Избранные произведения о духе законов - Монтескье Шарль Луи (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
ГЛАВА XX
Об откупщиках налогов
Все погибло, если корыстная профессия откупщиков сделается благодаря их богатствам еще и уважаемой профессией. Это явление может быть уместно в деспотических государствах, где сбор налогов нередко составляет часть служебных обязанностей самих губернаторов. Но оно неуместно в республике, и подобное явление было причиной падения римской республики. Не менее неуместно это и в монархиях: нет ничего более противного духу этого правления. Прочие сословия проникаются недовольством, исчезает всякое уважение к чести, люди начинают пренебрегать более медленными и естественными средствами отличиться, и правление поражено в самом своем принципе.
В минувшие времена также нередко происходили скандальные обогащения; это было одно из бедствий пятидесятилетней войны; но тогда эти богатства презирали, а мы ими восхищаемся. У всякой профессии — свой удел. Удел тех, которые собирают налоги и богатства, как бы в вознаграждение за их профессию и есть это самое богатство. Честь и слава — удел знати, которая не знает, не видит, не понимает иного истинного блага, кроме славы и чести. Почет и уважение остаются на долю тех министров и чиновников, которые, получая в награду за свой труд все новые и новые труды, дни и ночи неустанно трудятся на пользу государства.
КНИГА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
О законах в их отношении к свойствам климата
ГЛАВА I
Общая идея
Если справедливо, что характер ума и страсти сердца чрезвычайно различны в различных климатах, то законы должны соответствовать и различию этих страстей, и различию этих характеров.
ГЛАВА II
Насколько люди различны в различных климатах
Холодный воздух производит сжатие окончаний внешних волокон нашего тела, отчего напряжение их увеличивается и усиливается приток крови от конечностей к сердцу. Он вызывает сокращение этих мышц и таким образом еще более увеличивает их силу. Наоборот, теплый воздух ослабляет наружные волокна, растягивает их и, следовательно, уменьшает их силу и упругость.
Поэтому в холодных климатах люди крепче. Деятельность сердца и реакция окончаний волокон там совершаются лучше, жидкости находятся в большем равновесии, кровь энергичнее стремится к сердцу, и сердце в свою очередь обладает большей силой. Эта большая сила должна иметь немало последствий, каковы, например, большее доверие к самому себе, т. е. большее мужество, большее сознание своего превосходства, т. е. меньшее желание мстить, большая уверенность в своей безопасности, т. е. больше прямоты, меньше подозрительности, политиканства и хитрости. Поставьте человека в жаркое замкнутое помещение, и он по вышеуказанным причинам ощутит очень сильное расслабление сердца. И если бы при таких обстоятельствах ему предложили совершить какой-нибудь отважный поступок, то, полагаю, он выказал бы очень мало расположения к этому. Расслабление лишит его душевной бодрости, он будет бояться всего, потому что будет чувствовать себя ни к чему не способным. Народы жарких климатов робки, как старики; народы холодных климатов отважны, как юноши. Обратив внимание на последние войны 92 , которые по своей близости к нам позволяют подметить некоторые легкие и незаметные издали влияния, мы увидим, что народы севера, сражаясь в южных странах, не совершили там таких прекрасных подвигов, как их соотечественники, которые, сражаясь в своем родном климате, обладали всем своим мужеством.
Благодаря силе своих мышц народы севера извлекают из пищи самые грубые соки. Отсюда два последствия: во-первых, частицы лимфы вследствие их значительного размера крепче утверждаются в волокнах и лучше питают их, во-вторых, по причине своей грубости они менее способны придавать некоторую остроту нервному соку, поэтому у этих народов будут крупные тела и мало живости.
Нервы, которые со всех сторон примыкают к нашей кожной ткани, соединены в нервные пучки. Обыкновенно возбуждается не весь нерв, а лишь бесконечно малая часть его. В жарких климатах, где кожная ткань ослаблена, концы нервов развернуты и доступны самому слабому действию самых ничтожных предметов. В холодных странах кожная ткань сокращена, бугорки ее сжаты и малые нервные клеточки как бы парализованы; впечатление доходит до мозга лишь в том случае, если оно чрезвычайно сильно и овладевает всем нервом целиком. Но известно, что воображение, вкус, чувствительность и живость зависят от восприимчивости к бесконечному множеству малых впечатлений.
Я наблюдал внешнюю ткань языка овцы в том месте, где она кажется невооруженному глазу покрытой бугорками. В микроскопе я заметил, что эти бугорки покрыты волосиками, чем-то вроде пуха, а между бугорками находились пирамидки, которые заканчивались как бы кисточками. Есть большая вероятность, что эти пирамидки и составляют главный орган вкуса.
Я заморозил половину этого языка и увидел простым глазом, что бугорки значительно уменьшились, а несколько рядов их углубилось в свои влагалища. Обследовав ткань под микроскопом, я уже совсем не увидел пирамидок. По мере того как язык оттаивал, бугорки заметно для простого глаза приподнимались, а в микроскопе можно было наблюдать постепенное появление нервных кисточек.
Это наблюдение подтверждает сказанное мною о том, что в холодном климате нервные кисточки менее развернуты, они углубляются в свои влагалища, которые защищают их от действия внешних предметов, понижая, таким образом, живость ощущений.
В холодных климатах чувствительность человека к наслаждениям должна быть очень мала, она должна быть более значительна в странах умеренного климата и чрезвычайно сильна в жарких странах. Подобно тому как различают климаты по градусам широты, их можно было бы различать, так сказать, и по степеням чувствительности людей. Я видел оперы в Италии и Англии: те же были пьесы и те же актеры, но одна и та же музыка производила на людей обеих наций столь различное впечатление, так мало волновала одну и приводила в такой восторг другую, что все это казалось непонятным.
Так обстоит дело и с ощущением боли: она возбуждается п пас разрывом волокон нашего тела. Создатель природы устроил так, что боль ощущается тем сильнее, чем значительнее эти разрывы. Но очевидно, что массивные тела и грубые волокна народов севера способны подвергаться такому расстройству менее, чем нежные волокна народов жарких стран, душа их поэтому менее чувствительна к ощущению боли. Чтобы пробудить в московите чувствительность, надо с него содрать кожу.
При такой нежности органов людей жарких стран душа их в высшей степени восприимчива ко всему, что связано с соединением обоих полов; там все ведет к этому предмету.
В северном климате физическая сторона любви едва ощущается с достаточной силой; в умеренном климате любовь, сопровождаемая бесчисленными аксессуарами, прельщает разными приманками, которые кажутся любовью, хотя на самом деле все это еще не любовь; в более жарком климате любовь любят ради нее самой, там она единственная причина счастья, там она сама жизнь.
В южных странах организм нежный, слабый, но чувствительный, предается любви, которая беспрерывно зарождается и удовлетворяется в гареме, а при более независимом положении женщин связана со множеством опасностей. В северных странах организм здоровый, крепко сложенный, но тяжеловесный, находит удовольствие во всякой деятельности, которая может расшевелить душу: в охоте, странствованиях, войне к вине. В северном климате вы увидите людей, у которых мало пороков, немало добродетелей и много искренности и прямодушия. По мере приближения к югу вы как бы удаляетесь от самой морали: там вместе с усилением страстей умножаются преступления, и каждый старается превзойти других во всем, что может благоприятствовать этим страстям. В странах умеренного климата вы увидите народы, непостоянные в своем поведении и даже в своих пороках и добродетелях, так как недостаточно определенные свойства этого климата не в состоянии дать им устойчивость.
