Чудовища морских глубин - Эйвельманс Бернар (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Пораженные, окаменевшие от ужаса, рыбаки не в силах были пошевелиться. Прежде чем они успели опомниться, чудовище, находившееся теперь в нескольких футах от них, развернуло вокруг головы множество щупалец мертвенного цвета и протянуло их к лодке, стремясь схватить ее. Только два щупальца достигли лодки, вцепились в нее и благодаря своей длине полностью вокруг нее обвились.
Действовать надо было немедленно, огромное животное могло утащить лодку в пучину. С отчаянным усилием Том, сын Теофиля Пикко, схватил топор и одним ударом отрубил щупальце, потом набросился на руку. Лишенное, таким образом, драгоценного оружия, чудовище прекратило сражение и стало удаляться рывками, характерными для движения кальмаров. Постепенно оно исчезло из виду.
В течение короткого времени рыбаки могли еще видеть грязно-розовую массу его тела и хвост, который, поднимаясь над водой, разрезал ее поверхность как нос корабля. Мальчик предотвратил катастрофу.
Пикко, который видел щупальце животного, вытянувшееся вдоль борта его баркаса длиной в 20 футов (6 м 10 см), и мог, таким образом, судить о его размерах, предполагал, что туловище животного втрое длиннее щупалец. Что же касается ширины, в том месте, где к туловищу прикреплялись две головные лопасти, она, согласно Пикко, не могла быть уже 5 футов (3 м).
Кальмар, имеющий в длину 18 метров? Научные комментаторы того времени единогласно заявляли, что эти размеры преувеличены страхом. Однако истинность этого свидетельства не может вызывать сомнений, если судить по значительному размеру сохранившегося обрубка щупальца. Но, может быть, Пикко подразумевал под длиной животного общую длину тела и щупалец? Тексты говорят об этом двусмысленно. Принимая во внимание представленные Пикко размеры тела этого кальмара, надо признать, что оценка 60 футов не могла относиться к одному только телу, удлиненному короткими руками, иначе кальмар имел бы неправдоподобно вытянутую форму.
Вместе с щупальцами, имевшими в длину примерно 10 метров, кальмар Пикко, туловище и голова которого вместе составляли около 4 метров, мог бы иметь длину 14 метров. Это не так уж далеко от 18 метров, о которых сообщал смелый рыбак.
Кальмары следуют один за другим, но не походят друг на друга
В своем письме, адресованном профессору Марку, мистер Александр Меррей не только пересказал знаменитую авантюру отца и сына Пикко. Он упомянул также о двух случаях выброса на берег гигантских кальмаров, имевших место за несколько лет до этого:
«Преподобный Габриель, который теперь живет в Португал-Коуве, а раньше жил в местности, называемой Ламалин, на южном берегу острова, утверждает, что в течение зимы 1870/71 года два головоногих были целиком выброшены на местный пляж. Они имели в длину соответственно 40 и 47 футов (12 и 14 м)».
Вскоре, в своем следующем письме, мистер Александр Меррей сообщил о поимке в заливе Лоджи, рядом с Сент-Джонсом в Ньюфаундленде, в ноябре 1873 года значительного по размеру кальмара, хотя он и уступал предшествовавшим. Его полная длина составляла 9 метров 70 сантиметров, из которых 2 метра 35 сантиметров приходились на голову и туловище и 7 метров 35 сантиметров ― на щупальца. Длина рук кальмара составляла 1 метр 80 сантиметров.
Тело головоногого едва превышало 4 метра. Однако его не без труда удалось прикончить, когда он запутался в сетях для рыбы. Рыбаки, вооружившиеся топорами и большими ножами, вынуждены были сражаться с ним в течение получаса. Голова, глаза и двигательный сифон кальмара были превращены в лохмотья.
Останки кальмара были благоговейно собраны, измерены и сфотографированы преподобным Гарвеем. Затем пастырь-натуралист постарался законсервировать в рассоле сохранившиеся части кальмара. Но, убедившись, что они все же начали разлагаться, он должен был согласиться на то, чтобы их заспиртовать.
В другом месте второго своего письма мистер Меррей ссылается на трудно поддающиеся проверке, но гораздо более сенсационные свидетельства:
«Один уважаемый человек, по имени Пайк, сообщил мне, что видел много гигантских кальмаров на побережье Лабрадора. Один из них имел 80 футов в длину от клюва до хвоста. Этот человек утверждал также, что некий мистер Хаддон, инспектор образования в этом районе, измерил там одного кальмара длиной 90 футов (27 м). Он сообщил мне также, что эти чудовища съедобны».
Это последнее сообщение могло бы показаться абсурдным и отвратительным в Америке, но не в Европе, где осьминоги, каракатицы и кальмары давно являются излюбленной пищей средиземноморских народов.
Но не ради кулинарных интересов эти сообщения были сохранены учеными, занятыми исследованием супергигантских кальмаров, в частности профессором Эдиссоном Веррилом из Йельского колледжа, главным специалистом. Его заинтересовали размеры, которые приписывали упомянутым головоногим. По размеру они далеко превосходили те образцы, которые были надлежащим образом сфотографированы или частично законсервированы. Они вчетверо превосходили колосса из Медревалле!
Конечно, можно понять это недоверие, высказанное с позиций позитивной науки, однако оно теряет всякую законность, когда приходится видеть того же ученого, который принимает не моргнув глазом множество других, по преимуществу недоступных для проверки свидетельств, относящихся к образцам меньшего размера по сравнению с теми, что уже были подвергнуты классификации.
Ибо, в конце концов, в силу какого научного принципа свидетельство более достойно доверия оттого, что оно совпадает с событием, уже имевшим место прежде, особенно в такой области, где все является необычным и фантастическим? Не слишком ли быстро забыто: существование «супергигантских» кальмаров отрицалось именно потому, что они не соответствовали «норме»?
Спор о приоритетах
Теперь, когда реальность существования крупных головоногих была доказана, зоологи торопились ввести в свои классификации кальмаров, выброшенных на берег или пойманных в районе Ньюфаундленда, чьими несомненными останками они теперь обладали.
Как всегда, это не могло обойтись без столкновений.
Как мы уже знаем, профессор Стенструп, увидев фотографию кальмара, который был найден мертвым в нижней части Ньюфаундлендской банки, узнал в нем вид животного, описанный им под названием Architeuthis monachus. Что же касается огромного клюва, обнаруженного капитаном Этвудом в желудке кашалота, он отнес его к виду Architeuthis dux.
Эти определения пришлось не по вкусу американскому натуралисту Уильяму Севиллу Кенту, бывшему помощнику консерватора в отделе естественной истории Британского музея. Он не колеблясь написал в 1874 году об образцах Architeuthis monachus и Architeuthis dux, которые послужили Стенструпу для составления его описаний:
«К несчастью, по-видимому, ни одного фрагмента этих животных, пригодного для научной идентификации, не сохранилось».
Это, как мы знаем, было совершенно неверно. Изучение части головы «размером с череп ребенка», снабженной клювом длиной 11 сантиметров, прекрасно подтверждало описание Architeuthis monachus. Описание Architeuthis dux, хотя и не было опубликовано, опиралось на исследование всех основных органов экземпляра животного, выловленного капитаном Хидомом в Атлантическом океане.
Севилл Кент отнесся к этому не менее формально:
«Действительно, два фрагмента, хранящиеся в Британском музее (знаменитое анонимное щупальце длиной 2 м 75 см и толщиной примерно 10 см) и в музее Сент-Джонса (щупальце, доставленное Теофилем Пикко преподобному Гарвею), составляют, по-видимому, единственный конкретный материал, которым в настоящее время мы располагаем и над которым можно работать».
Это утверждение дает представление о неведении, в котором пребывали люди еще в ту эпоху относительно богатых коллекций останков кальмаров, которые хранились в иностранных музеях, а также относительно работ других ученых, написанных на эту тему. Но, возможно, иногда в этом неведении содержалась известная доля расчета.
