Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй - Свечин Александр Андреевич
Не менее поучительны действия Бенедека, великолепного командира корпуса, поставленного во главе 8 корпусов, и попробовавшего воскресить через 50 лет наполеоновские методы в стратегии и тактике. Глубина походных колонн, требующая 5 суток, чтобы развернуть 4 корпуса, шествующих один за другим в походной колонне, не позволила повторить в современных условиях наполеоновские действия по внутренним линиям. На самом поле сражения ни тактическая находчивость Бенедека, ни ошибки Фридриха-Карла не позволили Бенедеку использовать в борьбе за победу общий резерв, массированный за центром боевого порядка. Ценою страшных жертв ему удалось лишь облегчить отступление центра. Использовать массу в наполеоновском смысле, для повторения Ваграмского удара, оказалось невозможным в современных условиях, несмотря на блестящую работу австрийской артиллерии. Чтобы бороться за победу, резерв Бенедека должен был бы находиться не внутри полукруга, очерченного фронтом, а вне его — на уступе.
Конец войны 1866 года. Только 7 июля началось дальнейшее энергичное движение пруссаков. Мольтке направил 2-ю армию в заслон против Бенедека, устраивавшего у Ольмюца свою армию, а остальные силы направил прямо к Дунаю, на Вену. Для защиты столицы были переброшены, большей частью по железной дороге, 3 корпуса и кавалерия из армии Бенедека и 2 корпуса с итальянского фронта.
Бенедек с 5 корпусами предполагал оставаться на фланговой позиции у Ольмюца и при случае перейти к активным действиям на фланг и тыл противника. Это решение было бы правильно, если бы Австрия способна была формировать новые войска и упорно противиться натиску пруссаков. Однако новые формирования подвигались малоуспешно, а Венгрия готова была отпасть при вступлении на ее почву прусских армий. По тем самым причинам, по которым Дарий Кодоман не мог применить против Александра Македонского парфяно-скифской стратегии и должен был встретить греков в чистом поле под Гавгамелами, а Артсфельде должен был в 1382 г. бросить фланговую позицию при Уденарде и выйти навстречу французам при Розебеке, и эрцгерцог Альбрехт, вступивший в главнокомандование, должен был отозвать Бенедека к Дунаю. Пробыв 11–14 июля в Ольмюце, Бенедек, согласно полученному приказу, выступил к Дунаю; кратчайшие пути уже оказались перехваченными 2-й прусской армией, и Бенедеку пришлось следовать кружными дорогами.
Вена была прикрыта на левом берегу Дуная сильно укрепленной предмостной позицией, обороняемой полевым корпусом и 400 крепостными орудиями. «Чисто военная точка зрения» в прусской армии, т. е. взгляды высших военных кругов, требовала взятия штурмом предмостной позиции и вступления в Вену; милитаризм желал получить удовлетворение за достигнутые успехи. Но в это время Наполеон III предложил свое посредничество для заключения мира, Бисмарк торговался лишь о подробностях и весьма опасался предъявления Францией требования компенсации на Рейне. Захват Вены, среди этих переговоров, явился бы личным оскорблением для Наполеона III, вызовом по отношению к Франции, немедленно повлек за собой мобилизацию французской армии, влил бы новые силы в сопротивление Франца-Иосифа, крайне затруднил бы впоследствии примирение Австрии с Пруссией, входившее в планы Бисмарка; важнейшие учреждения австрийцев уже были эвакуированы из Вены в Коморн, Захват Вены, парадирование прусских войск по улицам этой старой европейской столицы совершенно были не нужны Бисмарку для достижения его политических целей; Бисмарку удалось свернуть марш пруссаков несколько к востоку, на Пресбург, на путь в Венгрию. Отложение Венгрии знаменовало бы конец империи Габсбургов, и угроза Венгрии заставила Франца-Иосифа стать уступчивее. Что австрийцы расценивали обстановку таким же образом, видно из того, что все прибывшие к Дунаю войска, за исключением выделенного в Вену корпуса, они сосредоточивали к Пресбургу, на защиту пути в Венгрию.
Через один месяц после перехода богемской границы пруссаками, 22 июля был установлен перерыв военных действий — сперва на 5 дней, в течение которых были выработаны предварительные условия мира. Нелегко было Бисмарку уговорить прусского короля отказаться от требования территориального наращения Пруссии за счет Саксонии, Баварии и Австрии, на чем настаивала военная партия, и удовольствоваться аннексиями в Северной Германии. 2 августа было заключено перемирие; Пражский мир, исключивший Австрию из германского союза, был подписан 23 августа и ратифицирован 30 августа. К конечному моменту на Дунае австрийцы располагали 235 тыс. войск против 194 тыс. прусских войск. Если Пруссия так быстро достигла своей политической цели, то это объясняется началом внутреннего разложения Австрии — сомнительным поведением населения Вены и особенно венгерской угрозой, а не только сокрушительным наступлением пруссаков: австрийцы имели еще военные козыри для сражения на Дунае в своих руках.
Действия по внутренним линиям. Концентрический подход к полю сражения — идеал Мольтке — является полной противоположностью наполеоновскому стремлению к действиям по внутренним линиям. Мольтке не отказался, однако, от внутренних линий, но воспринял эту идею в совершенно ином масштабе. Современные действия по внутренним линиям заключаются не в нанесении ряда ударов главными силами отдельным частям неприятеля, окружающим их в одном оперативном районе, а выливаются в форму переброски ударного ядра по железным дорогам с одного театра войны на другой. Над вопросом о современных действиях по внутренним линиям Мольтке пришлось задуматься в течение мирных переговоров с Австрией. В любую минуту можно было ожидать вооруженного вмешательства Франции, и Бисмарк поставил перед Мольтке вопрос, как последний предполагает распорядиться в случае объявления войны Францией?
По расчетам Мольтке, французы могли на 26-й день мобилизации выставить на границе 250-тысячную армию. Но Бисмарк должен добиваться, чтобы разрыв с Францией произошел на почве требования последней рейнских земель. Такое требование сразу примирит Пруссию с южными германскими государствами, только что воевавшими с ней; Пруссия выступит за неотторжимость немецкой земли, и вся Германия последует за ней. Стоящие сейчас на Рейне враждебные группировки — пруссаки и южные германцы — соединятся и через 10 дней после начала французской мобилизации усилятся до 170 тыс. Это будет достаточно сильное прикрытие для последующего развертывания прусской армии.
Нельзя ожидать, чтобы Наполеон III начал операции, не обеспечив себя союзным договором с Австрией, срок перемирия с коей истекал 30 августа. Так как Италия уже оттягивала на себя часть австрийских сил [80], сосредоточенных на Дунае, то австрийцы не могли двинуть против пруссаков больше 150 тыс.
В этих условиях Мольтке отказывался продолжать наступление на Вену, так как операция переправы через Дунай требовала напряжения всех сил Пруссии: если Австрия будет выказывать неуступчивость в переговорах — это будет первый признак тайного соглашения с Францией; надо не усиливать прусские войска в Австрии, а скорее перебрасывать их на Рейн. Для обороны против австрийцев достаточно оставить 4 корпуса — 120 тыс. человек, которые могут держаться в районе Праги, базируясь на Дрезден. Остальные 5 корпусов должны быть переброшены на Рейн, для чего в их распоряжении будут три железнодорожные линии. Если перевозка начнется 22 августа, то для этих 5 корпусов — 150 тыс. — она будет закончена к 9 сентября, и на Рейне будет собрано 240 тыс. пруссаков, прежде чем закончится французская мобилизация и сосредоточение; за выделением гарнизонов для крепостей, останется для операций в поле 200 тыс. пруссаков, а с южными германцами — 300 тыс. человек.
Военно-историческое отделение прусского генерального штаба признавало эти соображения Мольтке гениально смелыми. Нам они кажутся начертанными под влиянием хмеля легких успехов над австрийцами. Мы разделяем скептическое отношение Бисмарка, который содрогнулся от этой перспективы войны на два фронта, оставления позади недобитой Австрии и выступления с половиной сил против Франции. Бисмарк совершенно правильно решил, что задачи политики заключаются в том, чтобы, по возможности, не искушать стратегию такой работой по внутренним линиям в гигантском масштабе, и постарался разумными политическими уступками избежать начертанной Мольтке перспективы. Со всеми ее военными и политическими достоинствами немцы смогли ознакомиться лишь в 1914 году.
