Величие и падение Древнего Тибета - Гумилев Лев Николаевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗

Осторожный Донцан пытался договориться с Гао-цзуном, но его предложения о разделе Тогона были отвергнуты. Донцан умер, оставив четырех сыновей, по способностям не уступавших отцу; старший, Циньлин, [72]стал «великим советником», а младшие возглавили войска, и война началась. Имперское правительство оказалось в крайне затруднительном положении, так как лучшие войска были заняты в Корее, завоевание которой было закончено только в 668 г. [73]За это время тибетцы «разбили 12 китайских областей, населенных кянами», [74]и усилили свое войско за счет присоединенных дансянов (тангуты) и хоров (тогонцы). Около 670 г. тибетская армия ворвалась в бассейн Тарима и, опираясь на сочувствие тюркютов и союз с Хотаном, разрушила стены Кучи, вследствие чего весь «Западный край», кроме Си-Чжоу (Турфана), оказался во власти тибетцев. [75]

Стремясь вернуть утраченное, китайцы двинули на Тибет большое войско, но при Бухайн-Голе [76]были наголову разбиты. Китайский военачальник Се Жинь-гуй заключил мир с тибетцами и только на этом условии получил возможность отступить в 670 г. Другое войско, посланное против тибетцев, вернулось с дороги из-за его смерти, и на этом закончился первый этап войны.

Тибетцы дважды предлагали империи Тан мир — в 672 и в 675 гг., но Гао-цзун отверг эти предложения, и в 676 г. война возобновилась.

ТИБЕТО-КИТАЙСКАЯ ВОЙНА ЗА ЗАПАДНЫЙ КРАЙ

Активизация антикитайских настроений среди западных и восточных тюрок в 679 г. была связана с перипетиями тибето-китайской войны, достигшей в это время своего кульминационного пункта. Китайское правительство великолепно понимало, что в степи не будет порядка до тех пор, пока тибетцы не будут снова загнаны в горы. Для этой цели была направлена огромная армия (180 тыс. человек) [77]и во главе ее поставлен «государственный секретарь» Ли Цзинь-сюань, образованный и хитрый китаец, но не обладавший никакими военными талантами.

Китайский хронист даже приписывает главную роль в этом назначении злой воле соперника Ли Цзинь-сюаня Се Жинь-гуя, желавшего обречь конкурента на поражение и царскую опалу.

Вначале китайцы имели успех, но около озера Кукунор были окружены тибетцами. Китайский авангард, оторвавшийся от основной массы войск, был истреблен, а сама армия прижата к горам и блокирована. От гибели китайцев спасла только смелая ночная атака Хэчи Чан-чжи, корейца по происхождению; это был атлет высокого роста и неудержимой храбрости, [78]один из тех «илохэ» (удальцов), которых привлекал и лелеял Тай-цзун. Во главе 500 отборных бойцов он вклинился в тибетский лагерь, поднял среди врагов панику и пробил в блокаде брешь, через которую бежали остатки недавно грозной армии.

Гао-цзун в отчаянии созвал совет, чтобы решить, что делать с тибетцами, но мнения придворных разделились, и совет никаких решений не принял — тибетская угроза нависла уже над самим Китаем. В том же, 679 г. умер Манроманцан («безымянный»), и на престол был возведен его восьмилетний сын, Дудсрон, [79]при котором Циньлин с братьями сохранили всю полноту власти.

В 680 г. тибетцы вторглись в Китай и нанесли «совершенное поражение» Ли Цзинь-сюаню, но Хэчи Чан-чжи с тремя тысячами отборной «врубающейся конницы» (тху-ки) ночью напал на тибетский лагерь и принудил тибетцев к отступлению. Назначенный после этой победы начальником пограничной линии Хэчи Чан-чжи построил на границе 70 сигнальных пунктов и завел казенные поля для снабжения пограничных войск хлебом, но, несмотря на это, тибетцы с помощью пограничных кянов, [80]прорвав линию обороны, вошли в Юннань и подчинили лесные полудикие племена, известные под названием маней. [81]

В следующем году (681) тибетский полководец Цзанбу, брат Циньлина, попытался прорваться во внутренний Китай. Хотя он был отражен Хэчи Чан-чжи, но это был успех в обороне, который не вывел китайцев из положения, становившегося катастрофическим. Оно еще более ухудшилось в 689 г., когда китайские войска, находившиеся в «Западном крае», были разбиты тибетцами. Китайское правительство впало в панику и готово было отказаться от «Западного края», [82]но историограф Цуй-юн представил доклад, в котором доказывал необходимость во что бы то ни стало удержать западные владения, так как в старое время «сим отсекли правую руку у хуннов… Если не содержать гарнизонов в четырех инспекциях, то Туфаньские (тибетские) войска не преминут посетить Западный край, а когда будет потрясен Западный край, то трепет прострется и на южных цянов. Когда же они приступят к союзу с ними, то Хэси придет в неизбежную опасность… Если север будет смежен с туфаньцами, то десять колен (западные тюрки) и Восточный Туркестан погибнут для нас». [83]

Представление подействовало: была снаряжена новая армия, пополненная западными тюрками, и в 692 г. она одержала полную победу и освободила «Западный край» от тибетцев. В это же время кяны и мани, очевидно разочаровавшись в тибетцах, вернулись в подданство Китая. Некоторых тибетцы успели захватить, но спасшиеся, получив земли внутри Китая, усилили оборону западной границы.

Попытка тибетцев восстановить свое господство на западе при помощи тюркского царевича Ашина Суйцзы также не имела успеха, а набег, произведенный братьями Циньлина, кончился поражением в 695 г.

Но Циньлин был упорен. В 696 г. он обрушился на Лянчжоу [84]и, одержав полную победу, прислал посла с мирными предложениями. Циньлин предложил императорскому правительству вывести гарнизоны из «четырех инспекций» и уступить Тибету область нушиби (Тяньшань), с тем чтобы за империей оставалась область дулу (Семиречье). Китайцы требовали еще возвращения бывшей Тогонской территории и, учитывая внутреннее положение Тибета, сознательно затянули переговоры. [85]Расчет оказался справедливым; интриги и государственный переворот в Тибете еще раз спасли империю Тан.

ПЕРЕВОРОТ В ТИБЕТЕ

Затянувшаяся война с переменным успехом истомила равно Тибет и Китай, но проявлялось это «утомление» в обоих государствах по-разному.

Китайское общественное мнение было вообще против войны за заграничные владения, которые нужны были не народу, а имперскому правительству, в то время терявшему популярность. Китайцы хотели спокойно заниматься земледелием, ремеслами и изучением классической литературы, а не ходить в далекие походы по сухим степям и заснеженным горам.

Имперское правительство было озабочено обилием врагов: арабы угрожали среднеазиатским владениям, тюрки захватили весь север, мукри и кидани на востоке волновались. Войска были нужны всюду, а пополнения приходилось посылать против Тибета только для того, чтобы удержать свои позиции. Поэтому имперское правительство тоже хотело мира.

Внутри Тибета также не было единства. Хотя ежегодно с границ в страну привозилась добыча, [86]но львиная доля ее доставалась семье Гар, т. е. родственникам Циньлина. [87]Как это обычно бывает, симпатии противников правительствующего рода обратились к лишенному власти цэнпо, занимавшему в это время престол. Дудсрону исполнилось 25 лет. Согласно Дуньхуаньской хронике, он имел ясный ум и жестоко карал изменников. [88]Его поддерживали кроме собственно тибетцев храбрые непальские горцы и воинственные западные тюркюты, спасшиеся в Тибете от репрессий империи Тан. [89]