздно. Многие племена, увидев эти трофеи, заколебались: что будет с ними, если победит Куаутемок? Ацтеки жестоко отомстят за измену!…
