Скорость, маневр, огонь - Иванов Анатолий Степанович (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– А спирту у тебя нельзя достать? – спрашиваем у старшины.
– Не дам ни капли! – решительно ответил принципиальный и строгий страж завода.
– Почему?
– Вам надо летать. Вечером подойдите, там видно будет.
Спорить со старшиной не стали, человек он видно бывалый – на груди орден Красной Звезды и несколько медалей.
– Ну, раз такое дело, придем вечером.
Старшина захлопнул дверь.
С утра началась обычная работа. Опять по графику, в строго установленное время, подходят группы бомбардировщиков, на встречу с ними взлетают истребители. Бомбардировщики направляются в сторону Кенигсберга, Эльбинга, Браунсберга, Данцига.
Группировка фашистских войск поспешно отступает. Лишь окруженные в крепости и порту Кенигсберге продолжают упорное сопротивление. Казалось, что в этом городе уже не осталось камня на камне, с воздуха невозможно определить даже его очертаний.
Наши бомбардировщики и штурмовики с рассвета и до глубокой темноты буквально висят над городом. Высоко в небе идут ожесточенные бои истребителей. Это «лавочкины» и «яки» сводят счеты с хвалеными асами группы Мельдерса.
Вечером старшина, охранявший спиртзавод, сдержал свое слово и выделил ведро спирта.
– Этого для вас хватит, – заявил он безапелляционно.
Спирт принесли в столовую.
– Где взяли? – строго спрашивает командир полка.
– Да тут недалеко. Старшина выдал…
– Смотрите! Поаккуратней. Чтобы комар носа не подточил. Увижу пьяного, пеняйте на себя, – предупредил Беркутов. – В 23 часа всем быть на местах. Лично проверю.
– Понятно, товарищ подполковник!
Командир выпил вместе с нами чарку и ушел. Конечно, ведро на первый взгляд емкость вроде большая, но если учесть, что возле него собралось около двухсот человек, то это не так уж и много. А на фронте, между боями, погреться хочется и летчику, и технику.
Ужин закончился, все пошли в общежитие, Хорошо после сытного ужина прийти в теплое помещение, лечь на кровать, почитать, послушать радио.
Дня через три в населенном пункте начали появляться местные жители. Вначале старики, вроде, как на разведку вышли. Видят – все спокойно, никто их не трогает, не расстреливает и не вешает. Затем начали устраиваться в своих домах семьи.
Грос-Козлау постепенно ожил.
В середине марта узенькая взлетно-посадочная полоса основательно размокла. Кругом непролазная грязь Солнце, хотя и не сильно, но уже пригревает почву и снег тает быстро. Грязь становится жидкой. Колеса самолетов ушли в оттаявшую землю. А в небе летят на запад группы бомбардировщиков.
Не раз нам сообщали, что бомбардировщики беспокоятся. С одной стороны, было приятно, что нас не забывают собратья по оружию, но, с другой – досадно, что мы не можем летать и прикрывать наших крылатых друзей.
Командование бомбардировочной авиации знало о нашем положении. Бывало, возвращаются бомбардировщики с задания под прикрытием «лавочкиных», снизятся до бреющего полета, покачают крыльями в знак сочувствия и летят дальше.
Но вот получен приказ: срочно перебазироваться в Польшу. А как взлететь? Ведь самолеты до оси колес в грязи завязли! Начали думать. Наконец, выход из положения найден.
Командир полка решил немедленно приступить к строительству деревянной взлетной полосы. Найдены штабеля досок, широких и достаточно толстых. Они выдержат тяжесть самолета.
Всю ночь автомашины перевозили эти доски на так называемый «аэродром».
Утром батальон аэродромного обслуживания, летчики и технический состав полка приступили к работе. Два дня люди вымащивали досками взлетную полосу, сначала в один слой, а потом перекрестно накрыли вторым слоем. Получился довольно плотный и ровный помост метров около семисот в длину. Порулили по деревянному настилу на самолете. Ничего, выдерживает. А как он поведет себя при взлете?
– Сейчас проверю, – говорит Беркутов.
Мы с волнением следим за взлетом. Не расползутся ли доски? Самолет разбежался и уверенно перешел в набор высоты.
– Можно взлетать! – сообщает по радио командир. – Будьте внимательны, взлет производите одиночными самолетами. Следите за состоянием покрытия.
Начали взлет. Поднимутся три-четыре самолета и помост начинает ходить ходуном. Техники тут же укрепляют доски гвоздями.
Так, в течение дня, взлетали самолеты и небольшими группами уходили на новый аэродром, имеющий бетонную взлетно-посадочную полосу.
В это время войска Второго Белорусского фронта продвинулись далеко на запад и, выйдя к берегу Балтийского моря, создали так называемый «Померанский котел». Немецкая группировка оказалась в «мешке».
Чтобы обеспечить своим войскам выход из этого мешка морем в глубь Германии, фашистское командование бросило большое количество плавсредсв в район портов Гдыни и Данцига. Плавсредства прикрывались истребителями из района Кенингсберга.
Наш полк продолжал сопровождать группы бомбардировщиков. Теперь они сплошным потоком летели на Данциг. А там было что бомбить! Немцы поспешно грузили войска и технику на корабли, самоходные баржи, мелкие суда.
Но эффективность площадного бомбометания по плавсредствам оказалась невысокой. Корабли, самоходные баржи, мелкие суденышки успевали маневрировать и многие оставались неуязвимыми.
Учитывая все это, командование воздушной армией поставило задачу бомбить плавсредства противника с истребителей. Вместо подвесных баков для дополнительного топлива под фюзеляжем подвешивались двухсотпятидесятикилограммовые бомбы.
Таким образом, мы временно превратились в универсальную авиацию. Бомбили наземного противника, расстреливали его из пушек и пулеметов, вступали в бои с истребителями.
Однако оказалось, что бомбить плавательные средства с пикирования – дело сложное. Мы никак не могли себе представить, что военный корабль типа эсминца может за очень короткое время пикирования самолета-истребителя с высоты в три тысячи метров развернуться на 90 градусов.
Каждый летчик старался пикировать и сбросить бомбу так, чтобы корабль находился вдоль продольной оси самолета. В этом случае незначительный перелет или недолет бомбы не имеет существенного значения – цель будет поражена.
Но когда во время пикирования корабль развернется и станет поперек, попасть в него трудно. Кроме того, установленный на самолете оптический прицел позволял лишь приблизительно, на глазок, вынести вперед точку прицеливания перед бомбометанием. Да и замки, при помощи которых крепились к самолету бомбы, приходилось открывать вручную – ручкой, приспособленной для механического сброса подвесных баков.
Все это, вместе взятое, усложняло работу летчиков и снижало эффективность бомбометаний. Пришлось поломать голову над тем, чтобы найти что-то новое.
Начальник воздушно-стрелковой службы Проворихин высказал удачную мысль: установить на самолете оптический прицел, на котором возможно заранее опустить оптическую ось вниз, т. е. устанавливать угол прицеливания. Это уже прогресс!
Так и сделали. Оружейники тут же заменили прицелы. Мы начали пристрелку самолетов.
Вновь подвешены бомбы. Группы истребителей направились к Данцигской бухте. Трудность прицеливания была преодолена, но оставалась другая, не менее важная проблема.
Обычно бомбометание производилось следующим образом: истребители приходили на высоте в три с половиной тысячи метров. Километров за восемь-десять до цели постепенно снижались, затем энергично разворачивались и вводили самолет в пикирование. На высоте около полутора тысяч метров сбрасывали бомбы. Все это делалось под бешеным зенитным огнем, и нервы были напряжены до предела.
Ударная группа истребителей, которая несла на себе бомбы, постоянно была подвержена сильному зенитному обстрелу. Особенно опасны зенитки, установленные на кораблях и самоходных баржах. Корабельные зенитные точки вели огонь по команде, подаваемой по радио, посылая снаряды в заранее намеченный «квадрат». При стрельбе этим способом зенитным огнем накрывались большие площади. И не дай бог попасть в такой «квадрат». Выйти из него очень трудно.
