Образцовые броненосцы Франции. Часть I. “Жорегибери”. 1891-1934 гг. - Пахомов Николай Анатольевич (список книг .txt) 📗
Первым президентом Общества стал Арман Беик (Armand Behic), а первым вице-президентом Жюбелен (Jubelin). Во главе всех подразделений находился директор распорядитель Гиг дё Франжэн (Guigues de Frangins), которому помогал совет директоров: Сэмон (Simons), Рёвёна (Revenaz), Суфло (Soufflot), Маркяр (Marcuard), Бартолони (Bartholoni), Сай (Say). Арман Верлак (Armand Verlaque) занимал пост директора верфей Ля Сэйн.
Прежде всего было необходимо расширить внутренний достроечный бассейн. Затем была выстроена броневая мастерская, большая мастерская длиной 227 метров на окраине квартала Луны, где уже находились небольшой листопрокатный цех, слесарная мастерская, электрическая, котельная мастерская.
Верлак привнёс некоторые улучшения в материальные условия жизни рабочих. Например, в 1858 году он превратил буфет в заводскую столовую, и обязал Общество купить двухэтажный дом, расположенный фасадом к главной проходной. Этот дом был превращён в стационар на двадцать коек. Позже он станет скромной клиникой, а впоследствии будет занят заводским комитетом. Во время эпидемии холеры в 1865 г., эпицентр которой находился в пьемонтском квартале Луны, где семьи жили скученно и в самой большой нужде, Верлак придаст стационару функции скорой помощи. Верфь тяжело пострадала от этой неожиданной эпидемии. Рабочие вместе с семьями массами стали убегать из Ля Сэйн. За три месяца, с сентября по декабрь, холера убила в городе 500 человек. Штат верфей поредел с 2300 до 740 человек. Большинство заказов были либо отклонены, либо просрочены. Тем не менее, она быстро преодолела эту чёрную полосу.
В 1862 году на проходной возведут административное здание, служебные помещения, склад общего пользования и на западе навес для железного проката с паровыми кранами. В следующем году верфи оснастят плавучим краном грузоподъёмностью 50 тонн.
Каждое новое судно было крупнее предыдущего и прежние стапели становились коротки. Изначально, они были деревянными: на основу, состоящую из 45 рядов фундаментных сосновых свай, крепились 28 дубовых стропил; по верху которых шла ель и корсиканская сосна. Только подводный спусковой фундамент выкладывался из камня. Спустя десять лет, деревянные стапели будут заменены целиком сложенными из камня, из которых один 200-метровой длины для строительства больших пароходов.
Известность, приобретенная Обществом "Форж э Шантье дё ля Медитэранэ" понемногу распространялась по всему миру. По просьбе правительства оно принимает участие во Всемирной выставке в Париже 1867 года. Военная катастрофа 1870-1871 гг. спровоцировала кратковременный экономический спад. Но уже в 1872 году с избранием директором Общества инженера А.Лагань динамика развития "Форж э Шантье" заявила о себе во весь голос созданием новых мастерских уже не на Юге, а напротив, на Севере: на берегах Ламанша в Гавре.
После роспуска "Сосьетэ Дезателье э Шантье дё Лёсэан" руководство "Форж э Шантье дё ля Медитэранэ" приобрело Учреждения Гавра, состоящие из судостроительной верфи, называемой Гравиль, и мастерских, носящих название Мазёлин, по именам их первых владельцев. Эти сооружения обслуживались 100-тонным паровым краном. Верфь единственного преемника, отделения Общества F.C.M. в Гавре, раскинулась в общей сложности на площади в 120000 кв.м.
За 1880-1890 годы на востоке будут созданы листопрокатный склад, мастерская "Форж э Корньер", изготавливающая профильный прокат, лесопильные мастерские, столярная мастерская, плаз, штамповочный цех, машиностроительный корпус. В 1881 году появились первые станки. Подъёмные устройства будут дополнены 80-тонным плавкраном. Спустя десять лет мастерские Ля Сэйн настолько укрупнятся, что Административный Совет решил выделить верфи в автономное управление, директором которого стал инженер Лагань. В следующем году во все мастерские проведут электричество.
Верфи Ля Сэйн, возможно, пользовались некоторой благосклонностью Морского министерства, но помимо военных заказов надо было добиваться также контрактов на строительство коммерческих судов. Чтобы привлечь клиентуру среди судовладельцев, требовалось совершенствовать внутреннее расположение, сокращать себестоимость, ускорять сроки строительства. Вот почему назревала необходимость увеличения полезной территории.
В 1895 году F.C.M. у Мишеля Паша (Michel Pacha) приобретёт важный участок земли в квартале Муисэк, где разместится котельная мастерская, располагавшаяся первоначально в Манпанти. Это оборудование будет дополнено электростанцией, мастерскими по выделке бимсов, изготовления морских котлов и монтажа башен. После чего вновь потребовалось совершенствовать прежнее оборудование: удлинять и подкреплять подводные спусковые фундаменты трёх главных стапелей, создавать сборочные цеха, обеспеченные мощными станками, такими как, например, гидравлический пресс который формирует шпунтовые поясья обшивки.
За всеми событиями на верфи, начиная с 1872 года, стоял бессменный её директор Амабль Лагань.
Жан Антуан Амабль Лагань (Jean Antoine Amable Lagane) родился 22 января 1838 года в Гурдон (департамент Лот). Его отец, доктор медицинских наук, был мэром этого населённого пункта, имевшего в то время примерно 4000 жителей. Он был человеком, замечательным своими высокими качествами администратора и своей большой порядочностью.
Доктор Лагань рано разглядел подвижный и ранний ум своего маленького ребёнка. Родители ничем не пренебрегали, чтобы дать ему хорошее образование, которое он получил сначала в пансионе города. Амабль буквально съедает книги и увлекается, по преимуществу, трудами научного характера.
В это время технология судостроения развивается стремительными темпами. Она скоро очарует школяра из Гудрон, который настолько быстро осваивает программу, что ему понадобилось продолжать в другом городе своё первоначальное образование. Родители переехали в Каор, административный центр департамента Лот. Именно здесь молодой Лагань заканчивает своё начальное образование и получает степень бакалавра. Однако, молодой студент не собирался останавливаться на достигнутом. Отец направляет сына, всегда проявлявшего особый вкус к наукам и математике, в самое лучшее из национальных учебных заведений: в Колеж Сэн-Барб.
Исключительный факт: после единственного года подготовки молодой Лагань поступил в Политехническую Школу под номером 16. Это случилось в 1856 г. Для 18-летнего студента отнюдь не плохо, тем более, что подготовка к этой школе высшего образования потребует в целом двух лет очень усидчивых занятий.
Двумя годами позже, по окончании Политехнической Школы Лагань поступает в филиал института Кораблестроения, из которого он выйдет спустя четыре года со званием помощника инженера 3-го класса.
Военный порт Лорьян первым принял молодого инженера. Немного спустя он будет направлен в Арсенал Тулона. Начальство сразу же оценило его исключительные профессиональные способности.
В 1865 году когда Амабля Лагань пригласило Общество "Форж э Шантье дё ля Медитэранэ" в Ля Сэйн, он добился разрешения на отпуск без сохранения содержания. Надо пояснить, что декрет от 15 июня 1870 года позволял кораблестроителям просить отпуск без сохранения содержания на срок до трёх лет, продлеваемый единожды; после шести лет надо было высказаться окончательно, оставаться ли в частной индустрии, либо возвращаться на активную службу в казённое Кораблестроение, при условии, если их место было на тот момент вакантно.
Лучшие 40 лет своей жизни Лагань посвятит судостроению в Ля Сэйн. Другой важной причиной, окончательно привязавшей его к этому региону, стал брак с мадемуазель Изабель Рёвёрди (Isabelle Reverdit) имевшую провансальское происхождение. К блестящим профессиональным качествам, признанным всеми, добавлялись другие, наиболее безупречные человеческие чувства. Он внушал своим сотрудникам сердечную симпатию, своей добротой и потому, что его решения несли в себе честность и справедливость.
Его понимание, его ясный ум, соединённые с самой строгой нравственной честностью, вызывали восхищение его начальников и подчинённых и придавали ему огромную власть. По свидетельствам старых рабочих он внушал им почтение своей статью, красивой бородой, широкой лысой головой. В его прекрасном взгляде, рассматривающем своих собеседников, читались господствующие черты характера: искренность и честность.
