СССР при Брежневе. Правда великой эпохи - Чураков Дмитрий Олегович (читать книги онлайн полностью без сокращений txt, fb2) 📗
Близкие устремления имелись также у значительной части руководителей среднего звена Агропромышленного комплекса (АПК), а также директоров средних и мелких предприятий, прежде всего промышленности группы «Б»: легкой, пищевой, лесной, рыбной и т. д. Они давно готовы были поменять уж очень неустойчивую свою власть на реальную, неотчуждаемую собственность. Зачем им было напрягаться, выполнять планы, заботиться о социалке, когда лучше стать не директором, а хозяйчиком своего завода, фабрики или землевладельцем-латифундистом и отправлять всю получаемую трудом своих подчиненных прибыль в собственный карман?
Важно добавить, что именно пересечение интересов «красных директоров», в глубине души давно переставших быть красными, с интересами местечковых баронов создавало ту питательную почву, на которой бурным цветом расцвела та часть экономики, которая до поры до времени должна была скрываться от солнца. Теневая экономика, еще одно порождение хрущевской «оттепели», пожирала здоровые сегменты народного хозяйства СССР и готовила его крах. Через коррупцию и формирование местных мафиозных кланов ушедшая в тень экономика готовила крах всей советской системы.
Однако, даже выступая единым фронтом, эти антисоциальные элементы советской верхушки не могли тягаться с геронтократами-ортодоксами, которые располагали поддержкой могущественных союзников. Тем более, что самостоятельно, без посторонней помощи соединить свои усилия противники советской державности не могли в принципе. Требовалась какая-то другая, третья сила, которая бы, даже не являясь многочисленной, сыграла бы роль бабочки, благодаря которой весы могли качнуться в ту или иную сторону. Эта сила должна была располагать недюжинными организационными возможностями, выходом на самые верхние этажи нашей политической системы, пронизывать насквозь все общество, и в то же самое время не чувствовать своего кровного родства с ним. В этом контексте следует присмотреться к той части советской бюрократии, которая была поставлена надзирать над остальными ее группами, а также над всем обществом в целом. Речь идет о так называемых «органах государственной безопасности».
На первый взгляд получается парадоксальная, даже абсурдная ситуация – службы государственной безопасности, уже в названии которых отражено их главное предназначение – хранить безопасность государства, вдруг оказываются главным смертоносным оружием в руках его врагов! Но если разобраться повнимательней, то многие вещи перестанут выглядеть так неожиданно. Для более глубокого понимания вопроса о действительной природе спецслужб всех стран и народов хорошо бы всем познакомиться с брошюрой Юрия Мухина «Кто убивал американцев 11 сентября 2001 года?»106. В ней публицист предлагает непредвзято посмотреть, зачем представители рода человеческого идут работать «в шпионы». И тут выясняется, что единственным желанием большинства из них является желание получать большие чины и солидное жалованье за непыльную, в общем-то, работу. Как тут не вспомнить раздутый самими спецслужбами миф, что труд разведчика особенно труден и опасен! Как далеко это от истины в наши дни! Кому приходится тяжелей – пехотинцу в раскисшем от дождя окопе или разведчику на светском рауте? Если солдат попадает в плен – его расстреливают или отправляют в концлагерь. А вот к разведчикам – счет особый: если он попадает в плен – его прежде всего стараются перевербовать, и, надо признать, часто достигают поставленной цели. Поэтому среди шпионов всех стран и народов столько двойных и даже тройных агентов. В этом контексте приходится напоминать о том особом, неформальном союзе, который существовал и существует между различными спецслужбами. Разведчики всех стран – это особый, очень небольшой, замкнутый в себе мир, в котором существуют свои неписаные законы, правила игры, моральные принципы и т. д. Ворон ворону глаз не выклюет, и разведчик всегда найдет общий язык с другим разведчиком, даже если тот работает на потенциального противника.
С момента возникновения в России жандармерии, а в Советской России – ВЧК – ОГПУ – НКВД, тайная полиция всегда ставила себя в привилегированное положение по отношению ко всем прочим силовым ведомствам – армии, обычной полиции и милиции. Нередко свои превратно истолкованные ведомственные интересы охранка ставила выше интересов государственных. Еще при царском режиме люди, призванные защищать Россию от великих потрясений, оказывались во главе заговоров не только против чиновников средней руки, но и против первого премьер-министра России А.П. Столыпина, а также членов императорской фамилии. Да что там великие князья! Когда требовалось, рыцари плаща и кинжала готовы были уничтожить руководителя собственного ведомства, лишь бы не расставаться с сытой и спокойной жизнью. И, надо признать, охранка внесла немалый вклад в подготовку революционного взрыва – поднятая ее агентами (типа Азефа) волна террора сыграла в крушении царизма далеко не последнюю роль.
После революции охранка (теперь ЧК) почувствовала себя еще более сильной и значимой частью государственного аппарата власти. Как писал в солидном исследовании, специально посвященном роли советской тайной полиции в развале Красного проекта, известный своими неожиданными разоблачениями автор А. Шевякин, возникнув, очень скоро советские спецслужбы «стали превосходить уровень необходимости для государства. И вся эта глобализационная мощь КГБ со временем была направлена только на удовлетворение личных запросов части его руководства и тех вождей СССР, с кем приходилось считаться. Так СССР стал со временем не государством, имевшим спецслужбы, а спецслужбой, имевшей свое государство»107.
Выводы Шевякина могут показаться излишне категоричными, но давайте посмотрим, во что на протяжении всей советской истории выливалась самоуверенность спецслужб? Они чувствовали себя настолько уверенно, что пыталась отстранить от власти создавшую ее коммунистическую партию и самостоятельно встать во главе страны неоднократно. Первая такая атака была предпринята чекистами, как сегодня это представляется, еще в 1918 году под прикрытием так называемого мятежа левых эсеров. В годы НЭПа ОГПУ стало инициатором так называемой операции «Трест». Считается, что разработка «Треста» проводилась с целью подчинить русскую политическую эмиграцию интересам большевистского режима. Но не менее возможным было и другое развитие событий – силами «Треста» чекисты вполне могли совершить в стране переворот и открыть двери в Советскую Россию для своих союзников в среде эмиграции. Не это ли имели в виду евразийцы и сменовеховцы, когда писали о скором перерождении изнутри большевистского режима? В начале 1930-х годов очередной шеф советской тайной полиции Г. Ягода оказался ключевой фигурой нового заговора. По форме он был направлен против Сталина, но на самом деле – против партии и страны. О зловещей роли в нашей истории И.Н. Ежова и напоминать не следует. Многие до сих пор наивно полагают, что Ежов был всего лишь слепым орудием Сталина. Но почему же тогда он тайно собирал на Сталина компромат? Разве холоп позволит себе нечто подобное по отношению к своему Хозяину? Особенно ярко проявились претензии спецслужб на власть в деятельности Берии, ставшего ключевой фигурой убийства Сталина в марте 1953 года и на протяжении нескольких месяцев после этого выполнявшего роль фактического лидера государства. Вспомним также, что именно КГБ, как можно было видеть выше, сыграл ключевую роль в устранении Хрущёва108.
Кроме того, важно отметить, что в советских органах госбезопасности всегда были сильны не русофильские, а преимущественно западнические настроения. Только в разные годы чекисты ориентировалась на разные слои западного общества. Первоначально это были европейские и американские ультра-леваки, так сказать, интернационалисты, которые и составляли основной костях зарубежной агентуры НКВД. Позже симпатии чекистов сместились вправо. Берия уже явно чувствовал себя не наивным леваком, а респектабельным социал-демократом, ратовал за широкий компромисс с Западом. Чем дальше, тем больше усиливалась «правизна» политических целей, которые преследовали советские службы безопасности как особое государство в государстве – сперва в сторону идеологии конвергенции, а затем и полной капитуляции перед Западом.
