Зачем Сталин создал Израиль? - Млечин Леонид Михайлович (книги бесплатно .txt) 📗
В декабре пятьдесят пятого года Хрущев, выступая на сессии Верховного Совета, впервые публично предъявил Израилю претензии: «Заслуживают осуждения действия Государства Израиль, которое с первых дней существования начало угрожать своим соседям, проводить по отношению к ним недружелюбную политику. Ясно, что такая политика не отвечает национальным интересам Государства Израиль, что за спиной тех, кто осуществляет такую политику, стоят всем известные империалистические державы. Они стремятся использовать Израиль как свое орудие против арабских народов…»
Слова Хрущева означали коренной пересмотр советской политики в отношении ближневосточного конфликта. Хотя в Москве знали, что реальная ситуация иная.
Посол в Израиле Абрамов писал Молотову: «Премьер-министр Саудовской Аравии эмир Фейсал, выражая мнение многих арабов, заявил, что „еще не родился арабский лидер, который согласился бы встретиться с Бен-Гурионом для переговоров о мире между Израилем и арабскими государствами“. Таким образом позиция арабов в отношении Израиля является в настоящее время непримиримой.
Позиция Израиля является более гибкой…»
Но так откровенно советские дипломаты высказывались только в шифротелеграммах или секретной переписке.
Отношение к Израилю вновь приобретало черты враждебности. Это наглядно проявилось в истории со сбитым пассажирским самолетом. Четвертого августа пятьдесят пятого года писатель Юрий Карлович Олеша записал в дневнике:
«Совершено чудовищное преступление против человечности: болгары сбили случайно зацепивший их территорию пассажирский самолет Израиля. Погибло пятьдесят восемь человек. Он взорвался, самолет, по всей вероятности, от попадания снаряда или пули в бак.
Пятьдесят восемь невинно погибших. Неужели только потому, что самолет в мирное время пролетает над чужой территорией, надо в него стрелять? Варварство! Есть, наверное, вирус, рождающий все это: выделывание немцами перчаток из человеческой кожи, наши ссылки невинных и вот такую шпиономанию…
Это так же страшно, как «Лузитания». Причем то произошло, между прочим, во время войны и было проделано немцами, которые и сами умеют страдать, а это болгарами, которые всего лишь по-турецки жестоки».
Британский лайнер «Лузитания» совершал рейсы из Ливерпуля в Нью-Йорк и был потоплен немецкой подводной лодкой седьмого мая девятьсот пятнадцатого года. На борту находилось больше тысячи двухсот пассажиров и семьсот моряков. Больше половины погибли. Потопление пассажирского лайнера усилило ненависть к Германии.
Сорок лет спустя пассажирский самолет израильской авиакомпании был сбит, когда летел из Израиля в Англию через Турцию. Он отклонился от курса и был сбит болгарскими военно-воздушными силами, которые в отношении к Израилю ориентировались на линию Советского Союза.
ВОЙНА ИЗ-ЗА СУЭЦКОГО КАНАЛА
Двадцать третьего января пятьдесят шестого года Насер сообщил советскому временному поверенному, что Сирия тоже желает покупать советское оружие через Чехословакию и уже отправила в Прагу своего представителя.
Сирия хотела бы приобрести шестьдесят танков «Т-34», восемнадцать 100-мм орудий, тридцать два зенитных оружия калибра 100-мм или 855-мм, восемнадцать истребителей, сто пятьдесят бронемашин, три радарные установки, несколько сот грузовиков и боеприпасы. Расплачиваться сирийцы тоже намеревались не деньгами, а товарами.
Египтянам и сирийцам не терпелось втянуть Советский Союз непосредственно в военные действия.
В начале пятьдесят шестого года в Каир прибыл новый советский посол — Евгений Дмитриевич Киселев, который после войны руководил в министерстве иностранных дел отделом балканских стран, а потом был послом в Венгрии.
Двадцать первого марта пятьдесят шестого года Насер принял Киселева и сказал ему: «Сирия, Саудовская Аравия и Египет просят Советский Союз, имея в виду, что западные державы уже разрешили Израилю вербовать летчиков для своей авиации из лиц еврейского населения США, Англии, Франции и других стран, в случае возникновения чрезвычайного положения сделать то же самое в среднеазиатских республиках Советского Союза, обратившись к мусульманам, способным помочь им в использовании военной техники…
Просьба трех стран к Советскому правительству является чрезвычайно важной и серьезной».
Просьбу в Москве отвергли. Не в последнюю очередь потому, что Хрущев пытался в тот момент улучшить отношения с Западом.
Почти десять дней, с восемнадцатого по двадцать седьмое апреля пятьдесят шестого года, Никита Сергеевич Хрущев и глава правительства Николай Александрович Булганин находились в Англии.
«Русские предстали в совершенно новом свете, — вспоминал один из дипломатов. — С ними стало легко говорить. Они дискутировали солидно и высказывались очень откровенно и без обиняков, хотя и старались всегда быть вежливыми. Они произвели впечатление людей, уверенных в себе и прямодушных».
На переговорах англичане настаивали на том, что Ближний Восток — сфера в первую очередь британских и, шире говоря, европейских интересов. А поставки советского оружия Египту взвинчивают гонку вооружений в регионе.
Хрущев и Булганин не обещали прекратить поставки оружия в Египет, но во всяком случае, во имя улучшения отношений с Западом, решили их сократить.
В Каире обиделись. Ответ Насера последовал незамедлительно. Шестнадцатого мая Египет признал Китайскую Народную Республику. Насер надеялся, что великий революционер Мао Цзэдун, презиравший Хрущева, станет продавать ему оружие без всяких условий. Но глава правительства Чжоу Эньлай с сожалением ответил: «Китай не имеет возможности вооружить Египет».
Второго июня пятьдесят шестого года «Правда» сообщила, что президиум Верховного Совета удовлетворил просьбу первого заместителя председателя Совмина Молотова об освобождении его от обязанностей министра иностранных дел. Министром стал стал Дмитрий Трофимович Шепилов.
Уход Молотова был неизбежен. Они с Хрущевым разошлись решительно во всем. Андрей Громыко рассчитывал, что на сей раз уж точно он станет министром. Но Хрущев прислал на Смоленскую площадь своего любимца Дмитрия Трофимовича Шепилова. Для Громыко это было ударом. Его сын, Анатолий Андреевич Громыко, рассказывал, что в тот день отец, который был фантастически сдержанным человеком, дал волю своим чувствам — взял грабли и пошел убирать двор на даче во Внуково…
Шепилов был легким на подъем человеком и в отличие от своего предшественника Молотова полагал, что министр должен как можно больше ездить по миру и встречаться с иностранными дипломатами. Он сразу же отправился в большую поездку по странам Ближнего Востока — Египту, Сирии, Ливану.
Израиль тоже пригласил Шепилова, но в Москве ответили, что программа поездки министра уже согласована, а после поездки Шепилов должен немедленно вернуться в Москву.
Дмитрий Шепилов, чувствуя полную поддержку Хрущева, вел себя совершенно самостоятельно. Он был умным человеком, все быстро схватывал, но очень глубоко вникать, похоже, не стремился. Он определил новую советскую политику на Ближнем Востоке: арабские страны — союзники Советского Союза, им нужно всячески помогать.
Когда Шепилов вылетал в Каир для встречи с Гамалем Абд-аль Насером, министра спросили, кому из помощников его сопровождать. Дмитрий Трофимович удивился: «Зачем людей отрывать от дела? Переводчик найдется в посольстве, а портфель я сам могу носить».
Шестнадцатого июня Шепилов прибыл в Египет с обещанием оказать солидную помощь. Восемнадцатого июня он беседовал с военным министром и главнокомандующим вооруженными силами страны генерал-майором Абд-аль Хакимом Амером в его кабинете. Беседа была очень откровенной, потому что Амер считался вторым человеком в стране.
Насер объяснял Хрущеву:
— Товарищ Хрущев, я и Амер — одно лицо. Что можно говорить мне, говорите и Амеру, что Амеру, то и мне. Мы близкие друзья.
Шепилов спросил генерала Амера относительно статей в западной прессе, где говорилось, что израильская армия все равно сильнее египетской:
