КГБ: приказано ликвидировать (Спецоперации советских спецслужб 1918-1941) - Колпакиди Александр Иванович (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Если кто убил Навашина теперь установлено, то о причинах его неожиданной ликвидации можно только догадываться. Вряд ли это было связано с его выступлениями по поводу очередного московского процесса. Также маловероятно, что его ликвидировали за контакты с британской разведкой, хотя сотрудник СИС Виктор Лич, якобы завербовавший Навашина, незадолго до этого сам был убит в Монте-Карло при загадочных обстоятельствах. Скорее всего, убийство Навашина стало очередным шагом в раскручивании маховика репрессий против оппозиции, и прежде всего троцкистов. Навашин же, согласно имеющимся сведениям, некоторое время был банкиром Троцкого, так как с 1930 года все средства, поступавшие в распоряжение Троцкого со всего света и даже из СССР, посылались в Париж на имя Навашина. И тут уместно напомнить, что приказ ликвидировать Троцкого Сталин отдал после февральско-мартовского, 1937 года, пленума ЦК ВКП(б), и тогда же началась масштабная охота на троцкистов по всему миру, прежде всего во Франции и Испании.
И еще. Покровители Навашина в НКВД к началу 1937 года находились в опале. Так, бывший начальник ИНО А. Артузов 11 января 1937 года был освобожден от должности зам. начальника Разведупра РККА и назначен научным сотрудником 8-го отдела ГУГБ НКВД. А 13 мая он был арестован как активный участник «антисоветского заговора в НКВД» и 21 августа расстрелян. То же можно сказать и о Г. Бокие, начальнике спецотдела при ГУГБ НКВД. Согласно утверждению его зятя Л. Разгона, он впал в немилость у Сталина после назначения Н. Ежова главой НКВД в октябре 1936 года. А уже 7 июня 1937 года Бокия вызвали в кабинет Ежова, где и арестовали. На следствии, которое было поручено полуграмотному следователю Али Кутебарову, он «признался», что является троцкистом, членом контрреволюционной масонской организации «Единое трудовое братство», руководителем антисоветского спиритического кружка, а также в шпионаже в пользу Англии. 15 ноября 1937 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Бокия к расстрелу, и в тот же день приговор был приведен в исполнение.
Исчезновение Джульет Пойнтц
Дмитрий Навашин стал одной из первых жертв начавшегося в 1937 году уничтожения находящихся за границей представителей оппозиции (прежде всего троцкистов) и тех, кто так или иначе был с ними связан. Тогда же началась чистка зарубежного аппарата советских спецслужб и его агентуры. При этом ликвидации подлежали не те, кто совершал ошибки, пусть даже и приведшие к серьезным провалам, а усомнившиеся в правильности советской политики и грозившие публично выступить с разоблачениями шпионской деятельности СССР. Весьма характерной в этом плане была судьба агента Разведупра американки Джульет Пойнтц.
Джульет Стюарт Пойнтц родилась 25 ноября 1886 года в Омахе, штат Небраска, в семье ирландских католиков, глава которой работал адвокатом. В 19 лет Пойнтц покинула родительский дом и отправилась в Нью-Йорк, где закончила Бернард-колледж Колумбийского университета и получила звание магистра искусств. Свое образование она продолжила в Англии в Оксфордском университете и в Лондонской школе экономики, куда была приглашена Генеральной федерацией женских клубов.
Будучи сторонником модных в то время на Западе левых взглядов, Пойнтц после возвращения в США в 1909 году вступила в Социалистическую партию. Обосновавшись в Нью-Йорке, она в 1908-10 годах работала в эмиграционной комиссии США, а затем в Американской ассоциации по трудовому законодательству и в Бюро трудовых исследований школы Рэнда, директором которой была в 1914-15 годах. В 1915-19 годах она занимала пост председателя международного профсоюза портних и по совместительству преподавала в Колумбийском университете. В 1913 году Пойнтц вышла замуж за доктора Фредерика Франца Людвига Глезера, атташе германского консульства в Нью-Йорке.
Это было довольно странное замужество, учитывая радикальные социалистические взгляды Пойнтц. Недаром по этому поводу в западной литературе встречается совершенно анекдотическая версия, по которой Пойнтц вышла замуж за немецкого дипломата с целью шпионить за немецкой деятельностью в США и передавать эту информацию русским большевикам.
Несмотря на то, что она была левой социалисткой, Пойнтц в 1919 году после образования Коммунистической партии США вступила в ее ряды и почти сразу же выдвинулась в число партийных лидеров. Однако вскоре она подверглась критике за свои связи с одним из партийных оппозиционеров Людвигом Лоре. Лоре был исключен из КП США и некоторое время работал на ИНО ОГПУ, пока его не уличили в том что он сам фабриковал свои донесения. Впрочем, сама Пойнтц избежала исключения из партии вместе с Лоре. Более того, она продолжала занимать видные посты в КП США, была директором Нью-Йоркской рабочей школы, руководила женским отделом партии и некоторое время являлась секретарем американской секции МОПР. А на рубеже 30-х годов Пойнтц даже была членом Женского секретариата Профинтерна, то есть поднялась уже до международного уровня в коммунистическом движении. В этот же период она баллотировалась от КП США на должность Генерального прокурора штата Нью-Йорк, являлась организатором «Общества дружбы с СССР» и коммунистического профсоюза Лиги «Единство» в США.
Однако в начале 30-х годов в связи с прекращающимися дрязгами внутри Компартии США над Пойнтц вновь нависла угроза исключения. Тогда же (очевидно, в 1934 году) советская разведка сделала ей предложение выйти из партии и переключиться на работу в пользу Разведупра РККА. Впрочем, по некоторым данным, Пойнтц и до этого предложения выполняла отдельные задания советских спецслужб в Европе и Китае. Так или иначе, но в 1934 году, после инструктажа в Москве, она вернулась в Америку и с огромной энергией и энтузиазмом приступила к работе, о которой Д. Даллин пишет следующее:
«По возвращении в Соединенные Штаты она приобрела себе комфортабельный дом в Нью-Йорке, и ее первой задачей была вербовка новых агентов. Она принимала высокопоставленных людей, приезжающих из Москвы, предлагала им кандидатов, устраивала встречи [154]. Разного рода контакты, ленчи, обеды в роскошных ресторанах — все это со стороны выглядело очень захватывающе, а по существу оказалось скучным делом.
Прошло немного времени, и Джульет Пойнтц со своим коммунистическим опытом, приобретенным как дома, так и в России, начала испытывать колебания в своей вере. Ее сомнения усилились, когда она узнала о судьбах уклонистов в России и о судебных процессах над „предателями“. К концу 1936 года она полностью разочаровалась и начала писать книгу мемуаров. Этот факт не остался в секрете от ее друзей и руководителей» [155].
Одним из тех, кому Пойнтц в начале 1937 года сообщила о своем решении, был ее старый друг Карло Треска, человек, заслуживающий того, чтобы рассказать о нем чуть подробнее. В отличие от многих других своих товарищей — итальянских анархистов, Он прожил сравнительно долгую жизнь. Но назвать эту жизнь спокойной довольно трудно: достаточно сказать, что Треска за свои 64 года пережил 36 арестов и пять покушений. Родился он в Италии в Абруцци в 1879 году в семье богатого землевладельца, в ранней молодости примкнул к социалистическому движению и уже в 20-летнем возрасте был избран руководителем профсоюза железнодорожников. Вскоре он стал редактором левой газеты «Иль Жерм», а позднее попал в тюрьму за «клевету на общественные порядки» и монархический строй. После освобождения Треска эмигрировал в Швейцарию, где познакомился с Муссолини, в то время еще игравшим большую роль в ИСП, и в конце концов оказался в Соединенных Штатах.
В Америке Треска стал издавать революционные журналы на итальянском языке, и активно сотрудничал с местными социалистами. Но в 1907 году он покинул итальянскую социалистическую федерацию в США, поскольку еще в 1905 году примкнул к организации «Индустриальные рабочие мира» (ИРМ), где большим влиянием пользовались анархисты. В результате Треска эволюционировал к анархизму и вскоре стал одним из наиболее талантливых публичных деятелей ИРМ. Однако в 1917 году он по не совсем понятным причинам разорвал с ИРМ всякие связи.
