Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны - Верховский Яков (читать книги без сокращений TXT) 📗
За скромной внешностью и невыразительным лицом Молотова скрывается человек, не уступающий в силе и жестокости ни Берия, ни Маленкову, ни даже самому Сталину. Молотов, так же как и Сталин, несет ответственность за кровавые чистки 1937—1938 гг. Вместе со Сталиным он подписывал «расстрельные списки», санкционируя расстрелы невинных, еще до проведения над ними неправедного суда. Они читали эти списки вместе. С особым интересом останавливались на знакомых им обоим именах «друзей» и «знакомых». Отпускали грязные шутки. В один из декабрьских дней 1938 г. они утвердили расстрельный список, включавший 3167 человек!
В мае 1939 г., когда Сталин планировал свой неожиданный для всего мира поворот навстречу Гитлеру, он, прежде всего, сместил с должности наркома иностранных дел Максима Литвинова и назначил на его место Молотова. Об этом значимом событии сообщает в Берлин Курт фон Типпельскирх, занимавший в те дни пост советника германского посольства в Москве.
ТЕЛЕГРАММА № 61
Москва, 4 мая 1939— 20 ч 45 мин.
Получена4 мая 1939 —22 ч 00 мин.
Молотов (не еврей!) считается наиболее близким другом и ближайшим соратником Сталина. Его назначение, несомненно, гарантирует, что внешняя политика будет проводиться в строгом соответствии с идеями Сталина. Типпельскирх.
На посту наркома иностранных дел Вячеслав Молотов приобретет всемирную известность. Рукой Молотова будут подписаны договоры Советского Союза с Германией. Голос Молотова 22 июня 1941 г. объявит советскому народу о том, что гитлеровская Германия «внезапно и вероломно» напала на СССР. «Тень» Сталина будет летать в Лондон и в Вашингтон, на встречи с Черчиллем и Рузвельтом, будет сопровождать Диктатора на Тегеранскую, Ялтинскую, Потсдамскую конференции.
И только после войны постаревший Тиран, перестанет верить даже своей «Тени». В январе 1949 г., в разгар организованной им грязной антисемитской кампании, Сталин прикажет арестовать жену Молотова — Полину Жемчужину. Старой революционерке будет предъявлено обвинение в преступных связях с послом государства Израиль Голдой Меир и с агентом международного сионизма Соломоном Михоэлсом, который к тому времени уже «погибнет в автомобильной катастрофе».
А сегодня Молотов, пожалуй, единственный человек, который может обращаться к Сталину на «ты» и называть его «Коба». Он один из немногих, кому позволено спорить со Сталиным. И Молотов, по его собственному выражению, «Сталину в рот не заглядывает». Спорит с ним. Говорит ему правду.
Сталин не может обойтись без Молотова, как не может обойтись без Берия, как не может обойтись без Маленкова. Но если Берия и Маленков, выполняя приказы диктатора, действуют «за кулисами, в темноте», то Молотов, миссии которого, может быть, не менее преступны, вынужден действовать «на авансцене», прикрывая свои действия внешней респектабельностью и корректностью.
В Берлин на встречу с Гитлером Сталин посылает Молотова. Это был уже немолодой, опытный, чрезвычайно хитрый и закоренелый в своей жестокости человек. Вот, что писал о Молотове, неоднократно встречавшийся с ним британский премьер-министр Уинстон Черчилль:
«Вячеслав Молотов — человек выдающихся способностей и хладнокровно беспощадный… Его черные усы и проницательные глаза, плоское лицо, словесная ловкость и невозмутимость хорошо отражали его достоинство и искусство.
Он стоял выше всех среди людей, пригодных быть агентами и орудием политики машины, действие которой невозможно было предсказать… Его улыбка, дышавшая сибирским холодом, его тщательно взвешенные и часто мудрые слова, его любезные манеры делали из него идеального выразителя советской политики в мировой ситуации, грозившей смертельной опасностью…
Вся его жизнь прошла среди гибельных опасностей, которые либо угрожали ему самому, либо навлекались им на других…»
Хотя поездка Молотова в Берлин, на самом деле, уже ничего не могла изменить и никак не могла повлиять на принятое Гитлером роковое решение, для Сталина она была важна. Это была возможность «прощупать» Гитлера, понять его истинные намерения. Перед отъездом, 9 ноября 1940 г., Сталин и Молотов просидели почти всю ночь на Ближней даче, обсуждая вопросы, которые нужно было затронуть для «прощупывания» Гитлера. И о том, насколько это обсуждение было полезным, Молотов вскоре после приезда в Берлин в 0 ч 40 мин 13 ноября 1930 г. поторопится сообщить Сталину по телефону: «Наше предварительное обсуждение в Москве правильно осветило вопросы, с которыми я здесь столкнулся. Пока я стараюсь получить информацию и прощупать партнеров…».
Перечень вопросов, сформулированных во время «обсуждения», вышел длинным, и Молотов под диктовку Сталина записал все вопросы на листках, вырванных из небольшого блокнота. «Коба» диктовал быстро, и Молотов не успевал за полетом сталинской мысли, в одночасье охватывающей все страны мира. На сохранившихся до наших дней листках из блокнота почерк Молотова небрежен, а листки пестрят множеством сокращений, лишенных необходимых точек.
Первый из 14-ти пунктов этого документа четко формулирует цели, поставленные Сталиным перед «Тенью»:
«Некот. дир-вы В. М. к берл. поездкеС. секретно
(9/XI, 40 г.)
Цель поездки: Разузнать действительные намерения Г. и всех участников Пакта 3-х (Г,И,Я) в осуществлении плана создания «Новой Европы», а также «Велик Вост-Аз Пр»; границы «Ное Евр» и «Вост-Аз Пр», характер госуд. структуры и отношения отд Европ государств в «Н,Е» и в «В-А»; этапы и сроки осуществления этих планов и, по крайней мере, ближайшие из них; перспективы присоединения других стран к Пакту 3-х; место СССР в этих планах в данный момент и в дальнейшем…»
Молотов точно выполнил указания, данные ему «Кобой». Он «разузнал», «выяснил» и «прощупал»!
Многократным повторением одних и тех же точно сформулированных вопросов довел Гитлера почти до истерики, заставив высказать гораздо больше, чем тому хотелось бы. Понимал ли фюрер, что голосом Молотова вопросы ему задает сам вождь большевистской России?
Из ответов Гитлера на вопросы, а может быть, и из нежелания его отвечать на некоторые из них, Молотов многое понял. Правда, для того, чтобы понять и почувствовать происходящее в те дни в Берлине, не нужна была даже известная исключительная проницательность Молотова.
Вспоминает маршал Александр Василевский, занимавший пост заместителя начальника оперативного управления Генерального штаба, и, в числе многих офицеров наркомата обороны, сопровождавший Молотова в его поездке в Берлин:
«В ноябре 1940-го мне вместе с генералом В. М. Злобиным довелось побывать в Берлине в качестве советника… В Берлине состоялся ряд встреч. Молотов вел переговоры с Гитлером…
Возвращаясь из Германии, мы делились между собой своими впечатлениями о поездке. От встреч с германскими правительственными кругами и бесед с работниками нашего посольства и военным атташе, настроение у всех нас было невеселое, подавленное.
По-видимому, все мы были убеждены, что Гитлер держит камень за пазухой и рано или поздно нападет на нас.
Я полагаю, что Молотов именно так и докладывал Сталину…»
Но на самом деле, Молотов начал докладывать Хозяину о том, что происходит в Берлине, буквально с первых часов своего пребывания там. В день приезда, 12 ноября 1940 г., в 16 ч 20 мин пополудни, не успев еще переговорить с Гитлером, Молотов докладывает Сталину о беседе с имперским министром иностранных дел фон Риббентропом. В тот же день, Молотов шифрограммой докладывает о первой беседе с Гитлером и просит у Сталина «указаний». На второй день, 13 ноября 1940 г., в 15 ч, Молотов докладывает о своих встречах с «наци № 2» — рейхсмаршалом Германом Герингом и с заместителем фюрера по партии «наци № 3» Рудольфом Гессом, а в 1 ч 20 мин ночи — о встрече с Гитлером.
Удивительно, как при таком плотном графике встреч Молотов умудрялся регулярно, днем и ночью, докладывать Сталину о каждом своем шаге. Указания из Москвы поступали так же регулярно: 12 ноября — в 22.00; 13 ноября — в 11.00 и в 14.50; 14 ноября — в 7.15 утра!
