Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918 — 1939 гг. - Мельтюхов Михаил Иванович
Мысль о необходимости действовать активно все же не покидала командующего армией «Прусы» генерала Домб-Бернацкого, и поэтому, когда он днем 5 сентября прибыл в штаб 29-й пехотной дивизии в Сулеюв, то немедленно отдал приказ о наступлении. План командарма был прост: ударом всеми силами армии от Пётркува и южнее, строго на запад, разбить немецкую 1-ю танковую дивизию. 29-я-пехотная дивизия готовилась наступать двумя колоннами. Главная колонна формировалась в Сулеюве. Город, особенно его окраины, был забит беженцами, ранеными, обозами, отходящими солдатами. Все это перемешалось, никто не знал, где что происходит, где дерутся и где отступают, отовсюду шли «панические слухи. Налеты немецкой авиации увеличивали хаос. Сюда и явился во второй половине дня генерал Домб-Бернацкий. Он изменил ранее отданный приказ. Теперь предполагалось Виленскую кавалерийскую бригаду отвести за Пилицу и оборонять ее переправы, а пехотными дивизиями — наступать. Будучи уверенным в выполнимости такого приказа, генерал около полуночи уехал из Сулеюва в Пётркув. Близ окраины он был обстрелян немцами из города, и только случайность избавила его от плена. Теперь командующий стал гораздо яснее представлять сложность обстановки. Он немедленно вернулся в Сулеюв, где его настигла радиограмма из Главного штаба, информирующая об отходе армии «Лодзь» и приказывающая войскам армии «Прусы» отступить севернее Пётркува. Домб-Бернацкий отдал приказ 29-й пехотной дивизии повернуть на север, а Виленскую бригаду решил отвести за Пилицу к юго-востоку.
Но 29-я пехотная дивизия уже двигалась по нескольким дорогам на запад, выполняя предыдущий приказ о наступлении; связи с ней не было. Время шло. Офицеры, направленные в части, чтобы вручить новый приказ, не смогли их своевременно разыскать. Приказы вручались разновременно, дивизия стала расползаться в разные стороны и вскоре была разбита. На этом закончила свое существование резервная армия «Прусы», а вместе с ней исчезла и последняя надежда польского командования изменить обстановку на юге. «Главный резерв» растворился в общем потоке событий, не оказав на их ход заметного влияния. Теперь для войск 10-й германской армии открывалась перспектива быстрого развития удара в Центральную Польшу.
Однако штаб группы армий «Юг» расценивал происходящие события без особого оптимизма. В штабе все больше росли сомнения о возможности втянуть все польские части в решающие бои западнее Вислы и тем выполнить первоначальный план. Командующий 10-й армией отдал 4 сентября приказ на преследование. Но упорно сражавшаяся весь день 5 сентября армия «Лодзы» нанесла немцам на Варге и Видавке значительный урон, и это стало убедительным доказательством чрезмерной торопливости Рейхенау и его штаба в оперативных расчетах, которые опережали действительные события. Оборона армии «Лодзь» еще в течение суток, быстрый отход поляков перед 14-й армией затрудняли окружение польской армии западнее Вислы. Чтобы все же добиться заветной цели, различные инстанции германской армии в своих приказах проводят теперь одну мысль: путем быстрейшего продвижения вперед вынудить противника к сражению перед Саном и Вислой, а создающиеся группировки разбить.
Командованию группы «Юг» не оставалось ничего другого, как отказаться от плана окружения армии «Краков» в Силезии и бросить 14-ю армию во фронтальное преследование за Сан с целью попытаться охватить польскую группировку с юга за Вислой и Саном. Уже 4 сентября в штабе группы «Юг» впервые формируется мысль о нанесении 14-й армией более глубокого удара на северо-восток через Дунаец в направлении Люблина, вместо планируемого раньше наступления значительными силами к северу на Краков. Правда, первоначальный план все еще упорно отстаивал командующий 14-й армией Лист. Назревший на этой почве конфликт между командованием группы армий и Листом был разрешен вмешательством главнокомандующего сухопутных сил. Директива Браухича, отданная во второй половине дня 5 сентября, гласила: «ОКХ приказывает подвижные соединения 14-й армии направить возможно скорее в северо-восточном направлении восточное Вислы, на Люблин. Соединение на Краков не входит в намерения ОКХ». Подвижным соединениям армии следовало как можно быстрее двигаться южнее Вислы через Тарнув к, переправам Нижнего Сана.
Теперь 14-я армия развернула к востоку, на Ясло, 18-й армейский корпус, главные силы которого для более глубокого охвата еще 2 сентября были направлены в район Дуклинского перевала и здесь перешли польскую границу. К 6 сентября части корпуса заняли Новы-Сонч, среднее течение Дунайца и подошли к Горлице. 22-й моторизованный корпус 6 сентября достиг Тарнува и перешел Дунаец. 17-й армейский корпус занял оставленный поляками Краков. Таким образом, петлю, которую не удалось захлестнуть в Силезии, германское командование теперь пыталось закинуть дальше к востоку.
Штаб группы армий «Юг» 5 сентября приказал 10-й армии наступать к северо-востоку по обеим сторонам Пилицы. Западнее и севернее реки ударная группировка армии в составе 16-го и 14-го моторизованных корпусов нацеливалась на Раву-Мазовецкую, чтобы преградить путь отхода армии «Лодзь» к востоку, в частности, на Варшаву, и овладеть мостами через Вяслу в районе Гура Кальвария. Уточняя эту задачу, штаб 10-й армии в тот же день потребовал от 16-го, 14-го моторизованных и 11-го армейского корпусов «продолжать наступление на Рава и разбить создаваемое противником фланговое прикрытие между Пилица и Лодзь». В результате этого маневра германское командование все еще рассчитывало, продвинув возможно скорее подвижные соединения к переправам через Вислу, занять их, не допустить отхода польских войск в восточные районы страны и тем выполнить на юге первоначальный стратегический замысел, предусматривавший разгром польской армии в Западной Польше.
Уже первые дни войны в польском верховном командовании породили мысль о неминуемом разгроме польской армии. Придя к выводу о «фатальной неизбежности» поражения, Рыдз-Смиглы стал склоняться к подготовке отвода своих войск на восток. «В связи со сложившейся обстановкой и комплексом проблем, которые поставил ход событий в порядок дня, — заявил он 3 сентября генералу Сосиковскому, — следует ориентировать ось отхода наших вооруженный сия не просто на восток, в сторону России, связанной пактом с немцам», а на юго-восток, в сторону союзной Румынии и благоприятно относящейся к Польше Венгрии…» По его приказу Главный штаб начинает готовить краткие директивы на общий отход всех войск, сражавшихся в западных районах страны. Поздно вечером 5 сентября эти директивы были разосланы. Отступление за Вислу предполагалось провести в компактной группировке всех армий. При этом армия «Лодзь» должна была отходить на Гура Кальвария, армия «Прусы», прикрывая ее фланг, — двигаться на восток вдоль южного берега Пилицы, армиям «Познань» и «Поможе» — отступать на Варшаву. Так общим отходом за Вислу главных сил польской армии для создания нового фронта по рекам Нарев, Висла и Сан завершилось приграничные сражения в германо-польской войне.
Таким образом, германские войска сумели за 5 первых дней войны выиграть приграничные сражения, но, столкнувшись с более сильным, чем ожидалось, сопротивлением поляков, были вынуждены внести коррективы в первоначальные планы войны, увеличив глубину операции. Перед соединениями вермахта была поставлена задача не только захватить Центральную Польшу, но и создать фронт восточнее Вислы с тем, чтобы окружить основные силы польских войск. Уже к 5 сентября германские войска прорвали польский фронт, что при отсутствии готовых резервов обрекало польскую армию на поражение.
Здесь стоит обратиться к вопросу о реакции Англии и Франции на начавшуюся германо-польскую войну.
Союзники Польши: «странная война»
Еще 31 августа Б. Муссолини предложил Англии и Франции созвать 5 сентября конференцию Англии, Франции, Италии и Германии для обсуждения «затруднений, вытекающих из Версальского договора». Это предложение встретило поддержку в Лондоне и Париже, которые 1 сентября, вместо оказания обещанной помощи Польше, продолжили поиски путей умиротворения Германии, В 11.50 Франция уведомила Италию о согласии участвовать в конференции, если на нее будет приглашена Польша. Однако лишь во второй половине I сентября Франция решила узнать мнение Польши о намечавшейся конференции, но быстро получить ответ из Варшавы не удалось. Вечером этого же дня Англия и Франция передали Германии ноты, в которых выразили «протест» по поводу германского вторжения в Польшу и предупреждали, что выполнят свои обязательства перед Польшей, «если германское правительство не готово… приостановить наступление… и… немедленно вернуть войска с польской территории». [521] Однако днем 2 сентября через Италию они известили Берлин, что эти ноты не следует воспринимать как ультиматум. Это усилило уверенность германского руководства в том, что союзники продолжают уклоняться от выполнения своих обязательств.
