История России в рассказах для детей (том 1) - Ишимова Александра Осиповна (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Выслушав это донесение, в котором не было ни одного слова правды, Борис именем Феодора объявил наказание виновным. Началось с царицы, этой горестной матери, едва переносившей жизнь: ее постригли в монахини и отвезли в отдаленный монастырь; всех родственников ее Нагих также сослали и заключили в темницы; граждан угличских, числом около двухсот, как убийц людей невинных казнили смертью, другим отрезали языки, многих сослали в Сибирь; и с того времени исчезла слава города Углича. Борис боялся, чтобы в чьей-нибудь памяти не остались последние признания убийц, и для того истребил всех, на кого не мог надеяться.
Ему удалось и это: никто не смел говорить вслух о том, что подозревает правителя в убийстве маленького царевича; казалось, никто не смел даже думать так дерзко. Вскоре новые происшествия – сперва сильный пожар в Москве, а потом нашествие тогдашнего крымского хана Казы-Гирея – совсем отвлекли мысли народа от ужасного убийства последнего потомка Рюрика. Во время пожара Борис показал столько сочувствия к бедам москвитян, а во время неожиданного нашествия татар столько благоразумия и храбрости, что все русские – или утешенные его благодеяниями, или спасенные от варваров его умными распоряжениями – уже не хотели верить, что добрый правитель был убийцей царевича, и не смели обижать его своими подозрениями.
Так хитрый Борис сумел сохранить доверие и любовь народа, сумел сделать большее – завладеть престолом, и не силою, не принуждением, но по общему, единодушному желанию всех русских! Из следующего рассказа вы узнаете, друзья мои, подробности этого важного события в нашей истории.
Борис Годунов, царь России
1597—1600 годы
Уже прошло более шести лет после убиения царевича, уже народ начал привыкать к горестной мысли, что поколение царей его кончится со смертью Феодора и что наследником его уже не будет князь, происшедший от святой крови Мономаха. Стараясь всеми силами уверить русских, что они должны в этом случае покориться воле Божией, Борис в то же время старался показать себя с самой выгодной стороны. Его милосердие, кротость, правосудие были беспримерны; его щедрость, великодушие, любовь к народу неописуемы. Всякий раз, когда надобно было объявить кому-нибудь прощение и милость царя, то в указе писали: «Государь прощает для ближнего своего приятеля, слуги и конюшего боярина Бориса Феодоровича». Если же кого осуждали на казнь, то в указе не было имени Годунова, а писали: «Приговорили бояре – князь Федор Иванович Мстиславский с товарищами». По этой хитрости можно судить и о других, какие употреблял Борис, чтобы получить любовь всех русских.
Такие средства не могли остаться без успеха, особенно с того времени, как он подкрепил свою власть новою опорой: зная набожность народа нашего и глубокое уважение его к служителям Божиим, Годунов предложил царю возвысить духовенство русское учреждением патриаршего достоинства. Имя патриархов означало главных пастырей церкви, и такие были только в пяти знаменитейших городах – Риме, Александрии, Антиохии, Иерусалиме и Константинополе. С этим высоким званием, конечно, соединялось и более власти, нежели с обыкновенным достоинством митрополита, особенно в правление Феодора, посвятившего всю жизнь свою молитвам. Борис знал, кого сделать патриархом, и потому предложил это Феодору.
Как ожидал он, так и получилось. Царь согласился с удовольствием. Духовенство и народ с радостью приняли новое звание: первому оно обещало лестные отличия, второму казалось особенной милостью Божией. В Москве был в то время константинопольский патриарх Иеремия. Он посвятил в достоинство патриарха русского митрополита Иова, одного из преданнейших друзей Годунова. Благодарный за свое возвышение, Иов начал с того времени еще усерднее служить своему покровителю.
Таким образом, все исполнилось по желанию правителя. Неограниченная власть его, поддерживаемая самим государем и всем духовенством, казалась для народа священной, как будто происходившей от Бога, и еще при жизни Феодора все думали, что никто другой, кроме брата царицы, не может быть наследником престола.
Властолюбивый Борис, видя такое расположение умов, с нетерпением ожидал счастливого дня, в который с царским могуществом его соединится и имя царя. Этот день настал 6 января 1598 года. Феодор опасно занемог и на другой день скончался. Народ, любя этого кроткого сына незабвенной Анастасии за его благочестие и набожность, за его щедрость и милосердие к бедным, забывал его слабости, искренно плакал по нему и, исполняя волю его и совет Бориса, присягнул царице Ирине, несмотря на то что печальная государыня с первой минуты кончины нежного супруга своего решилась постричься в монахини.
Годунов знал это, но для него нужно было, чтобы русские поклялись в верности сестре его. Эта клятва еще более приближала его к престолу, и, когда через девять дней Ирина постриглась, пламенное желание брата ее исполнилось: вельможи, духовенство и народ поднесли ему корону русскую! И что же вы думаете, милые читатели, он тотчас с радостью принял ее? Совсем нет!
Притворщик отказывался, говорил, что никогда дерзкая мысль сесть на престол кроткого ангела и друга его Феодора не приходила ему в голову, что он хочет жить только для утешения сестры своей, что он хочет так же, как и она, отказаться от света, – одним словом, он так обманул всех своим смирением, что удивление его высокими добродетелями еще более увеличилось и все еще усерднее начали просить его согласия. Но Годунов не давал его.
Шесть недель москвитяне просили его и получали одни отказы, и наконец только тогда уже, когда к просьбам их присоединились просьбы всей России, когда из самых отдаленных областей приехали депутаты и народ, два дня служив молебны, на третий с крестным ходом пришел к избранному царю и коленопреклоненно умолял его сжалиться над осиротевшим отечеством – хитрый властолюбец согласился и как будто против желания принял корону, которая более четырнадцати лет занимала все мысли его и для которой он пожертвовал спокойствием своей совести и счастьем жизни настоящей и будущей.
1 сентября 1598 года произошло коронование Бориса. Здесь кстати сказать, что до времен Петра Великого предки наши праздновали 1 сентября начало нового года, что мы делаем теперь 1 января. Годунов выбрал нарочно этот день, чтобы придать более важности своему коронованию.
Оно праздновалось самым великолепным образом. Милости были бесчисленны, богатые подарки лились на бояр, деньги – на бедных, ласки семейства царского – на всех подданных. Супруга Бориса, новая царица Мария Григорьевна, давно славилась своими добродетелями, дети их – девятилетний сын Феодор и шестнадцатилетняя дочь Ксения – были ангелы сердцем и наружностью. Народ с восхищением смотрел, как милостиво они разговаривали с чиновниками, купцами и даже с нищими, как они принимали от них хлеб и соль и звали всех обедать к царю. Одним словом, Борис старался самыми лестными угождениями истребить в народе малейшее воспоминание о несчастной кончине маленького царевича Димитрия. Старания его имели полный успех, особенно в первые два года его царствования. Они были самые блестящие. Усмирение крымского хана, окончательное покорение Сибири и истребление Кучума и всех приверженцев его, выгодный мир со Швецией, Данией, Польшей, любовь Бориса к наукам, его старания о просвещении подданных, его справедливость, трудолюбие, примерная нежность к семейству и особенно к милому сыну, в котором он видел достойного наследника престола, – все это вместе так радовало всех русских, так уверяло их в доброте сердца государя, что они совсем забыли о прежних слухах, носившихся насчет Бориса, или, лучше сказать, они не верили им и всей душой, всем пламенным сердцем своим любили милостивого, добродетельного по наружности Годунова, никак не думая, чтобы он мог быть убийцей законного царя их!
Мучительная жизнь убийцы
1600—1603 годы
Так могли ошибаться люди, так Борис мог скрыть от них преступление свое, но могло ли оно утаиться от Бога, видящего малейшие помышления наши? О, конечно нет! Совесть напоминала ему об этом каждый час его жизни, и никакая слава, никакие удовольствия не могли заглушить ее страшного голоса. Как верно представил Пушкин это безотрадное состояние сердца несчастного царя! В одном месте трагедии его, о которой мы уже упоминали, он говорит так:
